— А Мэнди? — снова спросил я.

— Мэнди? — переспросила Эльвира, хотя прекрасно слышала меня. — Такой я ее никогда не видела и, надеюсь, никогда больше не увижу. Ей было тяжело свыкнуться с тем, что… она не видит. Но еще сложнее было осознать, что родители погибли. Она молча сидела дома целыми днями, а Глеб все время был с ней. Он был спокоен, но когда уходил от нее, ужасно психовал, потому что ничем не мог помочь. А мы… как дураки рядом с ними ходили. Помню, как только мы с Кристиной выходили из подъезда Мэнди, она начинала рыдать… просто рыдать. Она не могла ничего сделать. Она много разговаривала о возникшей… проблеме с Мэнди, но сама понимала, что от ее слов легче не становится. Она так хотела ей помочь… они всегда были лучшими подругами… Но никто из нас не мог помочь Мэнди, хотя мы все видели, как ей тяжело…

— Ей до сих пор тяжело… — добавила Майя, которая до этого момента молчала, разгребая вилкой в тарелке листья салата.

Грустно, но пока девушки обсуждали ситуацию с их подругой, я думал лишь о том, кто эта загадочная Кристина, о которой все они каждый раз твердят. Мне почему-то очень захотелось узнать ответ на этот вопрос, но спросить я так и не решился.

— Ей до сих пор тяжело… — повторила Майя.

— Точно, — подтвердила Эльвира. — И вообще-то ее можно понять. Это ужасно, но… она справилась. Справилась же, да? — уже не слишком уверенно повторила девушка. — Она сильная, все пережила. Пусть так, сидя в тишине на диване часами, и что? Она справилась — это главное. Я помню, однажды мы с ней вдвоем остались, и она тихо сказала: «Я умираю». Я понятия не имела, что говорить на это, и спросила единственное, что пришло мне в голову: «Разве тебе больше не для чего жить?». Она помотала головой из стороны в сторону и, по-моему, даже приподняла уголки губ. Я не знаю, но…

— Мы должны ей помочь как-то! — выпалил я.

— Серьезно? — усмехнувшись, спросила Эльвира. — Как же мы сами-то не догадались…

Она всплеснула руками, едва не смахнув со стола стакан воды.

— Эльвира, стоп… хватит… — вмешалась Майя. — Не надо сейчас злиться. Мы должны что-то придумать…

— Я знаю. Знаю. Прости, Джо…

— Нет проблем, — ответил я. — Все понимаю…

Мы в этот вечер еще долго пытались что-то придумать, но чего-то по-настоящему стоящего нам в голову так и не пришло. Я продолжал думать об этом даже когда шел домой. Я уснул с мыслями о том, что мы обязаны спасти Мэнди».

Женя перечитал напечатанное и решил, что обязательно откорректирует это позднее. В очередной раз мысли о Мэнди захлестнули его, и он снова попытался что-то придумать, но не приходило ни одной стоящей идеи. Как назло, в голову ничего не приходило, а теперь еще и Марина начала кричать из соседней комнаты:

— Куда ты пропал, Женя?!

Женя быстро опустил крышку ноутбука и поспешил снова присоединиться к «веселой» компании. Он зашел в гостиную и опять развалился на кресле. Делая вид, что внимательно слушает Виктора, он продолжал думать о том, как можно помочь Мэнди.

В четверг, в вечерний час пик Майя и Женя, улыбаясь и переглядываясь, вышагивали в нескончаемой толпе. Туристы смешались с обычными жителями, и эта огромная масса плыла по улицам. Автомобилисты нетерпеливо сигналили друг другу, не понимая, что приближаясь на сантиметр к впередистоящим машинам, они не избавятся от общей пробки.

Вечер был необычный: Миша позвал друзей к себе, точнее сказать, его мама. То, что Женя взял Майю с собой, так удивило и растрогало девушку, что она всю дорогу твердила лишь об этом. Жили Гусевы рядом с Глебом и Мэнди, но понял это Женя только когда они прошли мимо их дома. Оправдывался перед самим собой он тем, что дома в этом районе похожи один на другой, поэтому любой мог запутаться, но вообще-то его всегда поражало, как плохо он ориентируется в родном городе. Майя жила здесь чуть меньше двух лет, но знала город, как свои пять пальцев.

В непонятном Жене предвкушении Майя бежала по лестнице в Мишином доме, а потом нетерпеливо ужимала кнопку звонка. Дверь открыла мама Миши. Встретив эту женщину на улице, Майя ни за что бы не подумала, что она родила того самого Мишу, который с удовольствием повторял каждому встречному, что он лучший в своей группе. Сказать, что они отличались — ничего не сказать. В них не было ничего общего вообще: ни глаза, ни губы, ни какие бы то ни было черты лица, ни цвет волос.

У женщины, стоявшей в дверном проходе, было рыжее каре и хорошая фигура, из-за чего белое платье с зеленым узором смотрелось на ней просто потрясающе, подчеркивая ее довольно тонкую талию и широкие бедра. Она улыбнулась, увидев Женю, и нисколько не удивилась, заметив рядом с ним спутницу. С интересом женщина рассматривала волосы неизвестной девушки и ее колготки салатового цвета.

— Это Майя! — представил свою подругу Женя, когда они прошли в квартиру.

— Очень приятно! — произнесла Мишина мама.

Из кухни вышла Нелли. Она выглядела немного расстроенной, и тоску в ее глазах увидел бы даже слепой. Заметив ребят, она нацепила на себя нелепую улыбку, но глаза в снова выдали ее, и Женя сразу понял, что ее брат все еще не нашелся.

— Привет, ребята! — произнесла она, махнув рукой, но через мгновение скрылась за дверью в другую комнату.

Женя и Майя уже направились следом за девушкой, когда Мишина мама вдруг спросила:

— Майя, ты бы не могла помочь мне немного на кухне?

— Да, конечно! — проговорила она, улыбнувшись. — Я с радостью.

Майя последовала за женщиной, а Женя отправился к друзьям.

На кухне Мишина мама начала бегать из стороны в сторону, как типичная домохозяйка. Она бралась то за одно, то за другое дело. Майя понятия не имела, чем может помочь, и испуганно смотрела на женщину, прижавшись к холодильнику, а Мишина мама продолжала носиться по кухне, напевая какую-то песню.

— Вы поете Beatles? — спросила удивленно Майя, разобрав знакомый мотив.

— Да… мне нравится! — воскликнула женщина и остановилась.

— Лучшая группа… на все времена…

Мишина мама улыбнулась и села за стол, и Майя сделала то же самое.

— Чем я могу вам помочь? — спросила девушка.

— А я не сказала? — удивилась мама Миши. — Ты будешь резать салат.

Она достала из холодильника все ингредиенты и положила их на стол рядом с разделочной доской, которую Майя нашла сама.

— Знаете, мне всегда нравилось готовить… — произнесла девушка, когда начала резать овощи для салата.

— Да, — только и ответила Мишина мама, и Майя уставилась на нее взглядом полным непонимания. — Что?! — испуганно спросила женщина. — Почему ты так смотришь?

— Почему вы сказали «да»?

— Ну, просто по тебе видно, что ты любишь готовить… не знаю, мне так показалось. Я всегда думала, что творческие люди хорошо готовят…