Сама Лираэль редко задумывалась над тем, что в ее возрасте она ни разу ни с кем еще не поцеловалась. В теории она, конечно, знала о взаимоотношениях мужчин и женщин. Им рассказывали об этом на обязательных для всех уроках в зале Юных. И из книг она многое знала. Но застенчивость не позволяла Лираэль подойти и познакомиться с кем-нибудь в нижней трапезной.

Лираэль часто слышала, как девочки младше ее по возрасту толкуют о мужчинах, упоминая многие подробности. Но все эти любовные истории по своей важности для них не шли ни в какое сравнение с Даром Зрения и работой Клэйр в обсерватории. Лираэль смотрела на мир их глазами. Зрение — самое главное в жизни, и собственно жизнь начинается с его приходом. Поэтому, как только в ней пробудится Зрение, она и задумается о том, о чем думают другие, и, возможно, пригласит какого-нибудь мужчину в верхнюю трапезную к ужину, прогуляется с ним по благоухающему саду, а затем… Затем, наверное, приведет его в свою постель.

В принципе, Лираэль не могла даже представить, что хоть какой-нибудь мужчина заинтересуется ею, когда вокруг столько настоящих Клэйр. Девушка искренне считала, что любая другая Клэйр во всем лучше и привлекательнее ее самой, потому что она, Лираэль — не настоящая.

Даже уходя с работы, Лираэль шла не тем путем, каким ходили другие молодые Клэйр. Работа в библиотеке заканчивалась в четыре часа дня. Все Клэйр торопливо разбегались. Некоторые — в зал Юных или в свои комнаты, другие — обедать в трапезные или в места общего отдыха. Лираэль всегда поступала иначе. Из читального зала она спускалась к себе в комнату рядом с залом Юных и будила Невоспитанную Собаку. В связи с повышением Лираэль получила новую комнату, немного больше старой. В новой комнате была даже отдельная маленькая ванная, оборудованная кранами с холодной и горячей водой.

Лираэль умывалась, разговаривала с Собакой, обедала, читала, спала. Она ждала вечера, когда все дежурные библиотекари собирались в главном читальном зале, чтобы получить задания. Тогда Лираэль и Собака пробегали по главной библиотечной спирали к старым уровням, куда другие библиотекари заглядывали крайне редко.

За все эти годы Лираэль совершенно освоилась на старых уровнях и знала многие их секреты и опасности. Она даже иногда тайно помогала другим библиотекарям. По крайне мере трое из них могли погибнуть, если бы Лираэль и Собака вовремя не обезвредили нескольких неприятных тварей, которым как-то удалось пробраться в библиотеку.

— Ну, давай же, давай! — нетерпеливо проговорила Собака, высунув голову из дыры.

Лираэль окончательно превратилась в ледяную выдру, но какая-то деталь не давала ей покоя. Что-то на животе. Лираэль попрыгала на месте, побегала за собственным хвостом и даже несколько раз перекувырнулась. Вроде все в порядке, но все же…

— А, вижу, тебе нравится твой новый жилет, — сказала Собака и оскалилась.

— Что такое? — спросила Лираэль. Она села на задние лапы и посмотрела на свой меховой животик. Мех отчетливо отливал красным.

— У ледяных выдр не бывает красных животов, мисс вторая помощница, — сказала Собака. — Пойдем, наконец!

Подумаешь, важность какая, подумала Лираэль. Впрочем, следовало сделать вывод на будущее. Когда конструируешь кожу, надо знать, во что будешь одет во время превращения. Лираэль наконец устремилась вслед за Собакой. Они давно мечтали узнать, что скрывается за зазубренным проходом, но каждый раз что-то им мешало. Наконец-то предоставилась возможность увидеть своими глазами, что же находится там, где обрывается главная спираль.

Два зверя долго-долго бежали друг за другом в темноте. Вдруг Собака резко остановилась.

