– Никита этот!

– Почему? Все его, наоборот, хвалят. Говорят, что дельный и толковый.

– Дельный… толковый… А вот не лежит у меня к нему сердце, и все тут.

Вероничка внезапно повернула в их сторону хорошенькую кудрявую головку и спросила:

– Вы про моего дядю Никиту говорите?

– Смотри телевизор, деточка, – посоветовала ей слегка растерявшаяся тетя Наташа. – Там кино показывают.

Но Вероничка не дала себя обмануть:

– Там реклама сейчас. А почему вам дядя Никита не нравится? Он хороший. Он мне каждый раз игрушки дарит. Мама на него уже ругается, что не надо деньги тратить на ерунду, а он все равно дарит. И я его люблю! Не надо его обижать.

– Да-да, никто твоего драгоценного дядю и не думает обижать. Небось, не только игрушки дарит. Он еще и гулять тебя часто с собой берет?

– Берет. Мы с ним и на пони ездили кататься. И на аттракционах были. И на коньках недавно катались.

– Это где же вы летом каток нашли? Летом льда нету!

– Странная вы, баба Наташа. Разве же в наше время лед – это проблема? – рассудительно возразила ей Вероника. – Заморозили!

– Так это под крышей каток был? На искусственном льду?

– И очень большой каток получился, на нем все дети катались со своими мамами и с папами.

– А ты с дядей Никитой?

– И мой дядя Никита лучше всех там катался. Он и меня обещал научить. К нему даже другие люди подходили, чтобы похвалить его, как он хорошо катается.

– И что же они ему говорили?

– Я не слышала. Дядя Никита отправил меня одну покататься. А я поехала и упала. Но дядя Никита ничуть не рассердился, а одна тетя дала мне такого смешного пингвина, с ним можно за руку кататься – и не упадешь! Я каталась, пока дядя Никита с теми дядями сидел и разговаривал.

– Где же он сидел?

Вероничка внезапно засуетилась. Она полезла на полку, достала оттуда карандаши, фломастеры и несколько листов бумаги, которые и принялась с нетерпением раскладывать. Девочка так часто бывала в гостях у тети Наташи, что знала, где тут что лежит. И свои кое-какие вещи, рисунки оставляла здесь.

– Сейчас, сейчас, – говорила она. – Одну минуточку. У меня тут… Ага, вот!

И она извлекла лист, на котором были нарисованы какие-то домики, человечки, а над одним прямоугольником с окошками было написано: «РЕСРАН». Потом зачеркнуто и чуть ниже написано другое слово «РИТОРАН».

– Это что же у тебя тут?

– Ресторан. Вы что, не видите, баба Наташа? Ресторан – это где мой дядя Никита со своими друзьями сидел.

Киру стала утомлять болтовня девочки. Тяжелая сонливость навалилась на нее.

И повернувшись к тете Наташе, она сказала:

– Можно я пойду?

– Иди, деточка, – кивнула тетя Наташа, не сводя глаз с Веронички. – Иди, там за тобой закроют.

По дороге домой Кира думала о том, доживет ли она до тех времен, когда сама станет бабушкой. Будет она тогда с такой же охотой возиться с малышами, как сейчас возится тетя Наташа с ее Славкой и соседской Вероничкой? А вдруг у нее вовсе не будет внуков? Допустим, Славка не захочет иметь детей. Некоторые мужчины боятся ответственности. Кира слышала печальные истории о том, что в семьях, где мальчиков воспитывали только мамы и бабушки, пацаны совершенно распускались.

И тут же под темным осенним небом Кира решила: если судьбе будет угодно, чтобы Лисица вернулся к ней целым и невредимым, она первым делом родит от него еще одного ребенка. А потом еще и еще. Пусть их будет много. Авось, хотя бы один из ее детей подарит ей внуков, которые согреют своим теплом ее старость.

Дом встретил Киру неприветливо. Леся уже спала у себя в спальне. Даже не верилось, что еще несколько дней назад тут было оживленно и весело. Казалось, ничто не предвещало трагедии. Но вот пропали мужчины, а вместе с ними из этого дома пропала и радость жизни.

И прислонившись к косяку двери, Кира пробормотала:

– Подумать только, а ведь раньше мы с Леськой как-то жили одни. И ничего. И я даже думала, что неплохо живу. А вот теперь Лисицы нет рядом всего несколько дней и…

Кира не договорила. Слишком много мыслей вертелось у нее в голове. Разве она могла подумать, что попадет в такую зависимость от своих чувств к мужчине? Она – всегда такая самостоятельная? Она также никогда не думала, что свяжет свою жизнь с этим легкомысленным, несерьезным человеком. А ведь она его жена, и теперь у них есть ребенок! И как такое могло случиться, что вся вселенная Киры заключена в нем? Вот его нет рядом с ней, и все вокруг для Киры погасло.

– Ерунда какая-то, – пробормотала она. – Просто полная ерунда.

Отлепившись от косяка, Кира доплелась до своей спальни. Как же невыносимо тихо в доме! Вроде бы и не поздно, а хочется лишь одного – забраться в постель и отоспаться за все эти безумные дни. Свернуться калачиком и думать о том, что все еще будет хорошо.

Леся уже спала, во всяком случае, когда Кира заглянула в ее комнату, головы подруга с подушки не подняла. Только одна лишь Фатима, верная Лесина наперсница, посмотрела на Киру. Кошка забралась в кровать к своей хозяйке и устроилась рядом с ней. Фатима всегда была очень ласковой кошечкой, а уж в Лесе она и вовсе души не чаяла, если такое вообще можно сказать про кошку.

– Я тоже пошла спать. Спокойной ночи, – пожелала Кира то ли кошке, то ли Лесе.

Ни одна из них не ответила, и Кира вышла, тихонько прикрыв за собой дверь. У себя в спальне она даже не стала раздеваться, а свернулась калачиком поверх покрывала на половинке Лисицы. Ей казалось, что так она становится ближе к мужу. Чтобы не замерзнуть, Кира накрылась запасным одеялом – огромным и пышным, оно было из овечьей шерсти и такое теплое, что под ним можно было согреться даже в самую холодную ночь.

Киру все эти дни потрясывало от холода так, словно вокруг нее была лютая стужа.

– Господи, – вполголоса произнесла она в пространство. – Не знаю, слышишь ли ты меня. Но клянусь тебе, я буду очень-очень хорошей! Я буду добра ко всем людям. Пожалуйста, верни мне мужа, а сыну отца!

И уткнувшись лицом в подушку, все еще хранящую запах Лисицы, она заплакала. Неожиданно что-то мягкое и пушистое коснулось ее руки. Это Фантик пришел к своей хозяйке. По примеру Фатимы он чувствовал, когда хозяйке нужна его поддержка. Кира сначала гладила кота по спинке, а потом подтянула его к себе поближе.

Фантик не возражал. Устроившись под бочком своей хозяйки, старый мурлыка завел свою ворчливую песенку:

– Мурр-мурр! Мырр-мырр!

Кот мурчал словно надежный электрический мотор. Постепенно вибрации его тела передались и Кире. Она начала согреваться, и под мурлыканье Фантика на душе у нее стало поспокойнее. Ей даже казалось, что самое страшное время миновало, скоро у нее в жизни все снова наладится. Так с этим чувством она и заснула. И сны, как ни странно, ей виделись очень яркие и нарядные.