Невольно Лика размечталась о том, как может сложиться жизнь, если они станут жить вместе, втроем. Она представляла, как Николай Владимирович научит ее водить свою красивую машину, как она сама промчится по набережной, как на нее будут с завистью смотреть сверстницы, видя, какой у нее необыкновенный отец.

Мама появлялась у Лики не часто, пару раз в неделю, и впервые в жизни девушка почувствовала, насколько она нуждается в материнской любви. Вспоминая свою короткую жизнь, Лика вдруг с нестерпимой ясностью осознала, что мама отдала ей, своей дочери, практически всю себя. Посвятила ей жизнь, ничего не требуя взамен. Сколько помнила Лика, Вера постоянно работала, тяжко, упорно, только для того, чтобы дочка ни в чем не нуждалась, отказывала себе во многом, старалась изо всех сил не только создать для Лики комфортные условия, но и сделать все необходимое, чтобы Лика выглядела не хуже других, чтобы никогда не почувствовала, что у нее нет отца.

Сравнивая себя с новой знакомой, Александрой, девушкой, живущей вместе с матерью и отчимом, которые старались своей заботой вырвать ее из лап наркотического кошмара, заботились о ней, одевали как картинку, Лика обратила внимание, что она выглядит ничуть не хуже. Выходит, мама одна давала ей не меньше, а зачастую и больше, чем иные родители.

В клинике Лика поняла, что, посвятив ей жизнь, мама практически отказалась от собственной. Неужели она, еще достаточно молодая, не хотела выйти замуж, быть любимой? Разумеется, хотела! Только не могла себе этого позволить, опасалась, что человек, оказавшийся рядом с ней, не станет должным образом относиться к дочери. Лика не понаслышке знала, что между отчимом и падчерицей часто возникают конфликты. Потому так легко поверила в рассказ Александры. Если бы не объяснение Валерии Львовны, Лика не сомневалась бы в правдивости рассказа девушки. Слишком часто она слышала подобное. Да и случаев, когда при рождении второго ребенка падчерицу попросту превращают в прислугу, тоже немало. Потому, наверное, мама и избегала мужчин, подавляла в себе глубоко женское чувство, неукротимо требующее любви и нежности. Появление в жизни мамы Николая как-то разом приободрило ее, сделало красивее. По-видимому, ему тоже было нелегко принять определенное решение, именно по этой причине он затеял разговор с Ликой. Теперь, прокучивая его в памяти, восстанавливая детали, Лика совершенно по-новому оценивала и саму беседу и собственное отношение к мужчине. Пожалуй, если у мамы с ним что-то получится, счастливы будут все трое, и мама, и Николай Владимирович, и сама Лика.

Лиза сидела в аппаратной. Только что в эфир вышел их фильм. Она уже знала, что Казимир оказался прав. Никого прошлой ночью не задержали. Теперь они вынуждены сбросить информацию, пока та не устарела, невзирая на недовольство милиции и прокуратуры. Хотя вчерашний день они вроде бы отдыхали, Казимир полдня разговаривал с кем-то по телефону, затем отогнал жену от компьютера и несколько часов что-то печатал. Романтический ужин сам собой превратился в отнюдь не романтический завтрак, а пообедать они вовсе забыли. Теперь заезжать в магазин уже не хотелось, а позабытый обед напоминал о себе недовольным урчанием в животе.

— Лизка, я не понимаю, как в тебя столько еды влезает. Сама ростом с кота на карачках, а ешь по три раза в неделю! — притворно возмутился муж, нежно обнимая ее за плечи.

— Ты мог бы кормить меня и почаще! Заслужила! — наблюдая за отсчетом звонков, ответила она. — Знаешь, мне кажется, что рейтинг у нас растет быстрее, чем ожидалось. Смотри, уже более шестидесяти процентов отметилось, и это еще не конец.

— Да ладно, ты знаешь, что фильм получился, я знаю, что фильм получился, чего ты еще хочешь? Поехали куда-нибудь перекусим.

— Подожди, Казимир, интересно ведь!

— Поехали, а то все самое вкусное съедят, — спародировал он известный мультик и потянул Лизу за рукав.

— Лучше день потерять и за полчаса долететь, — задумчиво продолжила она, не отрываясь от монитора.

— Вот это меня и пугает.

— Не поняла! Что, высокий рейтинг?

— Нет, то, что наш фильм могут увидеть и главные герои, — осторожно высказал сомнения Казимир.

— Думаешь, затаятся? Лягут на дно? Или… — обернулась Лиза.

— Или начнут искать обидчиков, — продолжил за нее Казимир.

— Тогда нам с тобой придется скрываться! Уйти в подполье, скитаться по конспиративным квартирам, менять документы, внешность. Я сделаю пластическую операцию и превращусь в самого мужественного человека на свете — Казимира Подвойского, а ты, соответственно, в простую, робкую женщину — Елизавету Вильченко. Тогда нас с тобой никто не найдет, — заговорщическим шепотом сказала Лиза, приближая лицо к Казимиру.

— Лизавета, я ведь не шучу, — не в силах сдержать улыбку сказал Казимир и крепко поцеловал жену в подставленные губы. — Все, заканчивай! Поехали.

Разумеется, никуда они этой ночью не попали. По пути домой заехали в круглосуточный магазинчик; в то время, когда Казимир покупал вино, Лиза занялась выбором продуктов для ужина. Они оба мечтали о так и не случившемся романтическом ужине.

«Пассат» Казимира, несмотря на позднюю ночь, оказался заблокированным на стоянке. Усталость давала о себе знать, Казимир среагировал поздно. Он не успел опустить пакеты с покупками на землю, как в спину ему уперся металл. Тонко пискнув, Лиза оказалась зажатой между двумя крепкими молодыми мужчинами.

— Тесс. Не шуми, а то твою жену на кусочки порвут, — прошептал прямо в ухо Казимиру чужой голос.

— Ничего не напутали? Что нужно? — не повышая голоса, спросил Казимир.

— Твоя женщина — репортер? Ее фильм только что прокрутили по кабелю? А ты говоришь, что мы ошиблись. Нехорошо! Иди вперед, к машине, а с ней ничего не случится. Просто поговорят.

— Ребята, она ведь только комментатор, совершенно ничего не знает! Только текст читает! — попытался отвести опасность от жены Казимир.

— Будешь дергаться, я тебя грохну. А ее чуть позже, но так, что даже в аду тошно станет, — пригрозил незнакомец.

В заблокировавшем «пассат» микроавтобусе распахнулась широкая дверь, и, едва Казимир приблизился к проему, на его голову натянули матерчатый мешок. Нащупав сиденье, он сел. Судя по звукам, где-то рядом опустилась Лиза. На запястьях Казимира защелкнулись наручники. Заурчал мотор. Микрик тронулся с места.

Это походило на настоящий семейный завтрак. Они сидели в постели, специальный столик, заставленный тарелочками с закусками, чашечками и прочими изысками, мирно покоился на коленях у Гарика. Огромный плазменный экран на стене, включенный, как обычно, на платный кабельный канал, показывал вполне милую музыкалку. Неожиданно песенка оборвалась, и на экране возникло лицо ведущей вечерних новостей.

— Не поняла! Это девица обычно ведет вечернюю новостную программу! Что она делает в дневном эфире? — удивилась Марьяна, поглаживая Гарика по бедру.

— Кто разберет этих телевизионщиков, — зевнул Гарик. Он уже немного устал от необузданности любовницы.