Эмма отошла к небольшому фонтану, взяла мисочку, стоявшую там же, принесла воды и побрызгала мне в лицо.

Стало чуточку легче, но совсем ненадолго.

Я начала задыхаться. Мне просто не хватало воздуха. Словно кто-то надел на голову невидимый пакет и затянул его на моей шее.

– Ти...ци...ан, по…мо… В за...мок… – прошептала я, задыхаясь.

– Расслабься или станет еще хуже! – приказал он и осторожно похлопал меня по щекам.

Не помогло. Я продолжала жадно хватать ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

Посол подхватил меня на руки и понес во дворец. Я закрыла глаза, пытаясь снова научиться дышать.

Что-то холодное окутало мое тело и воздух наконец-то прорвался в легкие, обжигая всё внутри колкой болью.

– Марго! Что вы делаете, посол?! – услышала я голос Эммы.

– Помогаю ей, – спокойно ответил он.

Я открыла глаза и поняла, что лежу в фонтане посреди площади и жители столицы потихонечку стягиваются, чтобы посмотреть на золотую, мать ее, рыбку, внезапно попавшую в их фонтан!

Витарр

Рано или поздно, в жизни каждого наступает момент, когда больше нет места сомнениям, когда выбор нужно делать здесь и сейчас, а не откладывать в долгий ящик…

Марго с послом и принцессой ушли гулять по городу, Фириэль с Вариэлем тоже откланялись и пошли смотреть новый дом, а я сидел и лениво ковырялся в тарелке, слушая, как спорят Арман с королем Дасаром, как Амалия пытается их остановить, как шепчутся любопытные слуги, что собрались подслушивать за дверью.

Только мысли мои были заняты совершенно другим. Я немного читал о том, как кто-то становился лонья для феникса, но точно знал, что это даже лучше, чем истинный союз.

Дело в том, что выбор лонья доступен только для расы возрождающихся и тех, на кого укажут их магия и вторая сущность, а все остальные, как раз-таки, если повезет, пользуются прелестями истинного союза.

Нам повезло, сразу двоим, и теперь придётся с этим жить, потому что друг без друга нам будет намного хуже.

Когда разваливается истинный союз – в сердце избранного силой, остается всепоглощающая пустота, которая не проходит никогда и которую постоянно нужно чем-то заполнять.

Кто-то идет в разнос и ударяется в поиски того, кто заменит истинного, кто-то закрывается в себе и уходит жить в одиночестве, а кто-то сходит с ума и начинает мстить всему миру...

Интересен тот факт, что Марго отсутствует всего ничего, а я уже не могу усидеть на месте, желая увидеть ее, как можно скорей.

– Мы слишком мало об этом знаем, чтобы Эмму отдать послу! – в сотый раз повторял Арман.

– Теперь она не может сопротивляться силе лонья! – отвечал ему отец, а громкость разговора всё повышалась и повышалась…

От всего этого действа у меня разболелась голова и не было совершенно никакого желания и настроения слушать их ссору. Нужно было уйти вместе с Марго и я сам не понимаю, зачем, но остался здесь, с Арманом.

– Мы уже ничего не сможем поделать, если сила так решила – мы не в состоянии помешать ей! – пыталась воззвать к гласу разума королева.

– Моя сестра четко дала понять, что не пойдет замуж по расчету. Это должен быть ее выбор, а не диктатура силы! – продолжал настаивать Арман.

Постепенно, мне снова начало казаться, что я становлюсь пятым колесом для телеги под названием: "драконья семья"...

Сперва я собирался встать и уйти, но хотелось дождаться возвращения истинной. Только терпеть этот спор – не было больше никаких сил.

– Прекратите оба! – крикнула королева и расплакалась.

В этот момент я не удержался, встал и стукнул кулаком по столу:

– Довольно! – рявкнул так, что слуги, которые подслушивали за дверью, наконец-то, разбежались по своим делам, а драконье семейство враз замолчало и все трое уставились на меня. – Вы сейчас делите шкуру неубитого медведя и, если бы, вы были внимательнее, то успели бы заметить, что принцессе понравился посол и в данном случае решение должна принимать она, а ваш спор ведет в никуда! – закончил я свою речь и отошел к окну, не желая слушать их возражений.

– Витарр прав! – поддержала меня Амалия, а Арман с королем недовольно засопели.

– Не смей в чужом доме повышать голос и стучать кулаком по столу, – спокойно сказал Дасар, но его голос в этот момент был настолько тверд, что мне стало некомфортно.

– И что ты предлагаешь, Витарр? Ты бы отдал свою сестру послу вражеской армии? – спросил Арман, скрестив руки на груди.

– Да, отдал бы, – задумавшись на мгновение, ответил я. – Лонья дает полную гарантию ее безопасности, а удерживать Эммари, когда она сама хочет пойти за ним – как минимум неправильно и даже в какой-то степени глупо…

– Вчера она прибежала ко мне в слезах, потому что отец с Лираном собирались силой выдать ее за этого Тициана, а сегодня он ей уже нравится… Бред какой-то! – продолжил возмущаться Арман.

– Бред? – переспросил я и даже развернулся, чтобы посмотреть ему в глаза. – То есть, ты сейчас хочешь сказать, что наши отношения с Марго, тоже бред? Или ты считаешь, что только у нас всё правильно и хорошо, а как только счастье заглянуло в окно к твоей сестре, ты готов всеми силами противиться этому и пытаться разрушить его?

– Что? Я не… – Арман сел за стол и взялся за голову. – Ты прав, но мы должны убедиться, что она действительно этого хочет.

– Так к чему тогда ваш спор? Нужно дождаться их и поговорить с ней! – сказал я, подошел к нему и положил руку на плечо. – Успокойся, Арман. Ты долго отсутствовал при дворе и сейчас хочешь резко наверстать упущенное. Всё наладится, только на это тоже нужно время.

Он поднял на меня усталый взгляд и вздохнул, достал из кармана аккуратно сложенный лист и протянул королю:

– Отец, я написал указ о заключении мира с волками, ты можешь огласить его? – спросил Арман.

– Я тоже написал указ, – ответил король Дасар, а королева улыбнулась. – О том, что с этого дня официально управление страной перейдет к тебе.

– А еще, сынок, вам неплохо бы назначить дату свадьбы. Но… – Амалия опустила взгляд и замолчала, прикусив губу.

– Нужно выдержать траур по Лирану… – озвучил я, со вздохом.

Еще никогда я так не жалел о содеянном, как сегодня.

Тициан

В шахматах это называется «цугцванг», отчаяние. Когда получается, что самый лучший ход — стоять на месте.

Я честно собирался донести Марго до дворца, но прекрасно понял, что не успею, потому что с каждым мгновением ей становилось всё хуже.

Зачем она вообще за нами пошла? Или вернее, зачем вызвалась пойти, если можно было спокойно посидеть во дворце?