* * *

– Ну и чего замолчал? – Уколова села рядом, ногтями поскребла распаренную пятку. – Пуля?

– А? – Азамат кивнул. – Да вспоминал…

* * *

– Помоги мне, – девочка смотрела на него блестящими глазами. Огромными глазами, темными, блестящими как вишни. – Пожалуйста, уведи отсюда.

Азамат шмыгнул носом, прислушался.

– Совсем все нехорошо?

– Они плохие. Сейчас пошли дорезать последнего путника. Потом придут за тобой. Забери меня, пожалуйста.

– Конечно.

Она улыбнулась. И умерла. Правда, получилось это только со второго патрона. Отброшенная назад, с развороченной грудью, девочка вцепилась вывернутыми назад руками в стены и поползла вверх. Второй выстрел остановил странные паучьи движения, сбросив ее на пол мокрой тяжелой кучей.

– Тоже мне, – Азамат цыкнул плевком в угол, – цветок жизни, пят’як! Все вокруг жуть жутью, а у нее только банта в косичке не хватает. Эй, хозяева, может, добром разойдемся?

Хорониться смысла он не видел. Попробуй не расслышь в доме грохот двух подряд выстрелов. А раз так, то и прятаться не особо стоило. Тем более (Пуля в этом был почти полностью уверен) девочка тут и верховодила. Или не девочка, а странноватая тварь. Он покосился на лежавшее тело. В густой каше вишневого цвета волосы уже не переливались золотом, серебрились густой сединой. Да и кожа, покрытая темными старческими пигментными пятнами, молодой не казалась.

С кухни донеслось глухое позвякивание. Азамат уловил за спиной движение, шарахнулся в сторону, стараясь добраться до патронташа.

* * *

– Девка та, сивая, тощая, и оба близнеца-дебила сбежали. – Азамат почесал в затылке. – Зато кота спас. Теперь всегда со мной. И он меня выручил еще раз, мамку их хватанул за ногу, та и шваркнула своей дрянью мимо. Что там за штука была, не понял, но кашлял потом полгода. И даже вроде какие-то хрипы подозрительные появились. Ты это, Женя, дождись меня, помоюсь, и спать. С утра поплывем, Зуич нас ждать на рассвете будет.

На рассвете их ждал Золотой, с ног до головы затянутый в странную смесь из ОЗК и бронежилета со щитками никак не меньше, чем 3-го класса защиты, в стареньком шлеме «Орех», с намалеванным по всей его сфере хитрым изречением, выполненным арабской вязью. Вместе с главой клана ходоков, явно решившего не просто не ссориться с Пулей, но и искупить грех мертвого Андрюхи, путников встретило транспортное средство.

– Пят’як… – Азамат сплюнул. – Это что такое, Шамиль Абдулмазитыч? Чего за дикая помесь сноповязалки, парового локомотива и обычной дровяной печки?

– Ничего ты не понимаешь в транспорте, Пуля. – Золотой затянулся самокруткой. Ощутимо потянуло хорошей коноплей. – Прогрессивные технологии и восстановленные технические решения, плюс имеющаяся материальная база. В результате получаем…

– Да мне на этой буржуйке без гидропривода руля и ехать-то страшно. Не говоря про то, что к речке на ней добираться. – Азамат покачал головой. – На чем работает-то?

– Пеллеты. Покупаю у водников, сам знаешь ведь. Это, ну… есть в ней гидропривод, точно тебе говорю.

– Ну да.

Уколова покосилась на него, но вопросов задавать не спешила. Хотя неведомые водники, торгующие пеллетами, настоящей драгоценностью в текущий год от Рождества Христова, явно ее заинтересовали.

Длинная и довольно высокая махина мирно пыхтела через несколько патрубков, окутывалась паром и легким запахом горячего масла. Мелкие капли задорно барабанили по прямоугольному носу, укрытому не только толстыми листами железа, но и провощенной огромной кожаной «попоной». Уколова смотрела на нее и пыталась осмыслить увиденное.

Ну ладно, машинерия работает не на бензине или соляре – ворчащие паром детали, скомпонованные в несколько слитных блоков, говорили сами за себя и без пеллет. Как и чем неведомый умелец соединил их между собой и присобачил на корпус от нехилого трактора, оставалось только гадать. Инженерным мышлением она не обладала, вернее, обладала, но в нужных пропорциях и необходимых для применения объемах.

Высокие покрышки с выпуклыми заплатами, явно сделанными специально для защиты от лишних проколов. Неуклюжий, но надежный гроб кабины и кузова, тесный, но при этом очень хорошо защищенный. По бортам его обложили мешками с песком, крепко притянув их тросами внахлест. С обоих бортов, забранных крупной сеткой, торчали стволы стареньких, но ухоженных ПК. Стекол в машине она практически не заметила, а имевшиеся впереди ходоки закрыли решетками и откидывающимися металлическими козырьками с прорезями.

– И она едет?

Уколова покосилась на довольно улыбающегося Золотого.

– Да, девушка. Вы «химзу»-то нацепите, нам с вами через овражки проехать придется, а там очень неприятный для организма туман. Дышать нельзя, на кожу нельзя, никуда нельзя. Что-то там опасное в свое время с неба вертанулось, так до конца и не рассосалось. И попрошу во время поездки не сильно дергаться и все время стоять у пулеметов. Договорились?

– Назад ты как собираешься, если не берешь никого больше? – Пуля уже начал скрипеть резиной, натягивая прямо поверх куртки и ватников.

– Забрать мне там кой-кого надо будет. Потом. – Золотой затянулся. – Не хочешь, братишка?

– Не, спасибо. И она тоже не будет.

– Нет так нет. Попрошу на борт. Вон там, по лестнице. И не забываем сейчас противогазы, а потом – крутить головами вокруг. У нас впереди километров пять или семь, на которых нам вряд ли что хорошее встретится.

Уколова поднялась наверх, подхватила Саблезуба, внимательно и подозрительно наблюдающего за ней все пять секунд его подъема наверх. В чем-то она даже завидовала мутанту: раз Азамат не переживает за животину, то вряд ли ей причинит вред какой-то непонятный пока туман. А вот им деваться некуда, придется наслаждаться плотной резиной и стеклом, то еще удовольствие.

Азамат ткнул в сторону левого пулемета, уже натягивая противогаз. Женя вздохнула и сделала то же самое. Хрю-хрю, здравствуй, дорогой, давно не виделись.

«Помните, курсанты! – прапорщик Семенов, толстый и усатый, шумно дышал через широкие ноздри и почти полностью отсутствующие передние зубы. Курсанты дышали куда громче, гулко кашляя, блюя и захлебываясь соплями, стоя в «упоре лежа», нацепив старые противогазы. – Маска должна подбираться по вашему размеру. Тогда не придется протирать стекла, задыхаться от нехватки воздуха или наоборот, хватануть ненужного забортного вредного вещества вместо кислорода! Делай полтора!»

Уроки товарища инструктора Уколова запомнила хорошо, надолго, полностью. Ничего не запотевало, фильтры проверяла сама, маска казалась второй кожей. Золотой похлопал по плечу, для чего-то покрутил рукой в воздухе и дернул большой рычаг. Машина вздрогнула, свистнула, забулькала, затряслась и двинулась вперед.

Привыкнуть к постоянной тряске не получалось, рукотворный вездеход пер по колдобинам с грацией кабана-переростка, обожравшегося дурманящих поганок и решившего, что он жеребец благородных кровей. Бросало, кидало, трясло и заставляло стучать зубами.