Негодяй оказался довольно прытким, зайцем скакнул через забор и попытался затеряться на территории гаражного кооператива, но и я не отставала, практически наступая ему на пятки. Он двигался быстро и ловко и, судя по всему, отлично знал маршрут, пролегавший через какие-то задворки центра, расположившиеся ближе к железнодорожным путям.

Меня всегда в Тарасове поражала его совершенно немыслимая планировка: каким образом в одну часть города можно было добираться минут сорок на трамвае, но при этом в другой части все было настолько компактно, что исторические здания и музеи тесно соседствовали с какими-то заводами, гаражами и сомнительного назначения участками.

Преследователь, ставший теперь и сам объектом преследования, как ни иронично, ловко петлял в лабиринтах гаражей, пока не выбрался через дырку в заборе на территорию каких-то полузаброшенных складов. Он хотел нырнуть в гостеприимно распахнутые двери одного из ангаров, но я подрезала его на повороте, и он вынужденно начал взбираться на еще один забор, намного выше предыдущего.

Я вцепилась в его капюшон, как хищник, ликуя предстоящему пиршеству свеженьким мясом жертвы, но внезапно мужчина отбрыкнулся и вмазал мне ботинком по лицу.

Я чертыхнулась от неожиданной боли и позволила ему вырваться, за что была награждена необходимостью тоже вскарабкаться на забор.

Упущенные несколько секунд позволили негодяю выбрать новый маршрут, и теперь он карабкался на каменистую насыпь, поднимавшуюся к железнодорожному мосту.

У меня появились нехорошие подозрения, но времени на раздумья не было. Проклятый гравий скатывался под ногами, и подъем оказался не из легких, но позволил мне немного компенсировать упущенное время.

Тем временем неудачливый маньяк бежал на мост с одной ему известной целью. Я почти догнала его, ловко перепрыгивая шпалы и с трудом балансируя на скользких рельсах, но вдалеке услышала звук приближающегося поезда.

«Какая ирония закончить свою жизнь под колесами экспресса из Волгограда!» — мрачно усмехнулась я.

Кажется, преследуемая мной жертва тоже оценила такую перспективу и обернулась ко мне. Теперь я могла разглядеть выглядывающий из-под капюшона плохо побритый подбородок, по-детски полные губы в ссадинах и бешено светящиеся угольки глаз. Ему некуда было дальше бежать — сзади приближался поезд, а путь к отступлению был отрезан мной. И он, вероятно, решился пойти на торги.

Впрочем, временем на долгие переговоры мы не располагали, и это была совершенно бессмысленная идея.

— Пожалуйста! — взмолился молодой парень, почти мальчишка, — не трогайте меня… Они…

— Я не сделаю тебе ничего плохого, — как могла мягко сказала я, медленно сокращая дистанцию, — давай спустимся и поговорим…

— Нет! — взвизгнул парнишка и сделал то, чего я от него меньше всего ожидала, — он разбежался навстречу поезду и с разбега сиганул в мутную темную воду.

Твою же мать! — не сдержалась я про себя, сиганула вниз с насыпи и очень кстати, потому что яркие огни приближающегося поезда сверкнули в опасной близости от меня. Примерно там, где еще недавно стоял неудачливый преследователь.

Нужно было торопиться, и дело было вовсе не в угрожавшем размазать меня поезде. Вряд ли этот юный ныряльщик отлично умеет плавать в ледяной воде, да еще и оглушенный падением с приличной высоты.

Я быстро набрала Клаусу сообщение о том, что прищучила гада, и скинула свои координаты.

Меньше минуты я потратила на то, чтобы сбросить куртку, обувь и остаться только в футболке, джинсах и носках. Какой бы холодной ни была вода, лишняя одежда сейчас явно не сыграет мне на пользу.

Свет от поезда вырвал из темноты воды барахтающееся метрах в пяти от берега тело.

Какая удача! Живой. Но за этим радостным открытием следом на меня опустилось мрачное осознание факта, что меня тоже неминуемо ждет начало купального сезона. Знала бы, прихватила купальник.

Я мрачно усмехнулась и бросилась в воду. По своему жизненному опыту я знала, что решительное погружение немного смягчит неминуемое ощущение низкой температуры, и не ошиблась. Хотя немного недооценила критические стороны ситуации. Вода была не просто холодной, она была ледяной. И от соприкосновения с ней даже через одежду мое тело словно хлестнули множеством жестких жалящих плетей. Конечности сжало спазмом, а в глазах потемнело. Только многолетняя спартанская дисциплина «Ворошиловки» сейчас и могла помочь мне сохранить самообладание и вытащить на берег беспомощно барахтающуюся тушу этого несчастного самоубийцы.

Не знаю, как мне удалось это провернуть, но за какие-то совсем короткие мгновения я уже волокла тело по колючему колотому граниту, которым посыпали набережные, чтобы избежать оползней и трещин в асфальте.

Неудачливый преследователь кашлял и плевался водой, я тяжело дышала.

Неподалеку взвизгнули тормоза, хлопнула дверца, и на берег выскочил Клаус. В руках у него была толстая бобина бельевой веревки, предусмотрительно прихваченная в квартире Олеси.

— Ты что, дурак, что ли, — рассмеялась я через дребезжащие от холода зубы, — теплое что-нибудь тащи, он и так никуда не денется.

Клаус засмущался, метнулся к машине, вернулся с потрепанным клетчатым пледом и застыл в нерешительности. Он был крайне растерян и не знал, что ему делать и кому предложить этот плед.

Я демонстративно натянула на плечи куртку, выхватила из рук стушевавшегося мальчишки плед и плотно закутала в него нашу добычу.

— Помоги дотащить его до машины, — скомандовала я.

И перед тем как погрузить парня в салон, мы все-таки по настоянию Клауса обмотали горе-преследователя веревкой в несколько слоев. Теперь в одеяле и с этой завязанной бантиком веревкой он напоминал гротескный новогодний подарочек.

Клаус с тревогой следил, как с меня капает вода, но у меня не было желания делиться с ним впечатлениями о вечернем купании, и я прихватила обувь и прошлепала к водительскому сиденью.

— Олеся дома? — спросила я, с трудом натягивая кеды на мокрые ноги.

Клаус утвердительно кивнул и отсалютовал мне рукой.

— Доставил родителям в целости и сохранности, — гордо заявил он.

— Отлично, — усмехнулась я и выудила из кармана пачку сигарет и зажигалку, потому что в данный момент остро нуждалась в чем-нибудь, что поможет мне отвлечься от омерзительного холода, пронизывавшего меня до костей.

Клаус вдруг галантно стянул с головы свой стильный бомбер и протянул мне, оставшись в одной развеселой майке с героями какого-то молодежного мультфильма.

Я не стала стесняться и натянула протянутую им одежду прямо поверх куртки.

— Домой? — уточнил Клаус.

— Да, — кивнула я.

Клаус помолчал некоторое время, опасливо посмотрел на экран своего телефона. Несложно было догадаться о том, что беспокоило его в данную минуту.