Хининов принялся рассказывать анекдоты, один пошлее другого.

"А ведь был интеллигентным человеком", - подумал майор, отвернулся и всю дорогу молчал, с трудом сдерживая гнев.

"Лексус" приехал в Москву, промчался через несколько городских кварталов и снова вылетел на трассу, ведущую за город. Несомненно, они ехали куда-то в пригородную зону.

- Ну что, мент? Сейчас мы завяжем тебе глаза, - сказал Хининов, вытаскивая женский платок из плотной темно-синей ткани. - У черной птички лапки цепкие? Попался сам, попались твоя жена и детки...

- Надеюсь, они в порядке? - процедил Леонов сквозь зубы. Его уже второй раз настораживало то, что преступники настойчиво напоминали ему о какой-то птице. "Что бы это значило?" - подумал майор, а вслух произнес:

- Зачем вам соседский мальчик?

- Не трясись, ментура, они в полном порядке. И запомни, все менты, особенно в твоем Подольске, вот где у нас, - Хининов похлопал себя по карману. - А мальчик, - глаза бандита хищно сощурились, - мальчик просто подвернулся под руку.

"Маньяк, он и есть маньяк", - подумал Леонов.

Вскоре по запаху Леонов определил, что автомобиль въехал в лес. Они долго петляли по заасфальтированной узкой дорожке, ветки кустов и деревьев хлестали по лобовому стеклу "Лексуса". Затем Леонову развязали глаза, и он увидел впереди несколько дорогих автомобилей.

- Останови здесь машину, - приказал Хининов водителю, и они все вместе вышли, оставив Леонова в салоне, предварительно приковав наручниками к сиденью.

Асламбеков с чемоданом в руке отправился по дороге вперед вместе с водителем, а Хининов неожиданно обернулся и в приотворенную дверку произнес:

- Ты, чувак, не скучай!

- Я хочу поговорить с женой, Николай!

- Сейчас что-нибудь придумаем, - с самым серьезным видом сказал Хининов, - может, шеф разрешит. Я попрошу, ты не сомневайся.

- Я хочу убедиться, что она в безопасности, - настаивал Леонов.

- Может, тебе пива принести, а? Ладно, посиди здесь, - сказал Троцкист и побежал догонять Аслама и водителя "Лексуса".

Леонов откинулся на спинку сиденья и тяжело вздохнул. Как же он так попался? Тут он неожиданно вспомнил, что в кармане пиджака у него есть запасные ключи от наручников. Но был ли смысл убегать?

Майор увидел, как из автомашин вышли несколько человек, среди которых один выделялся своей грузностью и черными пышными усами. Он кивком головы указал на "Лексус", а Николай кивнул и что-то достал из кармана. Леонов напряг зрение. Вне всякого сомнения, это было что-то вроде радиопульта.

"Неужели они пожертвуют такой дорогой машиной? - лихорадочно соображал Леонов. - Так вот зачем они приковали его к автомобилю. Сейчас машина взорвется вместе с ним. Как он раньше не мог додуматься до этого?! Зачем им лишний свидетель? Зачем возиться с его женой и детьми? Они устроили спектакль с похищением, обвели его вокруг пальца и сейчас уберут, как ненужный хлам!"

Щелчок ключа, входящего в замочную скважину браслета наручников, прозвучал для Леонова лучшей музыкой в жизни. Сорвав проклятые железки, майор тихо опустился под сиденья, надеясь, что его движения не заметят бандиты, открыл дверцу, медленно сполз на асфальт и, сложившись в три погибели, выглянул из-за колеса "Лексуса". Возле дома Хининов оживленно спорил с кем-то похожим на раздобревшего цыганского барона.

Барон горячился и тыкал пальцем в направлении машины. Леонов сообразил, что надо бежать, пока не стало слишком поздно. Местность здесь глухая, и взрыв разве что окрестных пичуг напугает. А кто и заметит, так смолчит - жизнь каждому дорога. А ошметки, бывшие когда-то "Лексусом", нетрудно закопать в близлежащей канаве.

Стараясь не привлекать внимания, Леонов отполз на несколько шагов от машины и потихоньку скатился с поросшего ромашками склона прямо в осинник. И побежал, пригнувшись, иногда падая на четвереньки, от гиблого места. Через пять минут он радовался своей удаче: в спину ему громыхнуло, он даже почувствовал нечто наподобие ударной волны и, обернувшись, увидел автомобиль, объятый пламенем.

Леонов вскочил и, делая огромные прыжки, помчался в глубь леса.

* * *

К собственному дому Сергей Леонов подходил с замиранием сердца. Когда он увидел возле Подъезда машину скорой помощи и два "УАЗа" оперативников, сердце его екнуло, и он почувствовал, как ноги становятся ватными. Он медленно приближался к машинам, понимая, что Асламбеков не сдержал свое слово. Но все еще теплилась крохотная надежда. Когда же майор увидел два маленьких холмика на одних носилках, покрытых простынями, он понял, что это были дети - Дашка и Алешка. Сердце у него оборвалось. Надежда исчезла. Этот проклятый мир снова отомстил ему. Только за что?

Расталкивая журналистов, знакомых и незнакомых милиционеров, Леонов поднялся по лестнице в свою квартиру. Дверь была распахнута.

В квартире толпились сотрудники его отделения.

Стоял угрюмый полковник Уточкин. Увидев Леонова, он покраснел, лицо его сделалось еще более угрюмым.

- Что здесь творится? - майора трясло.

Уточкин беспомощно развел руками. На полу, на окровавленном ковре, накрытая простыней, лежала Марина. Майор упал на колени и сжал себе голову руками.

Из состояния оцепенения его вывел знакомый голос:

- Что за цирк? Почему здесь снимают? Немедленно прекратите!

Леонов медленно поднял глаза и увидел, что Светлана Орлович выталкивает оператора с камерой, а тележурналистка Оксана, с которой Леонов старался больше не встречаться, направляется к нему.

- Нет, нет, - вмешался полковник Уточкин, - пожалуйста, выйдите. Черт! Кто пустил?

Уберите камеру! Труп еще не вынесен! Уйдете вы отсюда, наконец, или нет?

Леонов нисколько не стеснялся плакать перед этой женщиной. Его плечи сотрясали рыдания, он дал волю своим чувствам. Сотрудники милиции покинули квартиру, оставив лишь полковника Уточкина и сержанта Светлану Орлович. В промежутках между приступами рыданий Леонов слышал, как Светлана говорила полковнику:

- Пусть поплачет, ему легче станет...

- На, Серый, выпей, полегчает, - сказал Уточкин, протягивая стакан воды.

Леонов отвел руку Уточкина, поднялся с пола и взмахнул рукой. Двое санитаров, топтавшихся у дверей, взяли носилки и стали спускаться по лестнице. Уточкин закрыл дверь квартиры.

- Серый, я понимаю твое состояние, но для дела важно: расскажи, что с тобой произошло, может, по горячим следам удастся что-нибудь предпринять. Разве кто-нибудь ожидал увидеть здесь такое?

Леонов уже овладел собой, отпил немного из стакана, закурил и злобно взглянул на Уточкина: