— Просто так, — сказал Негоро. — А вам никогда не приходила в голову мысль выковать себе новый серп?

— Зачем? У нас и прежний нормально режет.

— Неплохо было бы иметь запасной, — объяснил Негоро. — На всякий случай.

— Не нравятся мне такие разговоры, — заявил Пентагон. — Ты на что сейчас намекаешь?

— Я ни на что не намекаю, — сказал Негоро. Выяснив, что в ближайшем будущем резать ему глотку никто не собирается, он немного осмелел. — Просто все в этом мире подвержено переменам. Друид способен подружиться с дровосеком, а Серебряный Серп вдруг может понадобиться в другом месте, и вовсе не для усекновения лунных лучей.

— Да, ты ни на что не намекаешь, — согласился Пентагон. — Потому что это уже не намеки. Тебе что-то известно о нашем Серпе и месте, в котором он может понадобиться? Ты за этим наших мудрецов искал?

— Собственно говоря, мне ваши мудрецы без надобности, — сказал Негоро. — Я и сам такой умный, что порой самого себя не понимаю. Нам нужен Серп. И когда я говорю «нам», я имею в виду не только себя и своего спутника. «Мы» — это очень широкое понятие, за которым, не побоюсь этого слова, стоит целая вселенная.

— Неплохо загнул, — сказал Пентагон. — Схожу-ка я за нашим старшим друидом. Может, он что-то и решит.

— Друиды, — сказал, как выругался, Горлогориус. — Злобные, коварные, кровожадные любители деревьев, сжигающие экологических преступников на кострах. Неужели эти бородатые дядьки тоже выложат свой артефакт каким-то двум проходимцам за здорово живешь?

— А было бы неплохо, — сказал Мэнни.

— Впереди нас ждет настоящий кошмар, — авторитетно заявил Горлогориус. — Ад, который мы сейчас не в состоянии и представить. Слишком все гладко идет. Катится по наклонной да в самую пропасть.

— По-моему, ты зря напрягаешься, — сказал Мэнни. — Мы побеждаем на всех фронтах. Молот уже у нас, Серп на подходе, а богатыри почти отыграли дракона в карты у рыцарей.

— Мир без драки не спасают, — сказал Горлогориус, большой авторитет в области спасения миров. — И если сейчас драки нет, значит, впереди нас ждет глобальная рубка.

— Твоя беда в том, что ты годишься только на роль кризисного управляющего, — сказал Мэнни. — Когда времени в обрез, со всех сторон сыплются враги, а любой союзник может оказаться предателем, ты чувствуешь себя как рыба в воде. Но, когда все идет ровно, ты начинаешь паниковать, а это может пагубно сказаться на конечном результате. Тебе радоваться надо, что мы два артефакта без крови добыли, а ты тут демагогию развел. Рубка, мочилово… Еще накаркаешь.

— Когда-нибудь ты поймешь, что я был прав, — сказал Горлогориус. — И произойдет это в критическую минуту, когда все мы будем стоять на грани гибели и хаос постучится в нашу дверь, а может быть, даже войдет в нее без стука. И знаешь, что тогда будет?

— Что?

— Ты извинишься передо мной, — сказал Горлогориус. — И в этот лихой час мне станет немного легче.

Получив заслуженную передышку, Гарри и Джек сидели в шезлонгах и пили пиво. Точнее, Джек пил пиво, а Гарри курил сигарету за сигаретой, вертя в руках уже нагревшуюся от солнца бутылку, и пытался понять, что с ним происходит.

— У тебя левый глаз дергается, — заметил Джек.

— Я нервничаю.

— Почему? — удивился стрелок. — Мы вернулись с задания целыми и невредимыми, и нам не пришлось прилагать для этого никаких усилий. Так гладко у нас еще ни разу не получалось. Или тебя беспокоят поиски следующего артефакта?

— Нет, — сказал Гарри.

— А что же тебя нервирует?

— У меня очень странное чувство, — сказал Гарри. — Мозг зудит.

— Странный симптом, — заметил Джек. — Что же могло вызвать у тебя зуд мозга?

— Обычно такое бывает, когда я должен что-то сделать, — сказал Гарри. — Только я не знаю что. Но это как-то связано с тобой.

— Да ну? — удивился Джек. — А что ты можешь со мной сделать?

— Я должен что-то тебе дать.

— А именно?

— Я не знаю.

— Попробуй дать мне совет, — сказал Джек.

— Хорошая идея. Держись подальше от торфяных болот.

— Обязательно, — пообещал Джек. — Ну как, полегчало?

— Нет. Видимо, словами тут не обойдешься. Я должен дать тебе что-то материальное.

— Например?

Гарри порылся в своем магическом кармане, который изнутри был гораздо больше, чем снаружи. Очень удобная штука для странствующего мага.

Возможно, волшебники украли эту идею у стрелков, слизав свои карманы с их знаменитых черных саквояжей.

— Возьми это, — сказал Гарри.

Джек с сомнением посмотрел на предложенный предмет.

— А что это?

— Кровавый амулет оркских шаманов. Очень могущественный.

— И на кой черт он мне сдался?

— Не знаю. Сделай одолжение, просто возьми его.

— Хорошо, — сказал Джек.

— Не полегчало, — констатировал Гарри. — Значит, не то. Попробуй вот эту фигню.

— А это что?

— Я точно не знаю. То ли один из козырей Эмберского Тарота, то ли крапленая карта из колоды, которую я использовал еще в колледже.

— Не представляю, зачем мне может понадобиться любая из этих вещей.

— Не думай, — сказал Гарри. — Бери.

Стрелок сунул в саквояж плотный кусок ярко раскрашенного картона.

— Не то, — констатировал Гарри. — Мозг все еще зудит.

Попытки с томиком стихов Стивена Кинга, огрызком карандаша, пластинкой Элвиса Пресли, двумя австралийскими долларами и куском подлинного посоха Гэндальфа тоже не увенчались успехом, а в магическом кармане Гарри закончился всякий хлам. Теперь там оставались только шапка-невидимка, полученная от Горлогориуса в начале первой книги, и росток бамбука, завалявшийся примерно с тех же времен.

Зуд в голове достиг апогея, подсказывая, что решение близко.

— Шапка-невидимка, — сказал Гарри, вручая поименованный предмет Джеку. — Очень полезная вещь.

— Может быть, — сказал стрелок. — А может быть, тебе просто надо пойти полежать где-нибудь в тени. По-моему, ты перегрелся.

Тем не менее он принял очередное подношение молодого волшебника. Вид человека с зудящим мозгом вызывает у окружающих только сочувствие, и они готовы пойти на жертвы, лишь бы ему полегчало.

— Теперь ты успокоился?

— Нет, — сказал Гарри. — Но мы на правильном пути. У меня остался всего один предмет.

— Я не хочу обижать тебя, Гарри, но что случится, если это тоже не сработает? Ты подаришь мне весь строительный мусор из своей башни?

— Для начала возьми бамбук.