решимости и самоконтроля. Так и представляю, что между нами сверкает молния, а поставленный голос ведущего объявляет: «Файт!»

– Готова?

– Всегда готова!

Приступаем к разучиванию короткой связки. Я не сомневалась, что она будет с сексуальным подтекстом, но чтобы настолько… Похоже на смесь стрип-пластики и танго, но, если выключить свет и избавиться от одежды, то получится эротический номер, не пригодный для широкой аудитории. Кирилл играючи вытаскивает козырь из рукава. Его пластичные движения наполнены страстью, проникающей под кожу и расплывающейся жаром по венам. Нога на бедре, руки на плечах, нос к носу, губами по шее. Кирилл управляет мной, как атласной лентой, заставляет плавно извиваться, то отбрасывая, то притягивая ближе. Он не забывает об образе плохиша, колючий, надменный, с лица не сходит дерзкая улыбка. В каждое движение он вкладывает немного пренебрежения, но ровно до тех пор, пока я не запоминаю их достаточно хорошо, чтобы подключить свой характер. Объятия становятся крепче, даю волю рукам. Провожу пальцами по его шее и груди, не забывая дышать глубже и смотреть в глаза. В ладонь ударяет его сердцебиение – ритмичный и сильный стук. Кирилл отступает, сжимая ладонью заднюю поверхность шеи. Опускаю взгляд на его штаны и провожу зубами по нижней губе. Кажется, счет 1: 1.

– Теперь под музыку, – говорит он и направляется к штативу.

Оглядываюсь через плечо, упирая руки в бока:

– Кого ты играешь, Джек? Ой, извини… Рюк. Чей это образ?

– Твой.

Ощущаю легкий укол за левым ребром и глубоко вдыхаю. Из колонок звучит смутно знакомая песня в непривычной аранжировке. На фоне скрипка, легкие басы мягко отсчитывают ритм. Кирилл выходит на позицию, я поворачиваюсь к нему лицом. Он кивает, и я делаю шаг на первую строчку слов, попадая в его руки.

«Ты в меня так влюблена,

Я же вижу, мадам»

Чувствую глухой и резкий удар сердца. Кирилл задирает подбородок, сверкая озорством в глазах, и проводит ладонями по моей спине, направляя в танце. На его лице появляется улыбка с тихой безуминкой, а чертовы слова песни отзываются шепотом где-то на подкорке сознания: «Это правда».

«Что мне говорят твои губы,

говорят твои глаза»

Прикосновения становятся откровеннее, жесты – развязнее. Отрепетированный номер выходит вон, его место занимает чувственный экспромт, в котором нет места планам и фальши. Легкость наполняет тело изнутри, вытесняя сомнения. Возбуждение согревает воздух и туманит мысли. Нет ни смущения, ни колебаний. Мы в одной энергетической стихии. Плывем и наслаждаемся скользящими касаниями рук и волнами тел.

«Ты в меня так влюблена,

что попала в капкан,

Выбраться я тебе не дам,

ты моя…»

«Мадам», JONY Andro

Беру на себя роль ведущего. Окутываю Кирилла собой, отключая от реальности и контролируя внимание. Забираюсь ладонями под его майку, прижимаясь к спине. Вожу губами по плечу и двигаю бедрами. Воронка из музыки, соблазнительных движений и нашего дыхания закручивается все сильнее. Номер превращается в горячую битву, и мы оба задыхаемся в дыму из желаний и фантазий, балансируя на грани из последних сил. Обхожу Кирилла, останавливаюсь лицом к лицу и тянусь ближе, игриво покачиваясь из стороны в сторону. Еще немного, пара сантиметров… Музыка замолкает, и я без усилий отстраняюсь. Кирилл удерживает меня за руку, обхватив пальцами запястье. 2: 1 в мою пользу. На лице Кирилла появляется разочарование, и я радуюсь победе.

– Наигрался?

– А ты?

– Не я это начала.

– Да ну? – хмыкает он и разжимает пальцы.

Кирилл отходит к телефону, снимает его со штатива и ныряет в цифровой мир. Перевожу дыхание, раздражение впивается колючками в плечи.

– А это не может подождать? – спрашиваю я резко.

– Хочу посмотреть, что получилось, – спокойно отзывается он, глядя на экран.

– Тебя только это волнует?

– А тебя что-то другое?

Колючки глубже вонзаются в кожу. Веселье испаряется.

– Может, хватит?

– Может, и хватит, – безразлично отвечает Кирилл, – больше тебя не задерживаю.

– Ты меня выгоняешь?

– Хочешь, оставайся. Зал свободен до трех часов.

– Тебе не надоел этот цирк?

– А тебе?

Снимаю маску и легким движением кидаю ее на пол, словно фрисби. Подхожу к Кириллу, забираю у него телефон и возвращаю на штатив.

– Игры закончились, – заявляю я твердо.

Он поднимает голову и склоняет ее набок. Хлопает ресницами и, открыв глаза, вонзает мне между ребер тонкую острую иглу, которая находит брешь в броне:

– И ты победила, Влада. Поздравляю. Уровень соблазнения на высоте, мне даже показалось, что я и правда тебе нравлюсь.

Он резко дергает шеей и срывается с места, шагая к двери. И все? Уйдет вот так? Сдастся?

– А можно мне увидеть Кирилла? – бросаю ему вслед.

– Что? – удивленно переспрашивает он, останавливаясь.

– Я уже видела Рюка-блогера, Джека-весельчака и бэдбоя, теперь хочу познакомиться с Кириллом. Кто ты без этих образов? Я уже не в том возрасте, чтобы западать на картинки и постеры. Ты меня обвиняешь в фальши и пристрастии к играм, а сам почти точная моя копия. Только с членом. Надеюсь, с большим.

Он медленно оборачивается, его взгляд не обещает ничего хорошего.

– Хочешь знать, кто такой Кирилл? Хорошо, – нервно усмехается он. – Кирилл – забитый лошок, который все детство не вылезал из балетного класса. Он дружил с компьютером и пирожными, от которых прыщей было больше, чем волос на голове. Ах да, еще у него были две девушки. – Он поднимает руки. – Правая и левая. Ну как? Классный парень? Хочешь с ним на свидание?

– И когда ты его убил? – спрашиваю я, не обращая внимания на сарказм.

Кирилл заметно расслабляется и отходит от двери:

– В одиннадцатом классе. Бросил балет, пошел в качалку, начал заниматься хип-хопом и единоборствами. Потом армия, когда вернулся, ездил по танцевальным мастер-классам, проходил курсы, начал вести блог.

– Стало лучше?

– Еще нет.

– Ясно… – Опускаю голову, ощущая, как груз прошлого давит на затылок. – Ну что? Моя очередь. Готов познакомиться с Владленой?

Слышу приближающиеся тихие шаги. Кирилл останавливается рядом и расцепляет мои руки, сжимая ладони:

– Жги, солнце, я в автозагаре.

– Зря ты взял меня за руки, – усмехаюсь я, – так не получится сбежать.

– Я не собирался уходить. Хотел немного остыть, чтобы не сорваться. Ты меня допекла.

– Знаю.

Молчание застывает ледяным столбом, и даже солнце, заглядывающее в окна, не спасает. Кирилл ласково растирает мои пальцы и спрашивает спокойно:

– И кто же такая Владлена?

Вверх от желудка до горла поднимается колючий шар, проглатываю его и отвечаю:

– Плаксивая мелкая шлюшка из деревни, у которой не было ничего, кроме внешности и разъедающей изнутри зависти к тем, у кого было