Девушка сделала неловкую попытку отстраниться от Константина и бросила укоризненный взгляд на свою не в меру говорливую подружку. Но Константин Сергеевич руки с её талии не убрал, а, напротив, прижал девушку к себе ещё сильнее, с вызовом глядя на пьяненького идиота.

- Нина, я повторяю, отсядь!

- Куда же она отсядет, придурок? – Беркутов презрительно усмехнулся, - И прекращай верещать! За этот вечер у всех уже аллергия на твой голос…

- Ниночка! – проигнорировав обращённую к нему насмешку, не сдавался Сергей, - Посмотри сама!!! Он же… он же… СТАРЫЙ!!! Тебя, между прочим, публично, тискает какой-то старый козёл!!!

После последнего оброненного с упрёком слова, Нина, сидящая до этого сжавшись и сверлившая взглядом стол, резко выпрямила спину и с возмущением корпусом развернулась к бестактному идиоту.

- Сергей! Я тебя предупреждаю… - в её голосе проскользнул металл.

- Ты посмотри на него, дорогая!!! Он же… он же ведёт себя, как бешеный зверь!!!

Спокойно сидящий «бешеный» с презрением поднял взгляд на «небешеного» и холодно обронил:

- Прекрати истерику, полудурок!..

Его рука «захватила» уже живот повёрнутой к нему спиной Нины, а вторая нежно опустилась на её предплечье. Девушка, поддаваясь естественному желанию быть под защитой, покорно обмякла и прижалась виском к его щеке…

Сергей перешёл на некрасивый визг, брызжа на все стороны слюной и пытаясь подняться, чтоб с высоты своего роста попытаться «надавить» на свою даму, но Ольга, улучив момент, довольно ощутимо пнула «героя» в бок и возмущённо зашипела:

- Сколько можно елозить по моим бёдрам?! Ты что, совсем уже офонарел?!..

К ругани подключился Семён в попытке отстоять честь своей леди. Одновременно с ними заговорила и Валя, обвинительным жестом указывая своему коллеге, куда б ему сейчас стоило пойти.

Даже застенчивый и молчаливый Андрей подал свой голос:

- Достал!..

Все за столом заговорили одновременно, превращая ситуацию в пошлый скандал…

Нину обдало жаром, когда ей в ухо тихо шепнули:

- Давай убежим?..

Девушка нехотя выбралась из заботливых объятий и на это только благодарно кивнула…

Заботливо накинув на плечи девушке пальто, Константин снова приобнял Нину и повёл к стоянке, пиликнув отключением сигнализации. В тот момент, когда он уже усадил свою даму на переднее сидение и щёлкнул ремнём, к нему подскочил взбешённый и еле стоящий на ногах знаток древне-Римских традиций распития спиртных напитков.

Сергей с разбегу навалился немаленькой пьяной тушей на соперника и обдал его перегарным дыханием:

- Ах вот как у вас принято обращаться с девушками друзей?! – молодой человек для большей устойчивости вцепился в лацканы пиджака соперника, - Я сейчас из тебя душу вытрясу, сволочь!!!

Константин, брезгливо отцепив от себя не в меру агрессивного «друга», сделав ловкую подсечку, усадил того на тротуар и, наклонившись к самому его лицу, зло прошипел:

- Сиди здесь, патриций, и не рыпайся! А когда протрезвеешь, сходи в библиотеку и почитай что-нибудь про этикет. Тебя, свинью, приняли в приличном обществе и весь вечер терпели твои грязные копыта на столе. Больше такой щедрой услуги от нашей компании не жди!

Сергей, было, попытался что-то вякнуть насчёт того, что приличная леди с кем пришла в общественное место, с тем должна и уйти, иначе она просто шлюха.

Беркутов угрожающе скрипнув зубами, снова к нему наклонился и, морщась от плотного облака винных паров, окружавших молодого человека, снова ему прошептал, но так, чтоб не слышала испуганно вжавшаяся в сидение Нина:

- Если ты ещё раз хотя бы попытаешься коснуться своим зловонным липким языком этой дамы, я тебе выбью все зубы! Ты меня понял, кретин? Сиди здесь и думай над своим скотским поведением... понял?

Он с силой нажал на плечи «патриция», усаживая его обратно, потом обошёл свой лексус и сел за руль. Сергей так и остался на тротуаре, провожая растерянным мутным взглядом отъезжающую машину, но крикнуть ей вслед «Шлюха!», всё же, не решился, хоть и очень хотелось. Зубы, всё-таки, были дороже…

* * *

Сжав в поддерживающем жесте дрожащие холодные пальцы Нины, Константин вывел машину на трассу, направляясь по пустой дороге к окраине города, где находился его коттедж. Весь путь молодые люди молчали, думая каждый о своём…

Константин Сергеевич уговаривал сам себя на этот раз ничего не испортить и повести себя правильно и осторожно. А Нина, погрузившись в прострацию, бездумно смотрела в лобовое стекло, отдавшись лишь будоражащему кровь ощущению тёплой сильной ладони, от которой волнами по всему телу распространялся жар.

Едва автоматические ворота открылись и лексус, въехав в гараж, расположенный в наземном этаже большого трёхэтажного здания, устало затих, девушка, нервно дёрнувшись, наконец решилась поднять взгляд на мужчину.

Его глаза полыхали загадочным огнём, пожирая сидящую рядом трепещущую маленькую фигурку.

Не сговариваясь, эти двое кинулись в объятья друг другу, словно включили электрический магнит, и две его половинки тут же неразрывно соединились вместе.

Константин жадно терзал её губы, как будто именно в этом был весь смысл его жизни, словно именно этого он так долго ждал… Наконец, когда жажда была немного утолена первым жадным глотком, мужчина неохотно оторвался от источника хрустальной влаги и хрипло прошептал:

- Идём…

Нина покорно выбралась наружу, поддерживаемая сильной рукой. Лишь только она выпрямилась, поправляя платье, на неё снова обрушился ураган, сметая своей напористой страстью все так ненужные сейчас мысли…

Они жадно целовались сначала у машины, потом, сделав короткую перебежку внутрь, у двери гаража. После, на ходу роняя туфли и верхнюю одежду, у перил широкой деревянной лестницы, оторвавшись друг от друга лишь на миг, чтобы подняться выше…

- Тише, маленькая, не спеши… - Константин убрал от своего ремня её ищущие руки, - не хочу сейчас действовать, как дикий зверь… Я сделаю всё правильно и осторожно…

- Не хочу правильно, - захныкала девушка, прижимаясь дрожащим телом к его сильной груди, - я не могу больше ждать…

Мужчина лишь удовлетворённо рыкнул, подхватил её на руки, не разрывая поцелуя и решительно толкнул дверь своей спальни…

Как и когда они успели раздеться, Нина заметить не успела. Её белое платье, как и его костюм, были небрежно откинуты в сторону как мешающая преграда. Лифчик и трусики последовали за ними…

Осторожно укладывая свою долгожданную награду на белоснежные простыни, мужчина удовлетворённо зарычал, покрывая трепещущую обнажённую грудь страстными поцелуями…

- Господи, как я мечтал… - только и смог он выдохнуть нетерпеливо, властно приподнимая и раздвигая её бёдра…