Ну же, скорее! Где ты ходишь?

– Говори, что у тебя, и скорее уходи, – послышалось за моей спиной. Я обернулся. Эйльфия стояла и куталась в серый плащ, натянув капюшон на самые глаза. – У тебя сегодня нехорошая аура, заграничный.

– Эйльфия, слушай меня внимательно. – Я шагнул к ней и вгляделся в фиолетовые глаза. – Добудь бумаги, подписанные Политобществом. Поручи это Дулиру. Я хочу знать, кто из лордов прикрывает мародеров.

– Политобщество? – нахмурилась Эйльфия.

– Дулир тебе все объяснит, просто передай ему мои слова.

Я догадывался, что где-то в правительстве сидят дружки Лиса, но не думал, что так высоко. Как хорошо, что наивный Летос подсказал мне.

Это же просто замечательно! Если в Политобществе есть предатели, это мне только на руку! Тогда я разоблачу не только подпольную торговлю, но и одного из лордов Политобщества! О, король Риллус будет мне признателен, и я сяду на освободившееся место лорда! Только добуду эти бумаги, запишу на диктофон парочку разговоров, сниму одно видео – и дело в шляпе! Остается только предстать перед королем со свидетелями, коими у меня будут Летос и Нутон. Лишь бы только Дия обратила Летоса на мою сторону…

– Ладно, – кивнула Эйльфия. – У тебя проблемы, заграничный?

– Возможно, совсем скоро за мной установят слежку, – ответил я. – И я буду приходить в Джунгли гораздо реже.

– Значит, те мародеры твои знакомые? – уточнила она, и не успел я кивнуть, как она добавила: – Избавься от них.

– Я попытаюсь, – процедил я. Как будто я сам не понимаю, что мне нужно от них отвязаться!

– Ты не понял. – Эйльфия положила руку мне на плечо, и ее глаза зловеще засветились. – Убей их.

Я взглянул на нее с укором, она ответила мне спокойствием и уверенностью в глубине фиолетовых глаз. Какая простая! Мешает, значит, убей? А ничего, что они мои одноклассники, которым Лис хорошенько запудрил мозги?

– Сам разберусь, – отрезал я. – Главное, передай Дулиру все, о чем я тебя просил. Сегодня ночью я попробую выбраться.

– Ладно. – Она махнула рукой. – А теперь иди отсюда. Рядом с тобой опасно.

Она растворилась в зеленых тенях Джунглей, а я отправился домой. Убедившись, что полицейских нет, я пересек бамбуковую Границу и… попался.

– Держи его!

Выстрел – и золотая сеть обмотала меня коконом. Я повалился на землю и больно ударился подбородком. Засада! Я поднял глаза и увидел перед собой прицел смартфона.

– Снято, воротничок!

Смартфон убрался, и я, прищурившись от солнца, увидел Умока. Он сидел возле меня на корточках и ухмылялся самой самодовольной своей улыбочкой.

– Отойди, сынок.

Чья-то ручища вздернула меня на ноги за воротник рубашки, и я оказался лицом к лицу с папашей Умока. Ясно теперь, в кого пошел Умок со своими жесткими прядями-кинжалами и мерзкой улыбочкой.

– Обыскать! – приказал папаша, и руки одного из полицейских зашарили у меня по карманам. Из-за обмотавшей меня сети это было не так-то просто.

Бред! Они что, правда думают, что найдут у школьника оружие? Вот наивные…

– Есть!

Я вздрогнул, когда у меня из нагрудного кармана что-то вытащили. Что такое? Я ничего туда не клал! Прищурившись, папаша Умока разглядывал находку на свет. Мне показалось, это какая-то склянка, маленькая, едва ли больше фаланги мизинца. Но у меня никогда не было этой штуки!

– Хм-м, а тот пацан не обманул, – промычал папаша. – Мне почти жаль тебя, малец. Тащите его в участок, парни, там со всем разберемся.

Летос

Они шли по пляжу: высокий парень и девчонка с двумя косичками. Сегодня она отчего-то нервничала: мяла край полосато-радужного платья и не решалась заговорить. Он тоже молчал – мысли тянулись тяжело, как резина, и казалось, будто сам воздух стал тугим и плотным. Дышать тяжело – не то что думать.

«Мой лучший друг – мой враг, – думал Летос. – Поверить не могу, что под маской скрывался Мартин! А ведь я хотел его убить!.. Глазастые… они околдовали его! Как же мне развеять эти дурные чары?!»

– Летос…

Он взглянул на Дию. Она шла и смотрела в песок. Обычно на ее губах играет веселая полуулыбка, а сейчас они плотно сжаты.

– Что случилось, Дия?

– Я хочу тебе кое-что рассказать, – пробормотала она.

Вечернее солнце, словно умелый художник, красило кончики косичек в оранжевый цвет.

Переживания о Мартине отошли на второй план. Дия была сама не своя: ресницы опущены, задорные косички поникли, а подол платья совсем измялся под беспокойными пальцами. Он неуверенно коснулся ее плеча и попросил:

– Говори, я слушаю.

Со всех сторон доносились детские крики и смех. Шумели волны. Они прошли еще немного, прежде чем Дия заговорила:

– Шесть лет назад ты, Летос, вытащил нас из Джунглей прямо из лап чудища. Ты помнишь это чудище?

Его сердце екнуло. Неспроста она заговорила о Джунглях, неспроста… Сначала Мартин, теперь Дия. Таких совпадений не бывает. Лишь бы и она не оказалась на стороне глазастых, только не она!

– Да, я помню, – пробормотал Летос. – Но я думал, ты не любишь об этом вспоминать…

– Не люблю, – подтвердила Дия. – Мои нервы не такие толстые, как у вас, мальчишек. Могу я продолжить?

– Ко-конечно, – растерялся он.

Может, она не глазастая, а всего лишь прознала о его походах в Джунгли? Может, она всего-навсего за него переживает?

– Несмотря на свои убеждения, Март бросился за мной в Джунгли. И прежде чем ты, Летос, кинулся нас спасать, мы с Мартом еще кое-что видели. – Она перевела дух и продолжила: – Там были люди в зеленых костюмах. Они говорили о каком-то собрании и силком тащили куда-то человека в рубашке. Они его не щадили – пинали, били и ругали. И угрожали его семье, если он не будет с ними сотрудничать.

Летос слушал ее, и ему казалось, что ее речь тщательно отрепетирована. Нигде не запнулась, не остановилась, чтобы подобрать нужные слова, и ни разу не сбилась с шага. Выдумала? Или просто волновалась и потому, прежде чем сказать, прокрутила монолог от начала до конца?

– Это Мартин просил тебя это рассказать? – уточнил Летос, хотя и так знал, что это правда.

– Да.

Цель Мартина понятна: он хочет доказать свою правоту ему, Летосу. Хочет склонить его на свою сторону. Но что это – ложь или правда? Летос остановился, Дия прошла немного, замедлилась и обернулась к нему.

– Дия, ты ведь говоришь правду? – спросил он.

Ее глаза сверкнули.

– Ну конечно!

Он подошел к ней близко, так близко, как никогда не подходил, и положил руку на хрупкое плечо. То волнение, которое он испытывал рядом с Дией, растворилось, и на его место встала лихорадочная жажда разобраться раз и навсегда.