Климас на секунду замялся и продолжил чуть смущенным голосом:

— Раз уж мы решили быть друг с другом предельно откровенными… У нас есть предположение, что Отаров и Петров связаны с российскими спецслужбами.

— Да что вы? — притворно удивился Турецкий. — Разве такое возможно?

Комиссар пожал плечами:

— А почему бы и нет? В американской жизни подобное событие бывало. К примеру, убийство Кеннеди. Со дня убийства Кеннеди прошло уже сорок лет, и сейчас многие журналисты говорят о том, что его убила мафия. А организовали убийство нефтяной техасский миллиардер Хант, глава ФБР Гувер и будущий президент Америки Джонсон. Как видите, убийство Кеннеди было политическим заказом, но осуществила его именно мафия. Нечто похожее происходит сейчас и у нас в стране. Мафия в лице Отарова и Петрова осуществляет политический заказ, а руководят ими российские спецслужбы.

— Смелая версия, — заметил Турецкий.

— Правдоподобная, — поправил его Климас. — Чтобы не засветиться и не попасть впросак, спецслужбы толкают впереди себя «троянского коня» в виде мафиозных группировок. Эти люди дестабилизируют обстановку в стране и тем самым оказывают содействие в достижении целей, необходимых спецслужбам.

— Каких целей? — осведомился Турецкий.

Комиссар нахмурился.

— Это уже другой вопрос, — пробурчал он. — Но я уверен, что установку дают политические власти на самом верху вашего государства.

Комиссар повернулся и сказал кому-то несколько слов на литовском языке. Затем снова посмотрел на Турецкого и сказал:

— Мне пора. Если вы действительно хотите поймать Отарова, прилетайте в Литву. Я обещаю оказать вам всемерную поддержку. Мой телефон вы знаете. Если что — звоните. До свидания.

Александр Борисович не успел попрощаться, а лицо Климаса уже исчезло с экрана монитора. Турецкий откинулся на спинку стула, не спеша достал сигарету, закурил, выпустил густое облако дыма, посмотрел на свое отражение в угасшем мониторе и сказал:

— Что ж… Значит, в Литву.

Он придвинул к себе телефон и набрал номер Вячеслава Ивановича Грязнова.

5

В Вильнюсе было ненамного теплее, чем в Москве. За три дня, прошедшие после прилета, Александр Борисович и Вячеслав Иванович успели переговорить не только с генеральным комиссаром, но и еще примерно с дюжиной чиновников из прокуратуры и департамента госбезопасности Литвы. Не сказать, чтобы их встречали везде ласково. Но гнать не гнали и на сотрудничество шли. Да и как было не пойти, если Турецкий прибыл в Вильнюс с целой папкой официальных документов.

Несмотря не кропотливую работу, найти Отарова не удавалось. Его деловой партнер, Роман Романович Петров, от правоохранительных органов не прятался, но встретиться с Турецким отказался, сославшись на занятость.

— И вообще, — сказал он Александру Борисовичу по телефону, — я не верю в виновность Отарова. А значит, и сказать мне по этому поводу нечего.

— Но вы должны знать, где он находится, — мягко заметил Турецкий. — Организуйте нам встречу. Ну не украду же я его, в самом деле.

— Как знать, как знать… — Петров на секунду задумался, а затем сказал: — Знаете что, господин следователь, Отаров — мой деловой партнер. А найти надежного делового партнера в наше время сложнее, чем друга или жену. Поэтому я не стану вам помогать. Нужен вам Отаров — ищите его сами. Понадоблюсь я — приходите, только не забудьте прихватить с собой ордер. В противном случае я не стану с вами разговаривать. Все, разговор окончен.

И Петров положил трубку.

Таким образом, три дня в Литве не принесли ощутимого результата. Пока Турецкий ходил по инстанциям, Вячеслав Иванович Грязнов съездил в Каунас. Каунасские полицейские, будучи настроены по отношению к русскому коллеге более миролюбиво, чем вильнюсские чиновники, подтвердили версию о связи Петрова и Отарова с местным криминалитетом. Они назвали Грязнову кое-какие имена, а также поделились своими догадками насчет участия Петрова и Отарова в местных мафиозных разборках.

На исходе четвертого дня в номере Турецкого зазвонил телефон. Это был Меркулов.

— Саня, привет! Я тебя не разбудил?

— Да какое там, — устало отозвался Турецкий.

— Ну и хорошо. Слушай, через десять минут тебе позвонит один человек… Ты с ним встречался… В метро, помнишь?

— Я со многими встречался, — ворчливо ответил Турецкий. — Кого ты имеешь в виду?

— Я имею в виду человека, имя которого назвать тебе не могу, поскольку сам его не знаю.

— А, вон ты о чем, — сообразил наконец Турецкий. — Извини, я тут совсем очумел. Бегаю из учреждения в учреждение, как волк: речь вокруг чужая, лица мелькают, как в калейдоскопе. Голова идет кругом, ей-богу. Так что там твой человек? Чего ради он собрался мне звонить?

— Он узнал, что ты сейчас в Литве, и хочет о чем-то тебя попросить.

— Попросить? Меня? — Турецкий хмыкнул. — Интересное кино. Ладно, нехай звонит. Мы люди не гордые, поможем. Не знаешь, чего ему надо?

— Нет, — ответил Меркулов. И ехидно добавил: — У вас ведь с ним свои секреты. Кстати, после разговора с ним перезвонишь мне и обо всем доложишь.

— Вот так прямо перезвонить? — с не меньшим ехидством ответил Турецкий. — А ты знаешь, что любопытство сгубило кошку?

— Не умничай, — отозвался Меркулов. — Я все-таки твой начальник.

— Ладно, начальник. Сделаю.

— Не «ладно», а так точно. Распустил я вас, блин…

— Пока, — сказал Турецкий и положил трубку на рычаг.

Он и в самом деле чувствовал себя измотанным. Беготня по «присутственным местам» и встречи с незнакомыми людьми, иностранцами, которым на тебя, по большому счету, плевать и которые совершенно не обязаны с тобой сотрудничать, давались Турецкому нелегко. Уже два дня ему не удавалось как следует выспаться, и голова просто раскалывалась.

Поговорив с Меркуловым, Александр Борисович достал из кармана пузырек с аспирином, вытряхнул на ладонь две таблетки и закинул их в рот. Запив таблетки остатками остывшего чая, он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и стал ждать.

Телефон зазвонил минут через пятнадцать. Александр Борисович успел задремать. Услышав звонок, он вздрогнул и открыл глаза. Пока Турецкий дремал, головная боль почти прошла, но едва он проснулся, как в висках у него снова заныло.

Морщась от боли, Александр Борисович снял трубку и поднес ее к уху:

— Турецкий слушает.

— Александр Борисович, здравствуйте, — услыхал он негромкий, хрипловатый голос «агента в серой бейсболке».

— Здравствуйте, — ответил Турецкий сонным, недовольным голосом. — Мне передали, что вы хотите о чем-то меня попросить. Я готов поговорить. Только, пожалуйста, выражайтесь коротко и ясно, без этих ваших конспиративных витиеватостей.