Расставляя на шелковой бежевой скатерти чайничек, сахарницу, блюдца и чашки из подаренного мамой сервиза, я вдруг с удивлением поняла, что кормлю на кухне исключительно тех, кто мне близок. Тех, перед кем нет ни смысла, ни желания строить из себя идеально воспитанную леди, соблюдать этикет и тщательно следить за тем, что говоришь.

Разумеется, с Лореной, которую я знаю с детства, можно расслабиться, похихикать, поплакать и пить чай из огромных и безмерно удобных чашек, купленных мною лично на распродаже. На чашках весело скалились лохматые эльфики и танцевали феи с прозрачными зелеными крылышками. Прелесть что за чашки, только поить из них посторонних гостей я не стала бы ни за что. Но Мидьяр? Он ведь сам откопал сей эстетический кошмар в моем посудном шкафчике, и почему-то меня это совершенно не пристыдило и не возмутило... Вот сейчас впервые об этом подумала.

Странно... Значит, рыжий шут, который на самом деле опора трона Империи и столп равновесия мира, близкий мне человек?

Подумав об этом, я застыла над столом, перестав красиво раскладывать салфетки. И вдруг рассмеялась. Ну да, Мирра, да! Пора это признать и смириться!

Звонок в дверь отвлек меня от занимательных размышлений. Застегнула до самого горла кофейного цвета блузку — так и не переоделась еще после работы, но оно и к лучшему!

— и отправилась открывать.

Честно сказать, увидев Альери, я в очередной раз испытала гордость. Не каждой, нет, далеко не каждой девушке достается такой жених! И если Лора действительно в него влюблена, то я могу ее понять! Еще бы понять, почему я-то не влюблена...

На пороге моего дома стоял широкоплечий красавец-мужчина. Темные, почти черные волосы, аккуратная короткая стрижка, потрясающие светло-серые глаза, очень приятные черты лица, безупречный камзол цвета осенних туч... И эмблема Службы Безопасности — да ее одной хватит, чтобы сделать Альери Тайвера мечтой любой женщины. Кроме библиотечной мышки Миррайны, получившей такого великолепного жениха без единого усилия... М-да...

Мой бывший жених держал перед собой изумительно подобранный букет, обрамленный тончайшей бумагой и увитый прелестной, ничуть не вульгарной розовой ленточкой. В другой руке у него была не менее шикарная коробочка с тортом.

— Здравствуй, Мирра! — И, с тревогой в голосе: — С тобой все в порядке?

Третий раз за утро мне задают этот вопрос!

— Здравствуй, Ал! Я совершенно здорова! Просто... решила сегодня побыть дома. Да заходи же!

Мне вручили букет и торт, поцеловали ладонь, сверкнули подобающей улыбкой и зашли наконец.

Усадив гостя за стол, я поставила цветы в вазу и принялась распаковывать тортик. Но тут же снова застыла, услышав фразу, которую мог сказать кто угодно, кроме Альери.

— Знаешь, я тоже практически сбежал сейчас с работы.

— Что-то случилось?! — ахнула я, и мой гость поморщился.

— Нет-нет. Все, что со мной случилось, случилось довольно давно.

Он несколько наигранно рассмеялся и потянулся к чайнику.

— Я вернулся вчера вечером. И решил, что нам не стоит откладывать разговор. Я многократно обдумывал его, но понимаешь, Мирра... Так и не решил, с чего начать. Скоро наша свадьба...

Эта фраза заставила меня напрячься. На самом деле я тоже не знала, с чего начать. Вот как сказать ни в чем не повинному передо мной мужчине, что свадьбы не будет? Лучше пока послушаю, что он скажет...

Но Альери замолчал. Налил нам обоим чаю, разрезал торт. Поднес к губам чашку. Пальцы у него были большие, крепкие. Такими, наверное, трудно было бы играть на гитаре. У Ярра пальцы тонкие, музыкантские, что называется. Изящные, словно нарисованные...

Я пила чай и сравнивала. Понимая, что дело вовсе не в пальцах. Не в глазах, не в чертах лица, вообще не во внешности. Пластика движений? Но несмотря на кажущуюся медлительность движений, Альери тоже способен двигаться быстро как молния — ведь он безопасник, иначе просто не может быть. Значит, и не в этом дело. Просто сейчас передо мной сидит чужой мужчина. А Ярр — он мой. И именно это я всегда ощущала с ним рядом. Мидьяр Ле-Кинаро — МОЙ мужчина.

Я хотела замуж за Ала? В мирную гавань семейной жизни с чужим мне

человеком? Которому всегда буду накрывать стол по всем правилам этикета? К которому

не испытываю ничего, кроме дружеского тепла?

Я незаметно потянула носом, пытаясь определить, чем пахнет этот чужой, хоть и давно знакомый мне мужчина.

Чистый, чуть горький аромат — не свой, не личный. Одеколон какой-то, очень дорогой и приятный, но...

Ну ладно, Мирра, чем бы он там ни пах, тебя это не возбуждает. О чем и надо ему сказать! Даже библиотечная мышка должна суметь прямо сказать, чего она хочет!

Однако Альери прервал затянувшуюся паузу сам.

— Мирра, я действительно не знаю, как начать. Словом... Я хотел спросить тебя. Наверное, нужно было сразу, но я счел, что в личной беседе такой вопрос будет более уместен.

— Когда — сразу? — осторожно поинтересовалась я.

— Мидьяр Ле-Кинаро... Мы встретились по его просьбе, и он сообщил мне, что хочет жениться на тебе. Собственно, что уже женился. По обычаям народа ленейри.

— Прости... — пробормотала я. — На самом деле было немного не так, но...

— Но? — переспросил мой жених. Теоретически оскорбленный создавшимся положением. Ведь я его бросила, получается так. Без предупреждения, без повода...

— Альери, я не могу тебе внятно объяснить, как это все вышло. Спонтанно, если быть честной. И печати ленейри уже нет, я свободна. Но если быть честной... В общем, я люблю Мидьяра.

Ал смотрел на меня не отрываясь.

— Я очень виновата перед тобой... — добавила я, не понимая его реакции. Но извиниться-то нужно!

Мой бывший жених вдруг выронил на стол ложечку, которую крутил в пальцах, и расплылся в улыбке. Очень искренней, широкой и никаким местом ему не свойственной!

Если ты давно знакома со своим женихом и уверена, что он похож на каменную стену даже в буквальном смысле — всегда спокойный, словно не испытывающий вообще никаких эмоций, — довольно странно наблюдать, как в его глазах разгорается даже не искра — пламя откровенного счастья.

Не то чтобы я удивилась. Вовсе нет. Это был настоящий шок!

— Мирра! Я так рад за тебя! Ты уже поговорила с родителями? Полагаю, они согласны? Э-э-э...

Альери расстегнул верхнюю пуговицу камзола и глубоко вздохнул. С облегчением, подумала бы я, если бы могла поверить собственным глазам.

— Я осведомлен, что Мидьяр беседовал и с ними. Лорд и леди Ситрелин решили, что ты должна сделать выбор сама. Но я же знаю тебя! Вне сомнений, Мирра, ты думала о долге перед родом и о том, что дала слово мне. Но я всегда говорил тебе, что ты можешь на меня рассчитывать, что бы ни случилось.