того сонного варева, в процессе которого я едва не померла от отвращения, посмотрела на Милару с некоторым скептизмом.

— Это очень весело! — засмеялась она. — Особенно потому, что мы готовим его для одного преподавателя.

А вот это уже было интересно!

Я присела на матрац к одной из девочек, стараясь не обращать внимания на его внешний вид, который, как и у моего собственного лежбища, оставлял желать лучшего.

— Рассказывайте!

Ну, и они собственно рассказали. На втором курсе преподает один молодой, но страшно занудный преподаватель. Он не в меру серьезен, а если студенты на его парах начинают шуметь, тут же срываются.

Ведьмочки посовещались и решили, что все это у него от недостатка женской ласки в самом неприличном смысле этого выражения. И вот они сейчас сидели и думали какое же зелье для возбуждения желания, он точно не раскусит.

Проблема еще была и в том, что преподавал он не что иное, как зельеваренье.

— Я слышала, — произнесла одна из девушек, — что есть ведьмы, которые зачаровывают свои предметы не как все. При этом они используют силу нежити и собственную кровь…

На этих словах я дернулась, выпрямилась и осторожно глянула на говорившую, которая моих телодвижений не заметила.

— Говорят, что зелья, сваренные в таком котле, распознать намного сложнее.

— Кэмрин?

Милара смотрела на меня очень подозрительно.

— Что? — невинности в моем голосе позавидовал бы и младенец.

— Ты знаешь ведьму с таким котлом?

Вопрос был поставлен как нельзя конкретно. Не сказать, что бы я эту ведьму не знала… Даже наоборот, была с ней практически в дружбе.

— Я не уверена… — начала я. — Но, кажется, у меня такой котел.

На мгновение в комнате повисла тишина, а затем все заговорили разом, заваливая меня горой вопросов. В итоге, все это свелось к тому, что с меня стали требовать вызвать этот котел. Делать было нечего, пришлось подчиниться.

Когда требуемый инвентарь появился в комнате, весь такой черный и симпатичный, вновь установилась тишина. На него смотрели во все глаза. Не думаю, что он когда-нибудь снова будет купаться в таком внимании.

— Не верю своим глазам! — воскликнула девочка, которая первой заикнулась о котле, а потом обернулась ко мне. — Как?!

— Ну…

Я вспомнила свои испытания…

— Как-то само…

— Само?! — воскликнула она. — Милара — берегиня, и у нее не получилось! А у тебя само!

Из девушки вырвался истерический смех.

А вот тут промелькнула информация важная для меня.

— Ты — берегиня?

Милара пожала плечами.

— Довольно слабая. Не то, что моя мать.

— И об этом знают все?

— Да… На первом курсе меня бросил парень, с которым мы встречались очень долгое время, и я была ужасно этим расстроена. А ты же знаешь, что нежить чувствует страдания… В итоге у меня под дверью собиралось штук двадцать таких. Ректор не знала, что я не специально их призывала, она думала, что я ведьмачу, и в итоге признала меня берегиней.

Я запуталась.

— Так ты в итоге берегиня или нет?

— Если бы не была ей, нежить бы не откликнулась на мою боль. Но, еще раз повторяю, я — слабая, правда, все считают иначе, а в особенности ректор.

— Понятно.

Мы поговорили еще немного, а потом меня заставили варить зелье, поскольку, для достижения нужного эффекта, готовить его должна была именно хозяйка котла.

Слава всем богам, здесь не было сильно мерзких ингредиентов, но в крыльях летучей мыши тоже было мало приятного.

Спустя час варево было готово, и мы перелили его из котла в бутылочки.

— Ну, теперь осталось только как-нибудь подлить его, — воодушевленно проговорила Милара.

Я улыбнулась, зевнула и кивнула.

— Да. Расскажешь потом, помогло или нет. А теперь я пойду. Спать хочу просто ужасно.

— Договорились. О кстати, конспекты!

Точно.

Получив тетради, я довольно прижала их к груди и пошла в нашу казарму. Перспектива провести ночь на вонючем матраце меня не радовала, но я была в достаточной степени уставшей, чтобы пережить это.

Однако у этого дня были, отличные от моих, планы, он, очевидно, совершенно не желал, чтобы я преспокойно легла баиньки.

— Обворовывают, батюшки-и-и-и! — услышала я вопль Ази, которого оставила в комнате, и ускорилась, стремясь разобраться в чем дело.

Картина, открывшаяся моим глазам, заставила меня замереть на месте. Все девчонки лежали с выпученными глазами, едва ли смея пошевелиться, а над ними нависали призраки в доспехах с внушительными такими клинками с засохшей кровью. Едва кто-нибудь из моих ведьмочек издавал хотя бы звук, клинок приближался к горлу, поэтому они лишний раз не пищали.

В центре всего этого стоял мой женишок, грорд его задери, который на вытянутой руке сжимал горло хрипящего Ази. Очевидно, фраза про грабеж была последней в его исполнении.

И в принципе все происходящее я была готова списать на ужасную натуру Валентайна, который гадит мне чисто ради удовольствия, но потом заметила в другой его руке книгу. Мою книгу! Гримуар!

— А что здесь собственно происходит? — слова вырвались из меня с рыком.

Азя, увидевший меня, радостно захрипел.

— Грорда отпусти! — рявкнула я.

Валентайн обернулся. На его лице на мгновение показалось что-то вроде досады.

Это что получается? Он хотел относительно по-тихому прийти сюда, стащить гримуар и свалить до моего прихода?!

Мой взгляд еще раз обвел комнату, и тут я заметила между своими вещами гримуар.

Так.

Перевела взгляд на руку Валентайна.

Гримуар.

Перевела взгляд на свои вещи.

Гримуар.

— Ах ты, скотина! — завопила я, вытягивая руку и призывая метлу.

Перехватив ее поудобнее я стала наступать на Валентайна.

— То есть ты не просто хотел мою книгу стащить, ты еще, зараза, чтобы и у хухлика в печенках тебе место не было, подменить ее хотел, чтобы я не догадалась?!

Дракон тяжело вздохнул, разжал руку, отчего Азя со смачным мявком свалился на пол. Затем жених повернулся ко мне.

— Ты не знаешь, что попало тебе в руки, — спокойно проговорил он. — Это не шутки.

— Гримуар положи, ящерица облезлая, а то прокляну!

Перед глазами стояла пелена гнева.

Я и так на него злилась, потому что из-за его нежелания держать в штанах одну штуку, я спать не могла, так он еще и мою книгу, которую я совершенно законным образом получила, стащить пытался, зараза!

— Кэм… Давай без этого! — даже будто устало проговорил он.

И вот после этого его «Кэм», пелена с глаз спала, а в голову пришла совершенно закономерная мысль: «Если он сделал копию гримуара, то знал, как он выглядел. Но гримуар считался утерянным. И спрашивается…».

Мне потребовалось буквально пару мгновений, чтобы сопоставить все факты.

— Да