– Извини, – повторил я. И, поскольку я извинился, то попросил: – И за это тоже.

Лиз подошла ко мне вплотную, запустила пальцы в волосы на затылке и поцеловала меня. Она была очень маленькой, гораздо меньше Джени. А еще мягче и ярче ее. И я подумал, Боже милостивый, если бы только…

Она прижалась лицом к моему плечу, и я обнял ее. Дэнни остановился на маленьком деревянном мостике через ручей, и облака плыли над ним медленно и величаво, когда…

Словно во сне, я обернулся к солнечным часам и увидел грузную фигуру человека в черном костюме, медленно кружащегося по горизонтали вокруг часов, словно превратившись в гигантский пропеллер. Рука его мучительно тянулась к кончику указателя. Волосы на голове стояли дыбом и дымились. Фалды костюма развевались и потрескивали.

– Господи, ты видишь это…

Я попытался поднять лицо Лиз, чтобы она тоже посмотрела, но она прижалась к моему плечу еще сильнее, и…

Из указателя солнечных часов с треском вырвалась молния в несколько тысяч вольт. Адский поток мельчайших искр устремился к кончикам дрожащих пальцев черного человека. Я почувствовал запах озона и паленых ногтей. Почувствовал запах кипящей крови. Всю эту смесь запахов. Я услышал, как человек выкрикивает непонятные слова. Н-ггааа ннгггаа сотот ньаа. От этих необычных гортанных звуков волосы у меня на затылке зашевелились.

Затем человек пронзительно закричал: «Дай мне умереть, ты, сука! Дай мне умереть! Черт тебя побери! Дай мне умереть!»

– Лиз! Смотри! – воскликнул я.

Она подняла на меня глаза и нахмурилась, словно не понимая, что я говорю. Затем повернулась к солнечным часам, но фигура уже исчезла. Осталось лишь несколько рваных клубов голубого дыма, которые, торопливо рассеиваясь, уплыли вместе с морским ветерком.

– В чем дело? – спросила она. – Что случилось?

– Мне показалось, будто я… – Я прижал кончики пальцев ко лбу. – Мне показалось, будто я что-то видел. Не знаю, что именно. Может, я просто устал.

– Ты уже прямо как я. Сегодня, когда нужно было заварить чай, я чуть не уснула. Начальница сказала, что, если я не взбодрюсь, она меня уволит. Нет ничего хуже, чем потерять работу в первый же день, верно?

Я снова посмотрел на солнечные часы. Как там говорил преподобный Деннис Пикеринг? «Старого мистера Биллингса поразила молния». А не может ли быть так, что здесь и сейчас, на территории этого дома, существовавшего в настоящем и прошлом одновременно, я стал свидетелем гибели старого мистера Биллингса? Ведь я видел все так отчетливо, словно это происходило наяву.

– Пойдем выпьем что-нибудь, – предложил я.

Мы пересекли мостик и вышли из сада через задние ворота. Дэнни, как обычно, бежал впереди нас, минуя коттеджи, по крутой тропе, ведущей к набережной. Прилив отступил, обнажив обвитые водорослями камни и сверкающие заводи. Запах морской воды и водорослей наполнял воздух, десятки чаек парили над берегом, отлавливая крошечных зеленых крабов и мохнатых, полупрозрачных креветок.

Мы дошли до кафе и сели за столик. К нашему удивлению, Дорис Кембл нигде не было видно. Впрочем, вокруг вообще никого не было видно. В соседнем саду гигантские подсолнухи безмолвно покачивались на ветру. Маленькая ветряная мельница со скрипом сделала несколько оборотов, замерла, затем от нового порыва опять пришла в движение.

Я зашел в кафе и подошел к столику, за которым миссис Кембл обычно считала деньги. Там возвышалось пять аккуратных столбиков из монет разного достоинства. Наверное, в сумме фунтов тридцать – сорок осталось без присмотра, так что любой мог бы забрать их. Календарь со сценами из Шекспира трепетал на ветру. На столе стояла чашка с холодным чаем, уже покрывшимся пленкой.

– Миссис Кембл? – позвал я, но никто не ответил. – Миссис Кембл?

Я вышел на улицу. Лиз сидела на ограде и рассказывала Дэнни про попугаев в парке тропических птиц.

– Ты бы видел попугаев ара, они такие классные! А один попка все повторял: «Следите за своими манерами, следите за своими манерами». С ума можно сойти.

– Можно мне поехать туда завтра? – спросил Дэнни.

– Здесь никого нет, – сказал я. – Она оставила деньги прямо на столике. Я нигде не могу ее найти.

– Может, она решила пройтись по магазинам, – предположила Лиз. – Ну там, хлеб, овощи для салата и так далее.

– Можно мне завтра посмотреть на птиц? – снова спросил Дэнни.

– Может, съездим в пятницу, – ответил я. Я окинул взглядом пляж. Никого. Лишь лодка с одиноким рыбаком далеко в море. – Очень странно.

Лиз посмотрела на меня, прикрыв один глаз от солнца.

– Что будем делать? Может, дойдем до Вентнора и поищем там паб?

– Думаю, придется… Если только сами не возьмем пиво из холодильника миссис Кембл и не оставим ей деньги.

– Хорошая мысль. А то у меня уже ноги болят, – Лиз выдвинула красный пластиковый стул, села и сняла туфли. – Посмотри, как распухли. Нужно было покупать тридцать седьмой с половиной.

Я подошел к огромному холодильнику миссис Кембл и достал две бутылки «Харп Лагер» и одну кока-колы. Открыл их и вынес на улицу. Мы сели за один из столиков и наблюдали, как чайки кидаются вниз. Солнце постепенно закатывалось за горизонт. Я разглядел вдали нефтяной танкер, направлявшийся по Ла-Маншу на запад. Он был похож на старомодную деревянную коробку из-под карандашей. Побережье всегда вызывало у меня чувство ностальгии, хотя в детстве мне не особенно нравилось бывать на море.

Дэнни допил колу и начал ерзать.

– Хочешь сходить на пляж? – спросил я его. – Организуй крабам еще один забег. Самого быстрого посадим в ведро, а завтра снова устроим забег с его участием.

Мы проводили взглядом Дэнни, пока он спускался по бетонному волнорезу к камням, а затем, балансируя, еще ярдов сто пробирался к воде. Я откинулся на спинку стула и отхлебнул пива из бутылки.

– Когда приходит экзорцист? – спросила Лиз.

– Имеешь в виду преподобного Денниса Пикеринга? Не думаю, что он принесет колокольчик, книгу и свечу. Он просто придет осмотреться.

– Ты серьезно думаешь, что он сможет что-то сделать?

– Понятия не имею. Он говорил мне, что настоящие призраки не похожи на киношных. Они не уходят послушно, когда ты им приказываешь. Я в том смысле, что мы тут имеем дело не с Линдой Блэр и Патриком Суэйзи.

Я продолжал думать о грузной черной фигуре, медленно вращавшейся вокруг солнечных часов, с дымящимися волосами и искаженным от боли лицом. Н-гааа ннгггаа сотот нггааа. Это была иллюзия. Скорее всего. Но что, если бы я протянул руку и потрогал его, когда он пролетал мимо меня, дрожа и потрескивая? Почувствовал бы я, что он настоящий? Или его ноги пролетели бы сквозь меня, словно тень?

– Я все еще думаю, что нам нужно уехать, – сказала Лиз. – Мы могли бы арендовать автоприцеп в шанклинском кэмпинге. Это недорого, а днем ты мог бы приходить сюда на работу.