– Дамы и господа, Джо-о-о-о-он Тейлор!

Последнее слово потонуло в реве толпы. Появившийся на сцене Медведь приветливо помахал гостям мероприятия и, отодвинув кулису, позволил виновнику торжества наконец вознаградить ожидание мещан.

Клаус с замиранием сердца наблюдал, как генерал шествует ко второму микрофону. Он казался настоящим исполином, хотя, по факту, был высокого, но не гигантского, подобно баскетбольным центровым, роста. Просто в каждом его движении чувствовалась такая небывалая мощь, что, казалось, Тейлору тесно в этом скромном, по меркам великанов, теле. Вот он останавливается и вскидывает вверх длань, и толпа завороженным взглядом сопровождает его движение. Вот рука замерла в высшей точке, и зрители замерли тоже. Генерал напоминает лидера какого-то религиозного культа, который, умышленно или ненароком, гипнотизирует внемлющих ему адептов, заставляет их поверить в собственное могущество, а может, чем черт не шутит, и в неуязвимость. А что? Он был там, где взрыв убил восьмерых, остался цел и невредим и сегодня снова вышел на сцену перед огромной толпой, чтобы это доказать.

Воистину мужеством этого человека можно было только восхищаться. Настоящий человек из стали, не то, что разрекламированный Супермен!..

Однако у Клауса было не так много времени, чтобы насладиться выступлением генерала. Едва Джон Тейлор заговорил, телефон в кармане бородача напомнил о себе короткой трелью: пришла эсэмэска. Дабы убедиться, то ли это сообщение, о котором он подумал, Клаус вытащил мобильник и прочел: «Пора!»

«Не дают послушать кумира, – с сожалением подумал бородач, снова пряча телефон в карман. – А ведь ему, возможно, не так долго осталось радовать нас, преданных фанатов…»

Клаус шагнул к стоящему впереди телохранителю в бежевой куртке…

* * *

– Я знаю, что будущие жители этого комплекса сейчас находятся среди вас, друзья, – прогремел Тейлор, скользя взглядом по нестройным рядам зрителей. – Не надо, не поднимайте рук, я не стану звать вас на сцену. – Серия смешков: шутка генерала явно пришлась публике по вкусу. – Не потому, что вы не заслужили, просто она вряд ли выдержит всех вас. – И снова – смех, а во взглядах – еще большее уважение: отважный, да еще и с чувством юмора. – Я очень надеюсь, что для вас, дамы и господа, это станет отправной точкой в новую жизнь. Мой дом – моя крепость, это сказано не зря. Дом добавит вам уверенности в себе, и вы обязательно…

Майкл, стоящий слева от сцены и, по приказу Хокинса, наблюдающий за толпой, нет-нет да и поглядывал на выступающего генерала – все-таки это был и его кумир тоже, и Купер получал не меньшее удовольствие от его речи, чем каждый, приехавший в Финикс фанат.

Стоя перед толпой облаченных в майки с символикой Легиона фанатов, помощник капитана испытывал просто небывалый восторг: после либерально настроенного Вашингтона родная для Тейлора Аризона несказанно радовала своей искренней поддержкой. Эдвард Уоррен, вероятно, назовет это рекламным ходом, скажет, что большая часть зрителей куплена, что методы генерала ничуть не лучше тех, против которых он выступает публично… Но Купер плевать хотел на мнение Стального Эдварда. Он смотрел на людей у сцены и думал, что такой огонь в глазах, такую любовь во взглядах нельзя купить за все деньги мира.

Майкл невольно вспомнил разговор с лидером Легиона, который состоялся буквально за час до того, как они покинули ранчо и отправились в Финикс.

– Генерал тебя видеть хочет, – процедил лейтенант Барни Шейбак, найдя Купера на крыльце: помощник с ленцой осматривал владения Тейлора и жевал колосок дикой пшеницы. – Давай живей.

Последнюю фразу лейтенант добавил, конечно же, от себя: его явно раздражало, что, пока он бдительно сторожит покой ранчо, помощник Хокинса просиживает штаны и занимается бестолковым созерцанием окрестностей.

Впрочем, Купер нисколько не обиделся. Честно говоря, он вообще пропустил замечание Шейбака мимо ушей, донельзя обрадованный новостью – генерал хочет его видеть!.. Однако радость быстро сошла на нет: вдруг Тейлор вызывает Майкла не для благодарности, а для очередного допроса? Что, если ему не понравилось, что помощник его адъютанта вдруг возомнил себя крутым «секьюрити» и бросился в погоню за подрывником, хотя никто Купера об этом не просил? Еще генерала могли смутить странные дела, вынудившие Майкла покинуть их делегацию.

«Может, он думает, что я работаю на Эдварда? – поразила Купера неожиданная догадка. – Боже, если так, то мне вовек не оправдаться…»

А ведь ему волей-неволей придется врать, если генерал спросит про причины, вынудившие Майкла остаться в столице. Не может же Купер рассказать, что по приказу Хокинса отправился в квартиру предавшего Легион телохранителя, чтобы выбить из него информацию о заказчиках взрыва? Капитану-то за подобное вряд ли что-то будет, ну максимум нашумит на него Тейлор, да на том все и закончится. А вот Майкла пинком под зад отправят с ранчо прямиком в забытье – хоть в Южный Бронкс возвращайся, к Эрнесто и «лисам», с повинной.

«Ладно уж, хватит этих нелепых домыслов! – одернул себя Майкл. – Нельзя, чтобы Тейлор заметил, как я взволнован. Надо буквально излучать уверенность… а там уже будем действовать по ситуации. Главное, не выдавать себя и шефа!»

С такими мыслями он стучал в дверь и открывал ее, с ними же заходил внутрь, где его уже поджидал хозяин ранчо. Ноутбук на сей раз лежал на столе, закрытый и, кажется, даже выключенный, а Тейлор сидел в кресле с дымящейся кружкой в руках. Если верить Хокинсу, это не могло быть кофе, поэтому Купер заключил, что генерал пьет чай.

– Здравствуйте, сэр, – произнес помощник капитана, взяв под козырек.

– Уймись, солдат, – поморщился Тейлор. – Мы не на плацу. Садись на стул, в ногах правды нет.

Майкл подчинился. Генерал отхлебнул чаю из кружки и окинул гостя задумчивым взглядом.

– А скажи-ка, Майк… – причмокнув, начал Джон.

«Ну вот, сейчас!» – с замиранием сердца подумал телохранитель.

Он невольно заерзал на стуле, понимая, что его ждет.

«Надо было сразу все продумать, вместе с Хокинсом, еще ночью!.. – корил себя Купер. – Почему остался в Вашингтоне, почему бросился за тем парнем… Сейчас начну на ходу сочинять, а потом выяснится, что капитан вообще другое рассказал…»

– У вас, у мормонов, вроде как многоженство разрешено? – докончил генерал и снова отпил чаю.

Майкл буквально обмер.

– Многоженство? – вырвалось у него.

– Ну, когда много жен у одного мужика, да, – кивнул Тейлор. – Я про это. Так разрешено же у вас, в Юте, такое?

– Ну, вообще, да, – оторопело пробормотал Купер. – Но я-то неженат… даже на одной.

– А это ты зря, кстати, – сказал генерал. – Я вот был женат. Но я когда-то был до того занят войной, что в мире почти не жил. Она всегда меня ждала, но, когда девять лет назад она умирала, я не смог даже быть с ней рядом. Мы были тогда в Иране… а с ней только ребята и Джеки, вечная Джеки…