– Бергис, Самотохин, Каримов, Старшему на связь! – произнес Постников в микрофон гарнитуры.

– Слушаем Старшего! – отозвался один из рядовых.

– Бросайте свою ботанику и подтягивайтесь ко мне. Нужна огневая поддержка.

Рядовые подтянулись поближе и создали вторую линию обороны примерно в двадцати пяти метрах от левого борта «Мерседеса».

– Старший Пятому! – вызвал Постникова дежурный. – Что собираетесь делать?

– Думаю так: Демченко откроет дверь и через крышу уйдет за машину, прикрывшись ее броней от нашего огня, – доложил Постников. – А мы уже установим мутанта.

– Добро. Действуйте. Не забывайте, что стрелять надо в голову.

– Принял. Демченко, готов? Сними с себя лишнее, чтобы быстрее двигаться.

Сержант снял рюкзак, автомат и разгрузку, оставив их у правого борта машины, а сам перебрался к левому борту, коротким движением слегка приоткрыл дверь и тут же запрыгнул на крышу. Он еще не успел спрятаться за правым бортом, когда в дверь изнутри словно паровой молот ударил. Несмотря на изрядный вес брони, она распахнулась так резко, что визуально размазалась в воздухе. Энергия, приложенная к ней, была столь велика, что петли со скрипом прогнулись, приняв на себя основное усилие, и швырнули дверь обратно. Она бы наверняка закрылась снова, если бы ее не перекосило от первого рывка; деформированные петли не дали ей этого сделать, и она замерла в чуть провисшем положении, все еще скрывая от стрелков цель.

– Огонь без команды! – приказал Постников. – Демченко, изготовить гранату! Если прикажу, швыряй через крышу под левый борт!

– Принял! – ответил сержант.

И тут изнутри снова ударили – на этот раз настолько сильно, что одна из петель не выдержала, дверь основательно перекосило, и она застряла в открытом положении, воткнувшись углом в землю. Постников увидел мутанта, и у него от этого зрелища кровь застыла в жилах. Нет, конечно, голливудские создатели спецэффектов создавали монстров и пострашнее, но одно дело – увидеть чудище в кино на экране, а совсем другое – над планкой автоматного прицела в двадцати пяти метрах от себя.

В принципе, Рощин предоставил верные данные. Это был несколько видоизмененный человек, а не что-то другое. Тут весь вопрос, насколько растяжимым может быть понятие «несколько». Да, у него было четыре конечности, голова… По большому счету, существо более всего походило на перекачанную гориллу с непропорционально огромными кулачищами, вот только у него не было шерсти, а кожа была серой, как хорошо проваренное мясо. Но что более всего поразило Постникова, так это пасть. Если этот жуткий мясоприемник, снабженный острыми как ножи и мощными как жернова зубами образовался из человеческого рта, то мутация все же куда больше затронула геном, чем полагали в бункере. Но им-то на мониторы смотреть, а тут приходилось в реальности. Кожа мутанта во многих местах, особенно на шее, шла заметными складками, а волос на ней не осталось нигде.

Первым короткую очередь выпустил Чернявский. Как человек, начисто лишенный воображения, он менее других оказался поражен увиденным, поэтому просто наметил цель и выпустил по ней четыре пули, три из которых попали в мутанта, поразив его в плечо, грудь и шею. Но они не произвели на монстра особого впечатления. Мутант одним мощным прыжком вырвался из машины, зацепив раненым плечом распахнутую и перекошенную дверь, и встал в полный рост.

– Гранату! – приказал Постников.

Демченко ожидал приказа, поэтому держал РГД в максимально готовом положении – прижав дужку спускового рычага и отбросив в траву кольцо предохранительной чеки. Ему оставалось лишь перебросить гранату через крышу автомобиля, что он и сделал сразу, как услышал приказ в эфире. Спусковой рычаг со звоном отлетел в сторону, едва граната вырвалась из руки, хлопнул капсюль-воспламенитель, и граната шлепнулась прямо под ноги мутанту. Но тот на нее не обратил никакого внимания, так как вокруг было много куда более интересного – еды.

Он чуял еду ясно, отчетливо, и ее было куда больше, чем в машине. Пять больших кусков мяса впереди и один за спиной, совсем близко. Инстинкт велел двигаться к еде кратчайшим путем, поэтому мутант, не обращая никакого внимания на раны от пробивших тело пуль, развернулся лицом к машине, собираясь забраться на крышу. Но в этот момент догорел замедлитель гранаты, инициировав детонатор и сто десять граммов тротила под оболочкой. Мутант не успел сообразить, что произошло, по ушам лишь ударило такой невыносимой, свирепой болью, что тело, не подчиняясь командам пораженного вирусом мозга, повалилось на спину и забилось в конвульсиях.

– Огонь! – приказал Постников. – Бить в голову!

Демченко метнулся за колесо, чтобы по ногам не зацепило рикошетами, и тут же, сквозь свист в ушах от близкого взрыва, послышался грохот автоматных очередей и звонкие удары пуль в бронекапсулу. Одна, видимо, пролетев в салон через открытую дверь, с мощным щелчком впечаталась в триплекс бокового стекла, затуманив его паутиной трещин.

Голова катающегося по траве мутанта оказалась непростой целью, а стрелять надо было именно в нее, а не в огромное тело. Поэтому первый десяток пуль лишь поднял с земли фонтанчики рикошетов, звякнул по бронекапсуле и наделал дырок в обивке салона. Но затем сначала Постникову, потом остальным удалось всадить несколько пуль мутанту в череп, и чудовище распласталось в двух шагах от машины.

– Демченко, контрольный! – приказал Постников.

Сержант вскарабкался на крышу и с короткой дистанции двумя короткими очередями превратил голову мутанта в кашу из мозгов и обломков костей.

– Готово, Старший.

– Принял! Работаем дальше.

За этим спокойным приказом, отданным капитаном, скрывалось немало холодного пота, пролитого всеми бойцами за несколько секунд боя.

– Пятый Старшему! – Постников вызвал бункер. – Мутанты, как и докладывал Рощин, очень чувствительны к громким звукам. Нужно озадачить Звягина созданием чего-то вроде шумовых гранат. Осколки этим тварям все равно вреда не причиняют.

– Понял, Старший. Работайте штатно.

– Ну что, бойцы, давайте опять мед собирать, – с усмешкой произнес Постников в микрофон гарнитуры. – Самое сложное мы уже сделали. Чернявский, помоги Демченко надеть снаряжение, и берите образцы тканей мутанта. Остальные травку, жучков, бабочек. Я осмотрюсь пока. Бергис, давай-ка с тобой остальные машины осмотрим.

Осмотр оставшихся трех автомобилей, как и ожидал Постников, оставил тягостное впечатление. Это были машины тех, кто не вписался в инструкцию бункера, кого было меньше, чем трое в салоне. Почему они просто не уехали попытать счастья в другом месте? Впрочем, какая разница, где умирать? В одной машине пассажир застрелил водителя, а потом застрелился сам. В другой просто открыли окна, наудачу, вдруг выживут, но оба умерли в страшных мучениях. В третьей был почему-то только один человек, за рулем. Тоже мертвый, но без признаков насильственной смерти.

– Пятый, я Страший, – доложил Постников. – В остальных машинах трупы. Двое застрелились, двое умерли от инфекции, судя по позам. В третьей один человек, причина смерти непонятна.