– Нет, – услышала в ответ. – Но за это мне пришлось сказал твоему отцу свой адрес и сдать контакты. Умеет он у тебя получать свое.

Умеет. И в этом Воробышек с моим отцом оказались похожи, поэтому я признала:

– Ты тоже. Иначе бы меня здесь не было.

Данил усмехнулся. Куснув губы (я начинала узнавать его привычки), провел рукой по волосам, подошел и все-таки вложил телефон в мою ладонь. Конечно же, его руки оказались горячие, и я невольно вздрогнула от самого прикосновения и их тепла, поднимая к парню лицо.

К парню, легко затмившему образ придуманного, стоило ему однажды появиться в моей жизни. А потом так же легко исчезнувшему из нее.

– Не понимаю… Что ты хочешь, Даня? Зачем привез меня к себе? Чтобы я еще раз убралась в твоей квартире?

Воробышек скривился, возвращая лицу серьезность.

– Перестань, Рита. Я просто хочу побыть с тобой, вот и все. В кафе мы бы не смогли нормально поговорить. А я не хотел тебя отпускать так быстро.

– Поговорить?

– Ну, да. – Он чуть повернулся, чтобы заблокировать машину и спрятал брелок в карман. Вернул на меня взгляд. – Твои подруги без умолку трещали и не оставили бы нас одних. К тому же я заметил, что ты весь вечер ничего не ела. Давай, хм, выпьем чаю, что ли. Я до сих пор чувствую вину за то, как мы с тобой расстались. Нехорошо вышло.

– Чаю? – я не могла не удивиться. Это предложение так не вязалась с тем Воробышком, которого я успела узнать, что если бы не момент, то можно было всё списать на шутку. А выйти и не могло иначе, мы сразу это понимали. – А если я против?

– Тогда выпьем кофе. Это не проблема.

– Но… мы с тобой уже выпили молока!

Сказала, и тут же язык прикусила. Однако поздно, взгляд синеглазого тут же стал острее.

– Тебе оно не понравилось? А мне очень, Рита. Такое теплое, сладкое и вкусное. Ни с чем не спутать. Я прямо вкус жизни почувствовал.

Мне некуда было дальше краснеть, поэтому я просто опустила глаза и повернулась. Убирая брошенную на лицо ветром прядь волос, скорее промямлила, чем возразила:

– Причем тут это?

А Данил вдруг взял меня за руку, развернул и легко подхватил под ягодицы. Оторвав от земли, запросто понес к дому.

– Притом! Хватит упрямиться. Не хочешь идти сама, тогда я тебя отнесу, пока ты окончательно не замерзла!

– Стой! – я ахнула. – Ты ужасный!

– Да, грубый, невоспитанный и ни разу не принц. Увы! Даже брат в детстве дразнил меня Робин Гудом. Потому что я отбирал у жадин игрушки и раздавал ябедам щелбаны.

– Ну вот, видишь!

– Зато я симпатичный! И тебе точно нравлюсь.

– Что? Нет, ни капли!

– Ромашка, не ври. Я знаю, что ты тоже рада меня видеть.

Мы прошли сквозь внутренний сквер и детскую площадку, прежде чем я спросила. Конечно же, затаив дыхание:

– А ты, значит, рад?

Я думала, что он не ответит. Парни не любят подобные вопросы, и синеглазый ни за что не признается – мне так казалось. Но он снова меня удивил.

Посмотрел в глаза и поднял бровь:

– А разве не видно? Или ты думаешь, я всех на руках ношу?

***

Бывают же люди! И что им ночью не спится!

Мы с Даней ехали молча и даже на лестничной площадке не шумели, а его вредная старуха-соседка, стоило нам выйти из лифта, все равно открыла дверь и высунула нос из своей квартиры.

– Данечка, ты? – протянула тоненько скрипучим голоском. – А я все жду, жду, когда же ты вернешься. Соль вот хотела тебе вернуть… с походом! И что б я без тебя, касатик, делала! Только ты ее сначала под порогом просыпь чуток, и на плечо левое поплюй. Тогда любой сглаз мигом пропадет! А то как впустил к себе ту побирушку лохматую, бесстыжую, с голыми-то ногами, так и никакой личной жизни у тебя нет! Точно пошептала она!

– Привет, Семеновна, – прошипел в ответ парень, заслоняя меня собой, и как можно вежливее выругался: – А не пора бы вам… спать в вашем-то возрасте!

– Так я днем выспалась. У соседей снизу дрель работала, вот я и легла – у меня под нее не так сосуды в голове свистят. Самое интересное-то оно ночью происходит! – как само собой разумеющееся, призналась старушка и вдруг ненатурально спохватилась, вытянув шею в мою сторону и прижав ладонь к груди. – Ой! Да ты, никак, не один!

– Как видите. Только вы раньше нас заметили. Или кто там в окне торчал?

– Так я дом сторожу – родной двор от пьянчуг всяких! Если что, сразу в полицию звоню, меня там уже все знают!

– Да кто ж вас не знает, Семеновна, – проворчал парень и протянул к соседке руку. – Давайте уже вашу соль и спокойно ночи!

Старушка соль отдала, а заодно и меня хитрым глазом окинула.

– А вот эта симпатичная, – одобрительно хмыкнула. – На Женю похожа, только чуток выше будет. Значит, не зря я соль-то заговаривала, пропал сглаз, Данечка!

– Пойдем, Рита, а то мы от нее до утра не отделаемся!

Воробышек открыл дверь квартиры и завел меня внутрь. Соседка исчезла и пусть сегодня больше не грозилась накормить меня сухарями, как побирушку, но я все равно расстроилась. Словно вновь оказалась семилетней девочкой, одна в своей одинокой спальне.

Данил включил свет в прихожей, и отодвинул ногой обувь от порога.

– Проходи, – предложил, освобождая мне путь. – Только у меня не прибрано. Я, кхм, никого не ждал сегодня.

Я вошла и остановилась. Пока Воробышек разувался, сняла с ног туфли, с плеча сумочку… и замерла, положив руки на пояс плаща.

– Да не съем я тебя, Рита! Давай помогу!

Данил снял с меня плащ и повесил его в большой шкаф. Следом спрятал в него свою куртку. Повернул меня