— А Акимов снял свою кандидатуру?

— Не знаю… Ты думаешь, что…

Тина азартно принялась грызть ноготь на указательном пальце. Я шлепнула ее шарфом.

— Прекрати. Руки перцем намажу.

Вопреки моим ожиданиям, огрызаться и лезть в драку подруга не стала. Вместо этого она вскочила и взволнованно закружила по комнате, не зная, как по-другому выплеснуть энергию.

— Если Валевский договорился с Акимовым…, — голос Тинки дрогнул, а ее глаза округлились. — О! А ведь Виталик тоже был кандидатом! Может, по этой причине его?

— Может, и по этой, — согласилась я. В дверь постучали, и на пороге нарисовался Глеб.

— Полина, можно тебя?

— Конечно, — сопровождаемая подмигиваниями Тины, я вышла в коридор и за неимением места облокотилась об стену. — Что такое?

— Я подумал, что было бы неплохо провести время вместе, — выдал Глеб, довольно улыбаясь.

— Я только за. Куда поедем?

Мой вопрос поставил Глеба в тупик. Поперхнувшись, он уставился куда-то вбок. Видимо, культурной программы не было в его планах.

— Видишь ли… Сейчас небезопасно покидать дом. Уверен, Тина тебе рассказала о покушении на Ворона.

— Рассказала. И как ты предлагаешь провести время? В твоей постели, надо полагать?

— Не надо так, Полина, — покачал головой Глеб.

— А как? — я зло чертыхнулась и для верности притопнула ногой. Последнее было лишним — я почувствовала себя ребенком, которому не купили желанный леденец. — Ты ведь уже все решил?

— Я тебя как-то обидел?

— Обидел, — кивнула я. — Я привыкла самостоятельно принимать решения, и уже много лет не нуждаюсь в опеке. А ты возомнил невесть что, и то и дело отдаешь мне приказы. Мне это не нравится.

— Неужели? — ухмылка исказила чувственные губы Глеба. — В самом деле?

Он наклонился ко мне, словно собираясь поцеловать, но вместо этого легонько коснулся губами мочки уха. По шее мгновенно пробежало стадо мурашек, а колени предательски подогнулись.

— Я думал, тебе это нравится, — хрипловатым шепотом продолжил Глеб, оставляя легкие поцелуи-бабочки. Я прикрыла глаза, собираясь с силами, что оттолкнуть его. И даже подняла руки, но в последний момент вцепилась в его рубашку, комкая дорогую ткань.

— Нравится, — торжествующе произнес Бельский, подхватывая меня на руки. Я уже открыла рот, чтобы возразить, но нежный поцелуй приглушил все звуки. Получилось только невнятное мычание, а потом я подумала: «Да к черту все!», и ответила, вложив все чувства.

Я не заметила, как мы оказались в комнате Глеба. Четко запомнила только прохладу простыней, остужающую жар наших тел, и горячие отпечатки ладоней Глеба — по всему моему телу. Я горела, словно в лихорадке. Все чувства и эмоции обострились — будто снежная лавина, летящая с вершины горы, они накрыли меня с головой. А потом наступил взрыв.

Тяжело дыша, я перекатилась на другую сторону кровати. Не потрудившись накинуть на себя хоть что-то, Глеб прошелся по комнате, демонстрируя великолепную фигуру, и жадно отпил воды прямо из графина.

— Будешь?

Я помотала головой, вытянувшись на простынях. Хотелось проваляться вот так весь день — беззаботно, время от времени перекатываться на другой бок в поисках прохлады и спускаться на кухню только за едой. Но в данный момент это было роскошью, непозволительной для меня. Проблемы требовали решения, вопросы — ответов, а я не знала, как далеко могу зайти, чтобы наконец-то освободиться от тяжкого груза.

Глеб вернулся в кровать, вольготно расположившись в самом центре. По-хозяйски обнял меня, прижав к себе, и я послушно устроила голову у него на плече. Мы лежали в тишине, не разговаривая — слишком прекрасен был этот момент, чтобы портить его разговорами. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться, и, выводя узоры на его животе, я спросила:

— Глеб.… Ворона называют так из-за фамилии. А почему тебя называют Профессор?

Даже не видя его лица, я точно знала, что он улыбнулся.

— Это смешная история. В школе я был отличником, и особенно любил химию. Посещал дополнительные занятия, учился дома. И до хрипоты любил спорить с преподавателями. В один из таких споров я одержал победу, а остальные прозвали меня Профессором. Так кличка и закрепилась.

— А Макс?

— Стрелок? Здесь все просто. Он отлично стреляет. Лучше всех.

— А Гриша? Почему он Молот?

— А ты его кулаки видела?

Мы дружно рассмеялись, а я настойчиво гнала от себя плохие мысли. «Он отлично стреляет. Лучше всех»… Тот парень в доме Юсова тоже отлично стрелял. В темноте, находясь снаружи, он безошибочно перестрелял всех, и ни одна пуля не задела меня или Тину. Мы решили, что это был Призрак… Но что, если нет?

— О чем ты думаешь? — Глеб нашел мою руку и легонько сжал.

— Да так, ни о чем, — поспешила ответить я. — Теперь ты, как честный человек, обязан на мне жениться.

— С радостью, — отозвался Глеб, а я снова рассмеялась. Слишком уже торопливо это звучало. Словно почувствовав мои сомнения, Бельский повернулся ко мне, и серьезно сказал, глядя в глаза:

— Я слов на ветер не бросаю. Я действительно хочу на тебе жениться.

— Но…, — начала было я и запнулась, а потом разозлилась. Что за дурацкая ситуация? Мы знакомы пару месяцев, два раза переспали, а Глеб уже делает мне предложения. Но злилась я, конечно же, не из-за его нетерпеливости. Гораздо больше меня расстраивала я сама — услышав его слова, мое Альтер-эго визгливо закричало от радости, подпрыгивая на одной ножке.

Стук в дверь прервал неловкую паузу. Я вмиг подобралась, натягивая простыню, а Глеб лениво крикнул:

— Что?

— Через два часа выезжаем, — послышался из-за двери голос Гриши.

Вздохнув, Глеб поцеловал меня в лоб и встал, на ходу натаскивая на себя джинсы. Как только он вышел в коридор, чтобы поговорить с братом, я как ошпаренная метнулась к его столу, дернув нижний ящик. Пистолет был на месте. Успокоившись, я вернулась в кровать и прислушалась, однако ничего толком услышать не смогла.

— Договорились, — сказал Глеб Грише, возвращаясь в комнату.

— Куда вы поедете?

— Надо заехать к Марте, забрать кое-какие вещи, и по делам, — уклончиво ответил Глеб, хватая меня за ногу. Моя ступня полностью поместилась в его ладони, и его это рассмешило. — Ножка маленькая, как у принцессы.

— По каким делам?

— По разным.

— Слушай, а чем ты вообще занимаешься, когда не спасаешь бедных девушек? — я наконец сообразила, что знаю о Глебе неприлично мало.

— У меня своя фирма, занимаемся компьютерами, — сообщил Глеб. — На доходы я не жалуюсь.

— А, — начала я, но взвизгнула, так как Бельский принялся меня щекотать. — Прекрати!