– Я беспокоюсь о тебе и о нас, – объяснял Саймон. – Ты целый день убираешь дом и наводишь порядок даже там, где это не нужно. Я не знаю, что с тобой происходит, но ты держишься очень отчужденно, и мы перестали разговаривать и обниматься. Я хочу помочь тебе пережить отъезд детей. Это наверняка тяжело. Может, начнешь ходить в спортзал? Я хочу помочь.

– Я не хочу ходить в спортзал, – отвечает ему Клэр. – Все хорошо.

Ее голос звучит сердито, и я спрашиваю ее, сердится ли она.

– Думаю, да. Меня обуревают противоречивые чувства. Я так ждала момента, когда мне больше не нужно будет быть вечно занятой и думающей обо всем сразу мамой, но сейчас, когда он настал, я чувствую себя потерянной. А ты [она оборачивается к Саймону] постоянно пытаешься руководить мной, подбодрить меня, говоришь, что теперь все прекрасно, что мы можем отправиться в путешествие. Все твердят мне, что я должна радоваться успехам Тодда и всех остальных мальчиков. Ну, наверное, должна. Так что я молчу.

Я спрашиваю Саймона, что он чувствует по поводу молчания Клэр.

– Мне не нравится твое молчание. Я скучаю по детям, но жены мне тоже не хватает. Мне не хватает тебя. Я не знаю, что с тобой. Именно поэтому и предлагаю пути решения, например спортзал. А ты только раздражаешься. Уже несколько недель прошло. Где ты, Клэр? Куда ты подевалась?

Клэр смеется и плачет одновременно.

– Мне просто нужно немного погрустить. А ты как будто не слышишь меня, потому что рад тому, что наконец есть только ты и я. И поэтому я грущу про себя. Мне нравилось быть мамой, хотя это и было сложно. [Плачет.] Я им больше не нужна, и от этого мне плохо. Я знаю, что теперь могу заниматься другими вещами – перевернуть страницу своей жизни, но прямо сейчас…

Саймон подается ближе к ней, его лицо смягчается.

– Ты прекрасная мама, дорогая. Наши дети всегда будут тянуться к тебе. В какой-то степени я чувствую облегчение, но мне тоже их не хватает. Я не хочу, чтобы ты грустила. Это меня мучает.

– Наверное, мне просто нужно немного утешения от тебя – и немного времени. Я не могу просто взять и полностью изменить свою жизнь. Я чувствую пустоту. И не знаю, кем теперь хочу быть. Мне нужна помощь, чтобы справиться с грустью. Я не могу вести себя так, словно ничего не случилось.

Саймон касается ее руки.

– Я помогу. Сделаю все, что тебе нужно. Прости за эту дурацкую идею со спортзалом. Я пытался помочь. Если тебе нужно – грусти. Я буду рядом с тобой. [После долгой паузы.] И я надеюсь, что рано или поздно ты сможешь порадоваться тому, что теперь мы – это просто мы. Как думаешь?

– О, да, – смеется Клэр. – Не беспокойся. У нас все будет хорошо.

Она смотрит на меня. Я чувствую, что ей интересно, почему я молчу. Я говорю ей, что они во мне вовсе не нуждаются. Они сами прекрасно сумеют помочь Клэр обрести твердую почву под ногами и снова закружиться в танце любви с мужем.

Спустя несколько месяцев Клэр пошла на курсы фотографии, чтобы запечатлеть лучшие моменты путешествий, которые они планируют вместе с Саймоном. Она сообщила мне, что снова влюбилась в человека, за которого вышла замуж двадцать семь лет назад. И что это странно – но прекрасно.

Выход на пенсию

В песне When I’m Sixty-Four («Когда мне будет шестьдесят четыре») группы The Beatles говорится о еще одном переходном периоде, который мы только сейчас начинаем понимать, – старении. Продолжительность жизни увеличивается: многие прекрасно себя чувствуют в семьдесят и даже восемьдесят лет, а некоторые доживают до ста и больше. И все эти годы нам нужно и важно дарить и получать любовь.

Традиционно ученые считали, что удовлетворенность браком развивается по параболе: сначала она высока, затем в годы, когда растут дети, падает и снова возрастает, когда родительская и рабочая нагрузка уменьшается и у супругов появляется больше времени друг для друга. Пожилые супруги, как правило, реже конфликтуют, мягче реагируют и проявляют больше сочувствия даже во время ссор.

Но факты противоречат параболической модели. В отличие от молодых пар, в которых число разводов с 80-х годов ХХ века остается на одном и том же уровне (около 45 %), пары в возрасте старше пятидесяти лет начинают разводиться чаще. Это явление получило название «седой развод», и самым известным его примером в Америке служит развод политика Альберта Гора и его жены Типпер, которые прожили вместе сорок лет.

Как показало исследование разводов среди пар среднего и старшего возраста, проведенное AARP в 2004 году, сохранять изживший себя брак отказываются главным образом женщины. Женщинами было инициировано 66 % разводов, а 26 % мужчин сказали, что даже не подозревали, к чему идет дело. Среди людей в возрасте шестидесяти пяти лет и старше число разводов больше в два раза, и это значение еще вырастет по мере увеличения продолжительности жизни (сейчас доля американцев старше шестидесяти пяти лет составляет 13 %, к 2030 году она вырастет до 19 %). И это несмотря на убедительные доказательства, что в старшем возрасте партнеры смягчаются, меньше ссорятся и в целом ведут себя лучше по отношению друг к другу.

Феномен «седого развода» исследователи объясняют очень по-разному: люди дольше остаются здоровыми, беби-бумеры (родившиеся в послевоенное время) ценят личное счастье, женщины получили финансовую независимость. Но все это только поводы для развода, а не причина. Основа продолжительных устойчивых отношений – вера в безусловную поддержку и принятие со стороны партнера. И в старшем возрасте эта вера может быть жестоко разрушена.

Первый удар – выход на пенсию. Завершение карьеры может вызывать чувства, во многом схожие с теми, которые возникают, когда дети покидают отчий дом, и приводить к такому же эмоциональному срыву. Долгие годы партнеры проводили часть времени вдали от друг друга, и за это время их устремления и приоритеты могли во многом разойтись. Давно и, казалось бы, хорошо знакомый супруг может внезапно оказаться незнакомцем.

Джон, бывший юрист шестидесяти шести лет, только что вышел на пенсию и хочет, чтобы его жена Кэрри играла с ним в гольф и ездила в круизы. Пятидесятипятилетняя Кэрри отказывается. Ее фирма, занимающаяся интерьерами, переживает расцвет, и она не планирует бросать дело. Кэрри чувствует, что наконец нашла свою стезю, и воплощает свою мечту о карьере.

– Мы хотели детей, и у нас были дети, – требовательно говорит Джон. – Сейчас я на пенсии, а ты только о своей работе и говоришь. С кем мне играть в гольф и отдыхать?

Шестидесятидвухлетняя Сара рано вышла на пенсию и хочет путешествовать, учиться в университете и пойти на бальные танцы. Ее муж Крейг, которому шестьдесят семь, не собирается бросать работу. Он хочет, чтобы Сара помогала ему развивать внешнеторговые связи компании, и его приводит в ужас предложение выделить время, чтобы научиться танцевать фокстрот.

– Да ты шутишь, – фыркает он. – Ты хочешь учиться танцам и ходить на семинары по наблюдению за птицами. Какие глупости. Даже говорить об этом не хочу. – Он уходит и возвращается к работе.