– Вы действительно считаете, что человек, похищающий людей, наносящий на них символ редкого культа, а потом убивающий, станет с такой готовностью откликаться на вопрос незнакомца как раз о таком символе? – усомнился Войтех.

– Огромное количество серийных убийств было раскрыто исключительно потому, что маньяки сами вступали в контакт с правоохранительными органами или выбирали для общения каких-то посторонних зрителей. Такие люди считают себя своего рода художниками. Им нужны аплодисменты, поклонники, признание.

– И все же наш убийца мог узнать о символе из другого источника, например, в том же месте, где приятель Нева узнал об этой… «школе», – Войтех посмотрел на Нева, потом снова перевел взгляд на Дементьева. – Но мы, конечно, предоставим вам ссылку на ресурс и имя пользователя.

Нев сокрушенно кивнул, надеясь, что вмешательство полиции в дела их маленького сообщества по интересам не приведет к его закрытию или к тому, что все его члены разбегутся, кто куда. Формально интерес к оккультизму официально пока не находился под запретом, но все, кто относился к теме серьезно, не любили афишировать свои предпочтения.

– Так вы ожидали увидеть, что эти девушки раскопались изнутри или что их кто-то раскопал, чтобы после всего еще и похитить их тела? – поинтересовался Дементьев, когда вопрос с адресом ресурса и именем пользователя был решен.

Войтех чуть удивленно приподнял брови.

– То есть, по-вашему, мы вполне могли ожидать первый вариант?

– Вы же собрались на полном серьезе проверять версию с призраками, – Дементьев красноречиво пожал плечами, давая понять, что готов ожидать чего угодно от их компании.

Войтех улыбнулся, кивнул каким-то своим мыслям и зашел за ограду одной из могил. Присев на корточки, он принялся внимательно разглядывать наваленные на могилу цветы.

Остальные остались стоять чуть дальше, ежась от холода на ветру. Ваня, несколько раз потерев друг о друга ладони, неожиданно приложил указательный палец к губам, давая понять остальным, что ему нужна полная тишина. Саша и Лиля удивленно переглянулись, автоматически прислушиваясь к звукам, Нев сосредоточенно следил за Войтехом и вообще пропустил весь их обмен жестами и взглядами.

Ваня тихо обошел ограду и, приблизившись к Войтеху со спины, неожиданно со всей силы хлопнул его по плечу.

– Бу!

Войтех слегка дернулся и чуть не потерял равновесие. От неожиданности сердце у него забилось чаще, но он быстро понял, что это всего лишь очередная идиотская шутка Ивана. Вытерев о джинсы руку, которой был вынужден упереться в могильный холмик, чтобы не упасть, он выпрямился и хмуро посмотрел на него.

– Я очень рад, что тебе здесь весело. – После этого он повернулся к Дементьеву и остальным. – Похоже, цветы перекладывали. Некоторые из них испачканы в земле, хотя лежат поверх других цветов.

– Здесь ветер, птицы, собаки бродячие иногда бывают, – пожал плечами следователь. – Возможно, растаскали немного, а служащие или родственники, навещавшие могилы, все привели в порядок.

Лиля закончила что-то тихо выговаривать брату и тоже зашла за ограду, чтобы рассмотреть поближе.

– Земля выглядит свежей, – заметила она, – но ведь и похороны были совсем недавно.

– Лучший способ узнать, есть ли внутри тела, – разрыть могилы, – пробурчал Ваня, недовольно поглядывая на сестру и Дворжака.

– Да, вынужден признать, что это единственный способ сказать наверняка, – кивнул Войтех. – Земля выглядит осевшей, но я полагаю, для свежих могил это нормально. По внешнему виду сейчас сложно с уверенностью сказать, разрывали могилы или нет.

– Вы предлагаете мне провести эксгумацию? – Дементьев чуть приподнял бровь, чем очень напомнил остальным Дворжака. – На основании чего? Неподтвержденного толкования символа? И главное: что нам это даст?

– Возможно, еще один пункт к составу преступления и еще один штришок к портрету преступника. И кое-что новое о его возможностях.

– А это возможно? Эксгумация? – спросила Саша, до этого молча стоявшая в стороне. – Или нужно согласие родственников?

– Еще ведь следствие не закончено, наверное, родственники тут ни при чем? – Лиля вопросительно посмотрела на Дементьева.

– Проще с согласия родственников, – он вздохнул. – Вот если бы могилы были явно разрыты и закопаны снова, тогда я мог бы это сделать в рамках следственных мероприятий. А так следствие еще идет, конечно, но тела были выданы и похоронены. И если у меня нет явных оснований для эксгумации, я могу сделать это только с их согласия. Или по решению суда. Но это может быть долго.

– То есть, мы снова там же, откуда начали? – уточнила Лиля. – И Ванину версию с зомби подтвердить не можем?

Саша фыркнула и отвернулась.

– Ну почему же, я могу спросить родственников, может, они не против, если мы аккуратненько посмотрим, как там внутри. Но ничего не обещаю.

– Я так понимаю, что на Игоря, парня Марины, вы ничего не нашли, – скорее констатировал, чем спросил, Войтех.

Дементьев покачал головой.

– У него алиби на все похищения, никаких подозрительных действий он не совершал, подозрительных разговоров ни с кем не вел, да и программы никакой на ноутбуке Марины мы так и не нашли. Так что у меня остается только ваша версия с призраками.

23 октября 2012 года, 18.06.

Заневский проспект, г. Санкт-Петербург.

Саша смотрела на лежащий перед ней телефон и молилась только об одном: чтобы прямо сейчас позвонил кто-нибудь с работы и сказал, что она срочно нужна там. Можно даже на целые сутки. Никогда в жизни она бы еще так не радовалась внеплановому дежурству. Но по закону подлости, когда это было так нужно, все ее коллеги вышли на работу, никто не заболел, не ушел в запой, не проколол колесо далеко за городом.

– Не гипнотизируй телефон, – отозвался из-за руля Максим. – Даже если мир рухнет, ты все равно поедешь на этот день рождения, ты мне обещала.

Саша откинулась на спинку пассажирского кресла, прикрыла глаза и застонала.

– Я была не в себе, пьяна, не понимала, что говорю.

– Ты была в себе, трезва как никогда в жизни и прекрасно знала, на что соглашаешься. Просто тебе было кое-что от меня нужно, а в такие моменты ты готова пообещать что угодно.

– Надо заканчивать с этим, – пробормотала Саша, снова открывая глаза и поворачиваясь к мужу. – А если я буду вести себя хорошо, что мне за это будет?

– Тебе за это был энцефалограф на целые сутки. Все, не торгуйся, не на базаре.

Саша сделала обиженный вид и отвернулась к окну, хоть и прекрасно понимала, что Максим прав: она сама пообещала поехать с ним на день рождения к его племяннику в обмен на возможность воспользоваться энцефалографом. Впрочем, она поехала бы в любом случае, как и Максим в любом случае дал бы ей необходимое оборудование.