прояснить ситуацию. Ты казалась такой счастливой, когда впервые рассказывала о вашей помолвке…

Я постаралась припомнить этот момент, когда обсуждала с Кристобалем грядущую свадьбу — кажется, это было еще во время похищения.

— Да я тогда только узнала о том, что мне подыскали жениха, и просто надеялась, что он окажется хорошим человеком. Надежды, как видишь, не оправдались, — я нервно дернула плечом. Если бы не Кристобаль с его похищением, я могла бы всю жизнь прожить с безжалостным убийцей. Но кроме этого мне пришла еще одна мысль. Я подняла глаза на Ардена: — А ты что же, ревнуешь?

Судя по выражению лица, он не ожидал от меня подобного вопроса. Он вскинул брови и только мгновение спустя усмехнулся уголком рта:

— Уточняю исключительно в интересах общего дела, — ответил Кристобаль, а затем уперся ладонями в стол по обе стороны от меня, нависая и оказываясь смущающе близко. — И вообще, ты ничего не докажешь.

Он поцеловал меня, и я почувствовала, как щеки нестерпимо краснеют.

Хотя Кристобаль и делал вид, что мы только обсуждаем возможность моего возвращения домой, все остальные считали вопрос решенным. Это немедленно развернуло в округе кипучую деятельность.

Лагерь было решено оставить. Чтобы моя история о возвращении домой звучала более достоверно, я должна была рассказать, откуда сбежала, и навести на это место людей отца. Все причастные, разумеется, планировали к этому моменту убраться отсюда подальше. Чтобы создать впечатление, будто место покидали в спешке, с собой можно было взять только самое важное.

Больше всех об этом переживала Эрмина. Важным в лагере она считала решительно все, о чем не забывала напоминать каждому:

— Посмотрим, как вы взвоете на новом месте без теплых одеял! — разносился по поляне её высокий голос. Прежде она говорила то же самое о трех чугунных котлах для готовки и тенте от дождя.

Еще больше обсуждений вызывала моя легенда. Что я скажу отцу, как буду вести себя с женихом, в какие моменты следует пустить слезу и рассказать душещипательную историю о жестокости революционеров... Фантазия обитателей лагеря улетала в такие дали, что мне не давали и слова вставить. У меня голова шла кругом от происходящего.

— А скажи им, что у нас посреди лагеря стоит чучело короля Робастана, в которое мы плюем по два раза на дню! — предложил один из местных, молодой веснушчатый парень. После этого Кристобаль молча потянул его за ухо и выставил из шатра.

Самые ценные советы я получала от Кристобаля и Гилберта. Они медленно объясняли, что следует рассказать и о чем упоминать нельзя ни в коем случае. Оставался один главный вопрос: как заставить Бредвина во всем признаться? Мне изображать влюбленную идиотку и томно вздыхать, как это делала Каллист? Пытаться вывести жениха на эмоции? Может быть даже намекнуть, что я что-то узнала о его темных делах? Какой вариант верный, никто из нас не знал. Выходило, что попробовать следует все по очереди.

Я старалась вести себя уверенно — особенно перед Кристобалем, который смотрел на меня внимательно и будто выжидал, что вот сейчас я замашу руками и скажу, что ни за что не вернусь домой. Признаться, часть меня действительно хотела это сделать. Я вызвалась помочь с доказательствами на волне какой-то невиданной храбрости: меня вдохновлял Кристобаль, который лишился всего, потому что не захотел молчать, вдохновлял принц, проворачивающий такие планы за спиной своего венценосного брата…

Я же не хотела снова улыбаться отцу. Не хотела обсуждать будущую свадьбу. А больше всего не хотела расставаться с Кристобалем — особенно сейчас, когда недомолвок между нами оставалось все меньше. Глупо было отрицать, что меня тянет к нему. Все то, что еще месяц назад казалось ужасно значимым, — правила приличия, чужое мнение, официальный брак с респектабельным человеком, — сейчас воспринималось как совершенная глупость. И все же нет. Я не собиралась отказываться от обещанного.

Во всей развернувшейся деятельности почти не участвовала Келли. А ведь я уже привыкла, что она с её уверенным взглядом и голосом успевает высказаться обо всем мало-мальски важном. На третий день сборов я нашла её сидящей на берегу реки. Вид у нее был измотанный, и я не удержалась от вопроса:

— С тобой все в порядке?

Келли посмотрела на меня. На мгновение мне показалось, что вот сейчас я услышу, куда мне следует засунуть свое любопытство, но плечи девушки обмякли.

— Да. Нет. Не уверена.

— Я могу тебе чем-то помочь?

Снова эта пауза.

— Этот Бредвин Дейн. Какой он?

Меня удивил вопрос.

— Я видела его всего два раза, и он показался… самовлюбленным и холодным. А Кристобаль говорит, что он напыщенный индюк.

— Думаешь, он правда все это сделал? — оне не уточнила, что именно. Мы обе понимали.

— Не знаю, — ответила я с совершенно искренней растерянностью. — Принц в этом уверен. А Бредвин… он, видимо, не самый приятный человек. Но мне сложно представить хоть кого-то, кто на подобное способен. А почему ты спрашиваешь?

— Ну. Я родилась в Нейморе и была там, когда началась резня. Я спряталась в подполе, но мама и братья спастись не смогли. Так что… есть у меня в этом деле личный интерес, — голос у нее был мрачен. У сглотнула ком в горле, не зная, что сказать. Мои слезы едва ли понравились бы Келли. Она добавила, игнорируя мою оторопь: — Ты сможешь добиться от него признания?

— Надеюсь.

— Хорошо, — серьезно кивнула Келли. — Ты уж постарайся вывести этого ублюдка на чистую воду. А если не получится, то хотя бы врежь хорошенько.

— Обещаю.

Только после этого разговора я окончательно поняла, во что ввязалась.

А еще через день Кристобаль сказал, что Адриан передал ему обещанный артефакт.

— И как это работает? — спросила я, вертя в руках небольшой плоский камень. Поверхность у него была гладкая, как у речной гальки. Брось такой на берегу, потом в жизни не отличишь от десятка обычных камней.

— Я, кажется, разобрался, — Кристобаль накрыл мои ладони своими и показал, как следует направлять магическую энергию, чтобы артефакт начал запоминать звуки вокруг. Это оказалось несложно, но я все равно попросила повторить. Мы снова были в шатре Кристобаля совсем одни, и я не могла сосредоточить все внимание на артефакте, как ни старалась.

— Уверена, что хочешь это сделать? — спросил он, когда мы на два раза проверили, что артефакт