Джейн могла бы возразить, что Саймон уже изгнал девственность из своего дома и что ему не нужно больше так усердно выполнять приказ своего хозяина. Но с Саймоном не поспоришь. Она должна быть благодарна за безбедную жизнь, которую он ей дал, и мириться с ним, его любовницами и внебрачными детьми, одной из которых, несомненно, была эта заносчивая Анна Тернер.

Они запирались вдвоем на несколько часов кряду. Саймон говорил, что они строят планы обработки новой клиентки, которая была самой богатой из тех, что попадали к ним в руки.

Джейн медленно спустилась по лестнице и направилась к двери комнаты, где Форман принимал клиентов.

– Саймон, – окликнула она, – ты звал меня?

Ответа не последовало, поэтому Джейн осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Ароматы все еще витали в воздухе, по занавеси были раздвинуты, впуская дневной свет, а свечи потушены.

Джейн тихо закрыла за собой дверь, подошла к столу и принялась оглядываться по сторонам. Заметив большую коробку на скамейке, она открыла и увидела восковые фигурки.

– Что за благородный красавчик! – хихикнула Джейн. – А здесь еще и дама с настоящими волосами. Ну и фигура!

Она могла представить, какие штуки Саймон с ними выкидывал.

Однако за всем этим кроются деньги, а они на них живут.

– Нельзя, чтобы он меня тут застукал, – прошептала Джейн.

Открыв дверь, она выглянула, удостоверилась, что ее никто не видит, и тихонечко прокралась вверх по лестнице.

* * *

Роберт поспешно вошел в покои, где Овербери сидел за работой.

– Том! – крикнул он. – Напиши мне быстро письмо… выражающее сожаление.

– Прекрасной графине? – спросил Овербери с улыбкой.

– Да. Я пообещал встретиться с ней сегодня вечером, но король приказал сопровождать его.

– Иногда неудобно быть таким популярным! – пробормотал Овербери.

– А когда закончишь, не мог бы ты отнести его в Хаммерсмит?

– В Хаммерсмит?

– Да, я должен был встретиться с ней там… в доме миссис Тернер. Сейчас мне нужно идти, но ты знаешь, что делать. Твои письма доставляют ей удовольствие. Напиши, что я в отчаянии… ты умеешь выразить это словами.

Роберт ушел, а Овербери вернулся к своему столу слегка раздосадованный. Одно дело писать цветистые послания, но доставлять их, как какой-нибудь паж, унизительно. И еще в Хаммерсмит! Какой-то миссис Тернер! Где-то он уже слышал это имя. Тому казалось, что она имеет отношение к доктору Форману – известному мошеннику, а возможно, даже колдуну. У этого человека не раз бывали неприятности – его призывали к ответу за грязные делишки. Не может быть, чтобы графиня Эссекс была связана с подобными людьми!

Однако ничего не оставалось, как написать письмо и отнести его этой женщине.

Час спустя Овербери скакал в Хаммерсмит, но по пути туда настроение его не улучшилось. Разве не абсурдно, что человек, наделенный такими талантами, как он, должен выполнять подобные поручения? В некоторых кругах говорили, что Рочестер управляет королем, а Овербери управляет Рочестером, а разве в этом случае Овербери не правит Англией?

Ему нравилось слушать подобные разговоры. Но это делало вдвойне досадным быть на посылках у тайных любовников.

Служанка впустила его в дом, а когда он сказал, что ему необходимо срочно увидеть графиню Эссекс, его препроводили в красивую комнату. Вскоре дверь распахнулась, женский голос воскликнул: «Роберт, любимый мой…» – затем умолк.

На графине было платье с глубоким вырезом, который, по новой моде, почти целиком открывал ее грудь. Длинные волосы были распущены, шею окружал серебристый воротник, собранный в складки.

Когда она посмотрела на него, выражение ее лица стало холодным.

– Миледи, я принес вам письмо от виконта Рочестера.

Франсис грубо выхватила письмо.

– Значит, он не придет, – сказала она.

– Королю понадобилось его присутствие.

Губки ее надулись, и она, как ребенок, ожидающий лакомства, обратила свой гнев на того, кто сообщил, что получить его сейчас же он не может.

– Возвращайтесь к милорду, – приказала она, – и поблагодарите его за то, что он послал вас. Но вам нужно закусить. Еду подадут в кухне.

– Мне вовсе не нужно закусывать, миледи, и я не ем в кухнях. Возможно, я должен был представиться. Сэр Томас Овербери к вашим услугам.

– Да, я знаю, что вы слуга милорда Рочестера.

И Франсис презрительно отвернулась.

Ярость охватила Овербери. Распутная девка! Да как она смеет! Она, видите ли, слышала о нем! А знает ли она, что благодаря его услугам Роберт Карр сумел запять пост министра? Как она смеет обходиться с ним так высокомерно!

Франсис удалилась, а Овербери вышел к своему коню и поскакал назад во дворец.

«Я не забуду ваших оскорблений, леди Эссекс!» – думал он.

* * *

Сентябрьский день выдался теплым, и окна в сад были открыты, когда Джейн Форман сидела рядом с мужем, пока служанки подавали им ужин.

Доктор был в благодушном настроении. Графиня приходила сегодня, а это событие всегда доставляло ему удовольствие.

Джейн размышляла, сколько денег он получает с этого дела и как долго ему удастся их тянуть. Тайком наведываясь в комнату, где Саймон принимал клиентов, и заглядывая в дневник, который он вел (Джейн немного умела читать), она узнала, что графиня влюблена в виконта Рочестера, который, как все знают, был самым известным человеком при дворе, и хочет избавиться от своего мужа, графа Эссекса. Джейн знала один-единственный способ избавления от мужей, а также то, что Саймон опасался торговать ядами. Он и так уже имел много неприятностей, чтобы нарываться на новые, а продажа ядов может довести его до настоящей беды.

«Ах, – подумала она, – в один прекрасный день он кончит жизнь на виселице!»

А ей от этого добра не будет – ведь жизнь здесь, в Ламбете, такая уютная, даже роскошная, а Джейн нравились удобства.

Она пристально посмотрела на мужа и при свете, падавшем ему на лицо, подумала, что Саймон за последнее время сильно состарился – его бледность стала более заметной, и он выглядел усталым.

Форман хорошо поел и подремывал за столом, поэтому Джейн не предполагала, что он чувствует ее испытующий взгляд.

– Ну, жена, – вдруг спросил Саймон, – о чем ты думаешь?

Джейн иногда верила, что он может читать ее мысли, поэтому не солгала ему.

– О смерти, – просто ответила она.

– И что именно о смерти?

– Я думала, кто из нас с тобой умрет первым. Ты знаешь? Конечно же знаешь? У тебя предчувствие на подобные вещи.

– Первым умру я, – спокойно сказал Саймон.