— Хорошо. Конечно, — кивнул Питер. Идея явно пришлась ему по душе.

— И еще одно, — добавила Карен.

— Что?

Карен посмотрела на Дани, потом — на Ника и Ти-Джея.

— Тоби будет лучше, если вас будет только двое.

— Я и Дани?

— Ты и Тоби.

Дани заерзала на стуле. Питер откинулся на спинку, на лице его появилось сомнение.

— Я никуда не выхожу без этих парней. А вдруг на меня будет совершено покушение?

Карен положила обе руки на стол.

— Можешь мне поверить, в моем доме тебе ничего не угрожает.

Питер посмотрел на меня — он явно колебался. Я кивнул. Он пожал плечами и вновь поднял глаза на Карен.

— Хорошо. Звучит неплохо. Похоже, что ты все продумала заранее.

Карен одарила его холодным взглядом вице-президента банка.

— Именно. У меня было достаточно времени на раздумья. Десять лет.

— Ладно, — согласился Питер. — Пусть будет по-твоему. Мы можем остановиться здесь. Все будет хорошо.

Это был не Питер Алан Нельсен. Настоящий Питер Алан Нельсен остался в городе, а перед нами сидел Мистер Благоразумие, второе «я» Питера Алана Нельсена. Да, так оно и было.

Официантка скрылась за стойкой бара, но тут же вернулась с толстяком и тощим чернокожим парнем с курчавыми волосами. Она что-то им говорила и показывала на Питера. Карен наградила их долгим взглядом, а затем резко поднялась с места. На ее лице вновь появилось усталое выражение, совсем как вчера, когда мы изучали банковские документы и к нам спустился Тоби.

— Питер, спасибо, что согласился встретиться со мной здесь, а не поехал в банк. И спасибо, что готов подождать до завтра. Если мы и дальше будем договариваться, у нас все получится.

Питер с удивлением посмотрел на Карен, затем встал, положил руку ей на плечо и спросил:

— Куда ты уходишь?

Карен вся подобралась, словно обрела второе дыхание. Теперь она уже не выглядела усталой. Сверкнув глазами, она выразительно посмотрела на руку Питера.

— Что такое? — не понял тот.

Карен сверлила Питера взглядом. При этом она не произнесла ни слова. Смутившись, Питер быстро убрал руку.

— Извини.

Карен одобрительно кивнула и взяла сумочку.

— Мне нужно работать.

— И это все? Мы не виделись десять лет, а тебе нужно работать? Мне так много надо тебе рассказать. У тебя наверняка есть вопросы.

Карен покачала головой, повернулась ко мне и улыбнулась:

— Вот видите?

— И что означает эта улыбка? — поинтересовался Питер.

Карен еще крепче сжала сумочку и тяжело вздохнула:

— Питер, я уже не тот человек, которого ты знал. Я больше не безмозглая дурочка, мечтающая стать актрисой. Меня не впечатляют разговоры о вхождении в образ и эмоциональном состоянии. И твои успехи меня тоже не впечатляют. И мне не надо твоих денег.

— Послушай, а кто говорил, что они тебе нужны? — ощетинился Питер.

— Я сильно изменилась. Впрочем, как и мое отношение к тебе. По мне, так лучше бы нам совсем не встречаться. Однако ты отец Тоби, и Тоби имеет право с тобой познакомиться и принять решение самостоятельно. Я об этом позабочусь, но на большее и не рассчитывай.

— Не понимаю твоей враждебности, — демонстративно развел руками Питер.

— А ты подумай.

— Послушай, я вовсе не собираюсь затаскивать тебя в постель, — сказал Питер. — Но, видит бог, мы же были женаты. Это должно что-то значить. И у нас есть сын.

— Нет. У нас нет сына, — отрезала Карен, бросив на Питера ледяной взгляд. — Сын есть у меня. — И решительно направилась к выходу.

Питер растерянно смотрел ей вслед. На лице его была написана целая гамма чувств, но он только покачал головой.

— Поверить не могу! Она не хочет иметь со мной дела.

— Точно, — согласился я.

— Возможно, ты был прав, — сказал Питер. — Возможно, следует сбавить обороты. Ты не раз видел подобные сцены. Ты знаешь, как лучше.

— Конечно.

— Хорошо, ты был прав. Питер Алан Нельсен способен признать свои ошибки.

Я только руками развел, но спорить не стал. Неожиданно он наклонился вперед и с надеждой в голосе спросил:

— Встреча прошла не так уж плохо? Для первого раза?

— Встреча прошла просто превосходно, — заверил его я. — Она вполне могла тебя пристрелить.

Мы с Пайком рано пообедали, а потом разошлись по своим комнатам, чтобы провести вечер у телевизора: новости и спорт с Восточного побережья. Питер, Дани, Ник и Ти-Джей заняли три соседних номера в другом крыле мотеля, но не присоединились к нам во время обеда, да и телевизор их не интересовал. Очень скоро вся компания отбыла на двух лимузинах. Решили окунуться в ночную жизнь.

Информация о приезде Питера распространилась довольно быстро. Появились репортеры местного телевидения. Примой у них была высокая худощавая женщина. Достаточно было только посмотреть на ее стремительную энергичную походку и толстого коротышку, семенившего за ней с миниатюрной камерой. Поиски истины. Через несколько минут после их появления прибыл автомобиль, набитый старшеклассниками. Да, слухи распространялись удивительно быстро. Высокая худощавая женщина взяла интервью у старшеклассников. Истина там, где ты ее находишь. Затем все уехали. Больше новостей в мотеле было не высидеть.

На следующее утро Карен Ллойд позвонила мне в семь пятнадцать. Джо Пайк уже ушел.

— Я поговорила с Тоби, — заявила Карен. — Передайте Питеру, что буду ждать его в четыре часа.

Ее голос показался мне усталым и напряженным, словно она не выспалась.

— Как все прошло?

— А вы как думаете? — Она повесила трубку.

Я позвонил в номер Питера Нельсена. После четвертого гудка трубку взяла Дани. Я сообщил ей, что Питеру следует быть у Карен Ллойд в четыре. Она сказала, что передаст Питеру, а потом предложила позавтракать с ними. Я ответил, что у меня дела, но поблагодарил за приглашение. Немножко замявшись, Дани сказала, что будет лучше, если я тоже приеду к Карен Ллойд. Я обещал составить им компанию. Она поблагодарила меня. Ей часто приходилось благодарить других людей. Я повесил трубку, принял душ, оделся, позавтракал фирменными блинчиками и яйцами-пашот, а потом отправился в город на поиски Анджелетты Силвер.

«Ваш тайный сад» оказался небольшим магазинчиком на 122-й улице между мастерской по ремонту обуви и аптекой, совсем рядом с Уэст-Сайдом.

Пока я ехал по Уэст-Сайду мимо девяностых и сотых улиц, белые лица постепенно сменялись лицами латинос и черными, а когда добрался до 110-й улицы, белых вокруг не осталось вовсе. Я вспомнил о Натали Вуд и Ричарде Беймере, но никто почему-то не танцевал на улицах и не пел песен Джорджа Чакириса.[29]Наверное, были не слишком высокого мнения о нем.