— Ты надеялся, что я справлюсь со своими сложностями к твоему возвращению... — пробормотала я и тоже расстегнула уже душивший ворот. — Это ты Мидьяра имел в виду под сложностями?

— Ну конечно! Если бы ты вдруг вздумала пожертвовать своим счастьем ради эфемерных приличий... Это было бы неправильно, Мирра, и я сказал бы тебе об этом. Но ты справилась! Ты сумела справиться с собой, а ведь косность традиций накладывает на наше сознание серьезный отпечаток. Я горжусь тобой, Миррайна, дорогая моя!

Ну отлично, да. Еще бы понять, что привело в такой бешеный восторг этот оплот спокойствия и тех самых традиций.

— Ал...

— И я должен поблагодарить тебя. Ведь теперь и у меня есть надежда на счастье. Будучи помолвленным, я не смел и думать...

Так. Еще один сумасшедший на мою голову. Или?..

Я прищурилась, глядя, как бывший жених снова гнет мою замечательную серебряную ложечку, и аккуратно ее отобрала.

— Альери!

Так и хотелось пощелкать пальцами у него перед носом. Или постучать по столу, что ли, чтобы убрать с его лица дурацкую блаженную улыбку. Иначе мой мир точно рухнет! Хотя чему в нем уже рушиться...

— Послушай, ты что — влюбился? — прямо спросила я. В рухнувшем мире стесняться уже точно нечего.

Безопасник из Белого клана, славившегося своей стабильностью и невозмутимостью во всех жизненных аспектах, посмотрел на меня очень виновато, буквально как нашкодивший ребенок.

— Да, Мирра... И давно. Года полтора уже. Прости меня. Я не счел нужным делиться с тобой таким...

— И кто она? — перебила я. — Ал, не молчи! Я тоже хочу за тебя порадоваться!

— Она... — Счастье слегка потускнело. — Она не знает, так что радоваться нечему. Это во-первых. И я не уверен, что...

— Я ее знаю? — Ну куда денешь женское любопытство! — Да в чем ты не уверен, Ал? Что не так? Ее происхождение? Статус? Ты боишься, что твои родители...

— Да ничего я не боюсь, Мирра. Кроме того, что она мне откажет.

— Ну ты должен попытаться! — радостно сказала я.

— Наверное, ты права... Раньше я и смотреть-то на нее боялся. Ведь я помолвлен, и любое проявление чувств к другой женщине оскорбило бы тебя. А в данном случае оскорбило бы вдвойне...

Он встал и прошелся по комнате. Такой взъерошенный, непривычно взволнованный, такой... живой! Кто бы мог подумать, только не я! Прав был Ярр — я совершенно не знала своего жениха.

Но как же отлично все сложилось!

— Ну теперь-то ты знаешь, что я бы только обрадовалась.

Альери остановился и провел рукой по волосам. А потом задумчиво так посмотрел на меня.

— Точно, Мирра? Даже если бы она оказалась твоей подругой?

Что?!

И я тоже расплылась в блаженной улыбке. Спасибо тебе, Создатель!

— Даже не знаю, Ал, — сказала так же задумчиво. — Смотря какой подругой. Вот если бы ты влюбился в Лорену, которая тоже в тебя влюблена...

Впервые за несколько лет знакомства Альери Тайвер заключил меня в страстные объятья. Точнее — удушающие, да еще и по комнате закружил. Кое-как вырвавшись и отпрыгнув, я поправила волосы и спросила:

— Ал, скажи мне, это правда, что все волшебники немножко сумасшедшие?

Мой бывший жених растерянно заморгал и пожал плечами.

— Ну, если говорить о психотипе... То, полагаю, можно применить и это определение.

На душе было легко-легко. Я даже и не помнила, когда мне было настолько легко!

— Давай все-таки торт съедим, — предложила я. И когда мы снова уселись за стол, гордо заявила: — Знаешь, Ал, а вот я, по-моему, совершенно нормальна! Хотя у меня и дар, конечно, так себе.

— Ты? — серьезно переспросил Альери. — Думаю, ты плохо себя знаешь, Мирра. Рассмотри хотя бы такой аргумент: лично мне никогда бы не пришло в голову влюбиться в ее величество Александру. А Хранитель Грез в каком-то смысле стоит даже выше трона.

И я не нашлась, что ему ответить.

Проводив бывшего жениха, я вернулась в гостиную, улыбаясь. Вот так вот и становятся пустышкой мечты о мирной семейной жизни со спокойным, безмятежным и полностью предсказуемым мужчиной. Хотя что там говорить, в того Альери, который сегодня плыл от восторга и горел надеждой на счастье, пожалуй, можно и влюбиться... Интересно, Лорена рассмотрела в нем именно это или тоже мечтала о тихой гавани? Хочется верить, что первое!

Продолжая радоваться за подругу, я неторопливо допила чай, без энтузиазма ковыряясь ложкой в тортике. Хотелось чего-то более существенного, главное — несладкого! До того хотелось, что я начала ощущать аромат жареного мяса!

То, что запах совершенно реален, я поняла, только начав собирать на поднос посуду. Да и на шум, доносившийся с кухни, только в этот момент среагировала. Стук какой-то... шипение сковородки... шаги... И голос, напевающий что-то бравурное... Знакомый такой голос.

Так бесцеремонно в моем доме мог вести себя только один человек. Явиться, не позвонив в дверь, и заняться чем-то, не поздоровавшись. И почему, спрашивается, сегодня, в обычный будний день, никто не работает?!

Да и вообще, еще не вечер! Что за дела?!

Уже привычно застав на кухне Мидьяра Ле-Кинаро, я пристроила поднос на загроможденный стол и со вздохом спросила:

— Почему ты не на работе? И что ты делаешь?

Впрочем, последний вопрос был глупым.

Мое рыжее бедствие стояло у плиты и жарило мясо. На соседней конфорке пыхтела кастрюлька, издававшая не менее приятный запах — тушившейся в сливках картошки. А хаос на столе явно указывал на хлопоты по приготовлению обеда. Серьезного, полноценного обеда!

Посреди хаоса стоял высокий кувшин для воды, а в нем здоровенная охапка ромашек.

— Я вспомнил, что у меня осталось несколько дней отпуска, — сообщил Ярр, не оборачиваясь. — А поскольку утром я чуть не зарыдал, заглянув в твой холодильник...

— Мидьяр!

— Ну что? Я мужчина, и мне нужно много еды! Когда ты последний раз готовила?

Да я бы готовила! Если бы была в нормальном состоянии души!

На самом деле никакого возмущения я не испытывала. А вот голод — да! При таких-то запахах... Но что за бесцеремонность, в конце-то концов!

— Что ты тут делаешь?! — повторила я, подхватывая с тарелки горсточку натертого сыра.

— А ты не видишь?

Его медные волосы были собраны в одну косу, спускавшуюся по ярко-зеленой рубашке. Солнце... Мое рыжее солнце.

Которое вполне могло поесть где угодно... И кстати, сыра и зелени в холодильнике точно не было. То есть еще и за продуктами заходил. Не знаю насчет тишины и покоя, но вот голодной я точно не останусь, пока в моей жизни есть Мидьяр Ле-Кинаро.