— Туннель-то обвалился! — сказала она и помахала хвостом, словно это могло смягчить неприятную новость.

— Сама вижу, — огрызнулась Лираэль. Ее уже все раздражало. В коже Хартии было жарко и тесно, и ничего интересного не появлялось. Они шли уже бесконечно долго. Коридор извивался в разные стороны, поворачивал туда-сюда, но не приводил ни к перекресткам, ни к комнатам, ни к дверям. Теперь же перед Лираэль и Собакой оказалась груда ледяных глыб, преградившая им дорогу.

— Нечего злиться, моя госпожа, — ответила Собака, — есть тут один путь сквозь лед. Ледник прорвался, бывает, ничего страшного. Здесь, знаешь ли, живут сверлильщики, пора бы запомнить. Где-то здесь обязательно должен быть просверлен проход,

— Ах, извини, пожалуйста, — сказала Лираэль со вздохом. Она встряхнулась, и дрожь пробежала по всему ее телу до самого кончика хвоста. — Так чего же ты ждешь?

— Скоро обед, — важно заметила Собака, — тебя хватятся.

— Это ты хватишься, если я не стащу для тебя что-нибудь, — пробормотала Лираэль. — Никто меня не хватится. Тебе, кстати, еда и не нужна.

— Зато я люблю покушать! — воскликнула Собака. Она начала двигаться взад и вперед, разгребая ледяной завал. На нее сверху посыпались кусочки льда.

— Найди немедленно проход! — приказала Лираэль. — Унюхай его, сделай что-нибудь!

— Слушаюсь, капитан, — послушно ответила Собака. Она полезла наверх по ледяным глыбам. Ее когти оставляли в них глубокие царапины. — Проход должен быть на самом верху.

Лираэль последовала за ней. Она на удивление ловко перепрыгивала с одной льдины на другую — как настоящая выдра. Потом за эту легкость придется расплачиваться. Вернув себе нормальный облик, она некоторое время будет постоянно спотыкаться и делать резкие неловкие движения.

Невоспитанная Собака уже нашла то, что искала. Это был идеально ровный проход цилиндрической формы сквозь толщу льда, диаметром чуть ли не с метр. Здесь прошел сверлильщик средних размеров.

В природе иногда попадались экземпляры, достигавшие трех метров в длину. Но в последнее время поголовье сверлильщиков упало, причем как больших, так и маленьких. Кроме Лираэль, в Леднике всего три человека видели этого зверя своими глазами.

Лираэль встречала даже двоих сверлильщиков. Оба раза Собака чуяла их заранее, так что у них оставалось достаточно времени, чтобы убежать и спрятаться. Сверлильщики не отличались агрессивностью, они не представляли опасности, как многие другие твари, населяющие старые уровни. То есть они намеренно никому не желали вреда. Их круглое тело вращалось вокруг своей оси и быстро продвигалось вперед. Сотни зубастых челюстей без разбора перемалывали все, что в них попадало: лед, камень и тех несчастных, кто не успел вовремя скрыться.

Собака выпустила когти и, цепляясь ими за гладкий лед, поползла по туннелю, Лираэль — за ней. Надо же, в который раз подумала Лираэль, какая странная эта Собака. Что о ней, в сущности, было известно? Без сомнения, Собака — порождение одновременно Свободной магии и магии Хартии, ну а дальше что? Лираэль не осмеливалась задумываться об этом. Впрочем, чем или кем бы Собака ни оказалась, она была настоящим другом и доказала Лираэль свою преданность тысячи раз за эти четыре с половиной года.

Несмотря на магическое происхождение, запах Собака источала вполне настоящий. Особенно если намокала ее шкура. Лираэль убедилась в этом, когда ползла за Собакой по туннелю. Впрочем, ход скоро закончился, и Лираэль увидела нечто гораздо более интересное, чем осточертевший ледяной коридор. За завалом находилась комната, На потолке сияли знаки Хартии, стены были выложены, как показалось Лираэль, каменными плитками.