Выдвинувшись к санаторию, Сергей почему-то был почти уверен, что не ошибся. Его интуиция, основанная на опыте, подсказывала именно этот шаг. Однако тень сомнения нет-нет да и мелькала в его сознании. Что, если он ошибался? В этом случае провал «миссии» был неизбежен. Бактериологическая лаборатория могла находиться где угодно. Не упростил бы поиски и захваченный «язык». Чтобы рассказать о лаборатории, о ней надо было ЧТО-ТО знать. Едва ли о таком секретном объекте говорили на улицах. Впрочем, о местах расположения воинских подразделений выяснить было можно. Так что надежда оставалась в любом случае. Вот только было ли у разведчиков достаточно времени?

День спецназовцы провели в движении. Ефимов стремился оказаться в пригородном леске до наступления сумерек. И чем ближе они подходили к пригороду, тем сильнее его волновал вопрос возможного отхода. Мало было захватить и уничтожить «объект», требовалось ещё сохранить отряд.

«Машина, нужна машина! – настойчиво твердил он. – Без машины никуда». Легковушки Сергей отмёл сразу. По бездорожью могут не пройти, а пытаться на таких машинах уйти от преследования – всё равно что самому стремиться к плахе. Оставалось надеяться, что что-нибудь подходящее найдется на самом «объекте».

Первым сюрпризом стало то, что большая часть пригородного леса оказалась вырублена. От былого массива осталась едва ли одна треть. Но и этого островка зелени было вполне достаточно, чтобы спрятать целую дивизию. А вот добраться до него через открытую глазу вырубку было довольно проблематично. На то, чтобы незамеченными преодолеть этот вырубленный участок, у группы ушло более четырёх часов.

До кустарника, росшего на ближайшей опушке, спецназовцы добрались с большим трудом. Бойцы заметно устали, здорово изодрали маскировочные костюмы и до крови стерли локти и колени. После небольшого отдыха Масляков снова скомандовал:

– Вперёд!

Ефимов кивнул и крадучись двинулся дальше. Пройдя несколько шагов, он на секунду остановился и показал знаками:

«Увеличить дистанцию».

Теперь в случае обнаружения противником у двигавшихся позади было больше шансов не попасть под первые, самые гибельные, автоматные очереди.

Сергей шел медленно, очень медленно. Поминутно останавливаясь и подолгу прислушиваясь. Пока ничего опасного. Ефимов сильно сожалел, что полученный за несколько месяцев до командировки микрофон направленного действия совсем недавно вышел из строя. Имевшиеся же у спецназовцев тактические наушники хоть и были снабжены фильтрами, увеличивавшими громкость звучания тихих звуков, не шли ни в какое сравнение с возможностями этого микрофона.

Ефимов двигался по направлению к кромке леса, постепенно приближаясь к санаторию, отмеченному на карте.

Лес становился все реже. Разведчики смогли разглядеть кирпичные строения, когда до них было более пятисот метров. Остановив группу, Ефимов перекинулся парой слов с командиром и, захватив несколько наблюдателей, выдвинулся вперёд. Найдя место, где в просветах деревьев отчётливо просматривались подходы к зданиям, он организовал наблюдательный пункт.

Остальная часть группы, заняв круговую оборону, затаилась в ожидании.

Как выяснилось в ходе наблюдений, комплекс зданий санатория-профилактория был обнесён двумя рядами колючей проволоки, вдоль которой через каждые двадцать-тридцать метров торчали вбитые в землю метровой высоты столбики, с лаконичными надписями «Мины». По углам виднелись две вышки с маячившими на них часовыми. Каждые двадцать минут появлялся парный патруль, обходивший здания по периметру. Все это говорило о том, что разведчики находились на верном пути.

Фёдор, изучавший «объект» с помощью пятнадцатикратного бинокля, отложил оптический прибор в сторону и повернул голову к находившемуся рядом Ефимову.

– Сергей Михайлович, как думаете, действительно всё минировано?

Старший прапорщик неопределённо пожал плечами:

– Не знаю. Может, и лажа. Но будем считать, что надписи не врут.

Последнее его заключение оказалось верным. И немудрено. Слишком ценным был «объект», слишком высокие ставки были сделаны в этой «игре» заокеанскими сценаристами.

– Мы что, организуем налет?

– Думаю. – Ефимов действительно думал. На первый взгляд захватить комплекс имеющимися силами не представлялось возможным. И на второй тоже.

Колючая проволока, сплошное минирование, стометровая, очищенная от леса зона – укрепления казались непреодолимыми. Часовых на вышках и парный патруль, обходивший периметр, можно было попытаться снять из бесшумников. Даже можно было надеяться, что всё это произойдёт действительно бесшумно, но это не решало проблемы. Предстояло преодолеть проволочные и минные заграждения, а сделать это быстро, не рискуя оставить на траве собственные «лапки», было практически невозможно. К тому же взрыв неизбежно известил бы гарнизон о нападении. А ещё оставался контрольно-пропускной пункт – приземистое каменное здание с постоянно находящимся там нарядом из четырёх человек. Они обязательно заметят отсутствие часовых. Попытаться на расстоянии вывести из строя весь состав дежурной смены КПП? Не лишено смысла, но сомнительно по реализации.

Даже находясь в глубине леса на расстоянии более четырёхсот метров от ближайшей вышки, Ефимов ежесекундно опасался быть замеченным в тепловизорный прибор. А то, что у охранявших здание подобные приборы имеются, Сергей не сомневался. По-другому просто не могло быть. Косвенным образом это подтверждало то, что объект охраняли наёмники, возможно, это были американские военнослужащие-инструкторы. Ефимов отметил, что более трети охраны «объекта» составляли негры или, как принято говорить в США, афроамериканцы.

При более тщательном наблюдении обнаружились скрытые траншеи, пулемётные гнёзда, укрытые маскировочной сетью «Хаммеры». Приблизительный подсчет показал – гарнизон объекта состоит из пятнадцати – двадцати пяти человек. То, что для охраны «объекта» были привлечены столь незначительные силы, было вызвано секретностью операции: таким образом уменьшалась опасность утечки информации.

Сколько здесь было обслуживающего персонала и учёных, установить не представлялось возможным – никто из них ни разу не покинул помещений.

Ефимов услышал какой-то приглушённый шум в тылу. Забыв на секунду об опасности быть замеченным со стороны объекта, он резко развернулся, готовый к любой неожиданности. Но шум стих и больше не повторялся. Теряясь в догадках, он шепнул обеспокоившемуся Фёдору:

– Наблюдай, я быстро, – и начал поспешно отползать в направлении группы.

Агушев заметил его сразу – неизвестный крался, низко пригнувшись и перебегая от дерева к дереву. Маленький мужичок, точнее, по-стариковски одетый мальчишка. Широкие штаны, старая фуфайка и надвинутая на лоб кепка. Подав сигнал бойцам тройки, ефрейтор осторожно начал смещаться вправо, идя незнакомцу наперерез. А тот, не замечая ничего подозрительного, продолжал приближаться. Едва перебежчик поравнялся с неподвижно застывшим разведчиком, Руслан сделал шаг вперёд, обхватил одной рукой мальчишку (теперь сержант был уверен, что это мальчишка) за пояс, второй прикрыл ему рот. И тут же почувствовал, как острые зубы впились ему в палец. Не ожидавший такой реакции, Агушев дернулся, отступил назад, оступился и повалился в куст терновника. Но «добычу» не выпустил. Захрустели ветки. На помощь ефрейтору бросились бойцы его тройки.