Три фургона, доверху нагруженные бочками, деревянными ящиками и коробками, стояли прямо перед ними, и, как и говорил ей Ворон, лошадей еще не распрягли.

Он тихонько подошел к ней.

– Тебе не удастся ничего сделать, – прошептала Лейтис. – Там не меньше сотни солдат.

– Нет, их не так уж много, – возразил он спокойно. – Сколько бы их ни было, они ошибаются, думая, что им ничто не угрожает. Лучше всего предпринять что-то неожиданное.

Она молча кивнула, думая, что нечто подобное мог бы сказать Фергус. Но ведь ее брат частенько бывал неразумным и дерзким, а такое сочетание черт характера опасно. И внезапно она подумала, что Фергус одобрил бы и их дерзкий план, и ее присутствие здесь.

Ворон двинулся вокруг рощицы, наблюдая за солдатами, которые ужинали перед отбоем. Она уже было подумала, что Ворон решил изменить свой план, так как он отвязал своего коня от дерева и пустил его пастись.

Она с любопытством посмотрела на него, но он ничего не сказал.

– Ты быстро бегаешь? – спросил он, обнажая в улыбке ровные белые зубы.

Лейтис кивнула, вспоминая свои детские игры, когда ей приходилось носиться наперегонки с братьями по лощине.

В эту секунду он схватил ее за руку, и они побежали вокруг рощицы. Она была почти уверена, что их заметят, но он нагнулся, заставив ее сделать то же самое, и они укрылись за фургоном.

Куры в повозке отчаянно закудахтали. Похоже, они взяли на себя роль часовых и громко возражали против уготованной им участи.

– Тише, – прошептала Лейтис, обращаясь к беспокойным пернатым.

Ворон обернулся и посмотрел на нее с улыбкой.

– Сомневаюсь, что это на них повлияет, – сказал он тихо. – Куры известны как злостные саботажники.

Лейтис хмуро смотрела на него, а шум все усиливался.

– Они кудахчут потому, что это английские куры, – ответила она шепотом, не скрывая отвращения к мерзким птицам.

Ворон обнял ее за плечи, и она почувствовала, что он сотрясается от беззвучного смеха.

Он добрался до передка фургона, подтянулся и оказался на козлах, а потом помог влезть и Лейтис. Подняв кнут, он стегнул лошадей. Она чуть было не свалилась со скамьи от внезапного толчка, так как фургон сильно рвануло вперед, но Ворон протянул к ней руку и обнял за плечи.

Кто-то из солдат закричал, но Ворон даже не оглянулся. Они неслись вниз с холма под громыхание фургона по камням и гневные крики, под истеричное кудахтанье кур и хохот Ворона.

Лейтис оглянулась. Клетки с курами, связанные вместе, при каждом повороте колес по каменистой земле мотались и раскачивались. За ними рысью следовал украденный у англичан конь Ворона. По земле волочились его поводья.

Им вслед смотрел один из людей Мясника. И, как показалось смятенной Лейтис, он веселился так же, как Ворон. Он стоял посреди дороги, подбоченившись и запрокинув голову, и хохотал до упаду.

Когда она, наконец, оторвалась от диковинного зрелища, Ворон так внезапно притянул ее к себе, что она испугалась. И так же стремительно он наклонился и поцеловал ее.

Она отпрянула и с изумлением посмотрела на него.

– Это еще один пример внезапного нападения, чтобы застать неприятеля врасплох?

– Возможно. Если я буду осужден за мои сегодняшние подвиги, то буду наказан и за все свои опрометчивые и неожиданные поступки, – бросил он загадочно.

Он снова привлек ее к себе, на этот раз медленно. Ей нетрудно было бы отстраниться, но она не сделала этого.

Куры снова в ужасе закудахтали, и их пронзительные крики странно аккомпанировали нежному поцелую.

Минутой позже Лейтис выпрямилась на сиденье и немного отодвинулась от него.

– Прости меня, – сказал Ворон тихо. – Это был порыв, которому мне не следовало поддаваться.

Она кивнула, как бы соглашаясь, но на самом деле все еще была смущена и ошарашена. Ее губы все еще горели. Он поцеловал ее нежно, и этот поцелуй так ее взволновал, что ее сердце продолжало трепыхаться и подпрыгивать как безумное.

– Что мы будем делать дальше? – спросила она, надеясь, что голос ее не выдаст, что он не задрожит, как дрожало ее сердце.

– Сейчас, – ответил он с улыбкой, – мы обманем солдат, которые нас преследуют.

Она в ужасе обернулась, но не увидела никого, кроме коня Ворона, трусившего за ними.

– Они непременно бросятся за нами в погоню, – сказал он, натягивая вожжи.

– Мне их догнать, сэр? – спросил лейтенант Армстронг.

Его лицо представляло неподвижную маску, выражавшую крайнее неодобрение.

Харрисон, придя в себя, обернулся и кивнул двум капитанам, стоявшим рядом с ним.

– Об этом уже позаботились, лейтенант, – ответил он. Он наблюдал за тем, как Монро и Уилмот делают вид, что преследуют дерзких воров. Как только те скрылись из виду, оба замедлили скачку. До своего бесславного возвращения в форт еще можно немного отдохнуть.

– Я был бы счастлив присоединиться к ним, сэр, – сказал лейтенант Армстронг.

Резвый молодой человек, подумал Харрисон. Что это с ним такое: чем старше он становится, тем нетерпимее относится к молодежи? Щенячье рвение Армстронга было утомительно.

– Вы нужны здесь, лейтенант, – резко возразил он.

Армстронг кивнул и отступил назад, отдав честь, как положено, но морально он явно был уничтожен.

Харрисон дождался, пока Армстронг ушел, и посмотрел в том направлении, где скрылся полковник Лэндерс. Было смертельно опасно принимать сторону мятежников, но такая роль на редкость подходила ему. Харрис, однако, сомневался в том, что полковнику удастся добиться своего без неприятностей. Слишком много шума наделали похитители фургона, да еще эти куры так раскудахтались, что могли переполошить весь лагерь.

Заложница полковника была привлекательной молодой женщиной, но куда ей до его Элисон, подумал адъютант Лэндерса. Ее лицо всплыло в памяти Харрисона, как это случалось сотни раз на дню.

Элисон Фултон была самой прекрасной женщиной, какую ему только доводилось встречать. Но он был слишком безобразен для нее и однажды совершил ошибку, сказав ей об этом. Она так разгневалась, что после этого не разговаривала с ним несколько дней.

– Я никогда не позволю любить себя за мою красоту, Томас, – сказала Элисон. – Потому что если вас интересует только моя внешность, значит, вы меня совсем не знаете.

Он улыбнулся, вспомнив Элисон, и это воспоминание, как всегда, было мучительным и острым. Однажды они столкнулись в конторе префекта. Это была случайная встреча. Она принесла обед своему отцу, а он стоял как дурак и с разинутым ртом пялился на нее. Мысли об Элисон всегда были мучительны, потому что надежды на взаимность Харрисон не питал.