– Вы американка?

В этом крошечном месте слухи разлетались быстро. Катерина дружелюбно улыбнулась и прижала к себе Марису.

– Да, верно.

Старик затряс перед ней скрюченным пальцем.

– Тот дом несчастливый! Замок не дает вам войти ради вас самих!

Джованна прервала его целой тирадой, подкрепленной энергичными жестами. Катерина раздумывала, что же на самом деле произошло в том доме?!

Слесарь сначала выглядел возмущенным, но после длительной эмоциональной речи Джованны его одолела робость.

– Basta[27], basta, – пробормотал он, отмахиваясь обеими руками.

Джованна повернулась к Катерине.

– На следующей неделе слесарь найдет время починить замок, – провозгласила она и перед уходом бросила на старика еще один свирепый взгляд.

– Он кажется очень суеверным, – сказала Катерина, не зная, раздражаться или беспокоиться.

– У нас здесь несколько иной уклад жизни, – заявила Джованна, игнорируя ее реплику. – Хочешь, пройдемся до крепости, а затем по магазинам?

Катерине очень хотелось попасть в дом именно сегодня, но она начинала понимать, что здесь, в Тоскане, жизнь течет более неспешно и этим следует наслаждаться. Здесь никто не торопится, как в Сан-Франциско. Но, как бы то ни было, странное поведение слесаря не выходило у нее из головы.

Женщины оставили машину и прошлись по узким средневековым улочкам. Катерина любовалась каменными стенами крепости, которую Джованна называла la Rocca.

Они забирались все выше и выше по развалинам, по очереди неся Марису, пока ноги не начали гореть от напряжения. Но, забравшись на самую вершину, обе поняли, что усилия не прошли даром: панорамный вид завораживал.

– Посмотри вон туда! – Джованна указывала на вершину другой горы. – Это горный массив Монте Амиата. – Женщины прогуливались по вершине, и Джованна показывала сельскохозяйственные долины Тосканы – Валь-д’Орчу и Маремму. – А там дальше находится Сиена.

Затем они спустились и опять прошлись по выложенным брусчаткой улицам, мимо живописной башни с часами, только что отбившими час дня.

Джованна повела Катерину в украшенный красными навесами магазинчик, расположенный рядом с симпатичной базарной площадью.

Девушка выбрала несколько платьев для себя и Марисы. Затем они заглянули в крошечную лавочку, увитую плющом, где продавались яркие сарафаны и юбки, похожие на те, которые носила Джованна и которыми так восхищалась Катерина.

Она выбрала несколько юбок с яркими поясами и добавила пару легких слаксов, повседневную белую рубашку и бирюзовое платье спортивного покроя.

Пока она прикидывала на себя вещи, Марису держала на руках Джованна. Выйдя из примерочной, Катерина увидела, как женщина обнимает Марису, прижимает к груди и что-то напевает. Если бы Ава так же приняла девочку!

Джованна, завидев ее, улыбнулась.

– Если бы у меня был ребенок, я бы хотела, чтоб он походил на Марису. Она такая славная! Я уверена, Ава обязательно изменит свое мнение.

– Надеюсь, – ответила Катерина, присела рядом с Джованной и взяла ее за руку. Она доверяла этой женщине. – Ты не против присмотреть за Марисой пару дней?

Джованна радостно улыбнулась.

– С удовольствием! Ты мне доверишь ее?

– Ты часть моей семьи, Джованна. – Катерина сжала ее руку. – У меня важное дело в Париже, оно касается Миль Э’Туаль, и если ты согласишься, то окажешь мне большую услугу.

– А что ты будешь делать в Париже?

– Там состоится престижный винный конкурс, и я планирую выставить наши вина. Если мы будем среди лауреатов или даже выиграем, это сильно увеличит продажи.

И поможет спасти винный бизнес, даже если Лука отберет их собственность.

Возможно, они с мамой и не разговаривают, но это не умаляет желания дочери защитить ее, если ей угрожают.

– Также прошу тебя вернуть мне то вино, которое я привезла.

Покинув лавочку, женщины сели за столик кафе в тени олив. Из ярко-раскрашенных горшков торчали красная, розовая и белая герани. Джованна заказала вино и закуску: сырное и мясное плато.

– Все звучит очень вкусно, особенно разные виды пасты, – сказала Катерина, читая меню, написанное от руки.

– Да, здесь она хороша, но моя вкуснее, – хмыкнула Джованна. – Попробуй tagliatelle alla boscaiola, это паста с белыми грибами – традиционное блюдо в Тоскане.

Владелец, жизнерадостный мужчина в белом фартуке, пахнущем чесноком и орегано, принес графин вина и бутылочку свежего оливкового масла с собственной фермы.

Джованна налила немного масла на тарелочку.

– Это обязательный пункт программы в нашем регионе. – Она потянулась за хрустящей булочкой.

Марисе понравилась паста фарфалле, и еще владелец принес ей мягких жареных перцев, зеленой фасоли и сладких апельсинов.

– Это так вкусно! – сказала Катерина. – В следующий раз придется покупать платье на размер больше.

– Мы всегда так питаемся, – улыбнулась Джованна. – Не волнуйся, ты не поправишься – все сбросишь, как только начнешь ремонтировать коттедж. Ешь, наслаждайся, расслабляйся. Так уж тут все устроено.

«Да, так все и должно быть», – подумала Катерина, действительно расслабляясь.

Солнце ласково припекало, а легкий ветерок обдувал разгоряченный лоб. С того места, где сидели женщины, открывался великолепный вид на склоны холмов и расстилающуюся внизу долину. Вдалеке виднелись горные вершины. Катерина улыбнулась и отпила вина. Что может быть лучше? Пожалуй, только одно: разделить это мгновение с тем, кого любишь.

После обеда Джованна попросила принести ей капучино и cantuccini, обжаренные с обеих сторон печенья с миндалем и фисташками.

Во время еды Катерина снова спросила об отце, но Джованна быстро сменила тему разговора. Девушка была встревожена тем, что Джованна не хочет рассказывать ей о нем, но решила не настаивать. Возможно, сейчас неподходящее место или время.

Они долго сидели, беседуя. Джованна рассказывала о родственниках Катерины. Два ее молодых дяди погибли во время войны, тетка умерла при родах, а одна кузина жила в Австрии.

– Как думаешь, они когда-нибудь примут меня?

– Если им станет известно, что Мариса незаконнорожденная, тебя будут вечно избегать. Наш священник даже не крестит детей, рожденных вне брака, – ответила Джованна, немного понизив голос.

Катерина откинулась на стуле, пораженная. Грезы о простой счастливой жизни развеялись как дым.

– Марису окрестили в Сан-Франциско! – сказала она с негодованием. – Я устала лгать, Джованна.