Сознание Каретникова как бы заволокло туманом, который то сгущался, то рассеивался. Если бы не это, боль из-за смерти Камиллы была бы невыносимой. А так все случившееся казалось страшным сном, который он пытался забыть…

– Игорь Иванович, к вам из полиции, – шепотом сообщила секретарша, ставя на его стол графин с водой. – Ваша минералка, без газа.

– Что вы сказали?

– К вам из полиции пришли, – повторила пожилая дама. – Пускать?

– Да…

Следователь оказался молодым человеком приятной наружности, любезным и улыбчивым. Словно он не убийством занимался, а развлекался беседой. Он задал ожидаемый вопрос, к которому Каретников заранее подготовился.

– В каких отношениях вы состояли с погибшей гражданкой Савельевой?

– В любовных, – как на духу ответил предприниматель.

– Вы собирались разводиться с женой?

– Нет.

– Ваша жена знала о том, что у вас есть любовница?

– Полагаю, знала.

– У вас были скандалы по этому поводу?

– Мы ругались по разным поводам. В том числе и по этому.

– Какие чувства ваша жена питала к Савельевой?

– Ревновала, вероятно, – нахмурился Каретников. – Спросите лучше у нее.

– Спросим, – пообещал молодой человек. – Кто, по-вашему, мог убить вашу любовницу?

– Откуда мне знать?

Следователь внимательно присматривался к хозяину кабинета. Тот выглядел неважно. Обросший щетиной, измученный, но странно спокойный. Словно наглотался успокоительного. Что не исключено.

– Вы часто звонили Савельевой по сотовому.

– Это естественно.

– Ну да, – улыбнулся следователь. – Конечно. А как она оказалась в квартире на Малой Андроньевской улице? Вы снимали эту квартиру для свиданий?

– Нет. Мы встречались на другой квартире. Тем вечером я много раз звонил Камилле, но она не брала трубку. Вы можете это проверить.

– Какой вечер вы имеете в виду?

– В среду вечером Камилла перестала отвечать на мои звонки. Я купил ей подарок, золотой браслет… хотел сделать сюрприз.

Футляр с браслетом лежал у него на столе, рядом с подставкой для ручек. Игорь Иванович открыл его и показал собеседнику.

– Вот, смотрите…

– Савельева отказалась от подарка?

– Я не смог ей дозвониться.

– Ваша жена знала, где вы встречаетесь?

– Думаю, нет… хотя…

– Что?

– Она могла следить за мной.

– Угу, – кивнул молодой человек, глядя на изящный браслет с россыпью сверкающих белых камешков. Вероятно, цирконий. Не бриллианты же?!

У Каретникова было алиби. В ночь, когда убили Камиллу, он пил в клубе «Монго» в компании приятелей, которые могли подтвердить его слова. Он смело заявил об этом.

– А где провела ту ночь ваша жена?

– Спросите у нее. Когда я пришел из клуба домой, дети еще спали. Неля явилась позже.

– Что она вам сказала?

– Какое это имеет значение?

– Ну, все-таки…

– Сказала, что отправилась погулять.

– И часто она прогуливается по ночам?

– Раньше у нее не было такой привычки.

– Вы ей верите?

– А вы бы поверили?

– Значит, ваша жена в принципе могла убить Савельеву.

– Ну и что?

Следователь уже поговорил с Нелли Каретниковой. Она утверждала, что той ночью ушла к соседке, сидела там и смотрела телевизор. А мужу солгала нарочно, чтобы досадить ему и заставить ревновать. Соседка уехала отдыхать и оставила ключи Каретниковой, чтобы та поливала цветы и кормила рыбок. Нелли-де разыграла этот спектакль по совету подруги, о чем теперь жалеет.

Это означало, что у жены, в отличие от мужа, алиби не было. Но и доказательств против нее никаких нет.

– У вашей жены есть мотив.

– Ну и что? – холодно повторил Каретников. Он был зол на Нелю, на себя, на этого молодого человека, который задает каверзные вопросы.

– Экспертиза показала, что у Савельевой перед смертью был половой контакт. Партнер использовал презерватив.

– Ее… изнасиловали?

– Следов насилия на теле не обнаружено. Если не считать ножевого ранения в сердце.

Каретников прислушался к себе. Не взорвется ли внутри вулкан негодования и ревности? Камилла предала его! Или она с самого начала обманывала и прикидывалась?

– Вы подозреваете мою жену? Но позвольте… она же не могла…

– Переспать с вашей любовницей? Разумеется, нет. Это был мужчина.

– Вот и ищите этого мужчину!

Следователь понимал, что дело об убийстве Камиллы Савельевой – потенциальный «висяк». Преступник оказался опытным и почти не оставил следов. С кем девушка провела свою последнюю ночь, выяснить практически невозможно. Поквартирный обход ничего не дал. В баре, где она работала официанткой, тоже разводили руками. В тот вечер один из посетителей облился кислотой в туалете, поднялся переполох, и никто не обратил внимания, куда подевалась Савельева. Пострадавший твердит, что в туалете стояла какая-то бутылочка, он из любопытства решил проверить содержимое, и бутылочка выскользнула у него из рук.

Администрация и персонал заведения от всего открещиваются. Мол, кислоту принес кто-то из клиентов, а они ни при чем. Удалось выяснить только, что в тот вечер Савельева обсчитала двух парней, те выразили недовольство и хотели пожаловаться на нее. Вероятно, она испугалась и убежала. Да так поспешно, что оставила в раздевалке свою сумочку.

Хозяин квартиры, где нашли труп Савельевой, не смог описать человека, который арендовал у него жилье. Тот был в бейсболке и темных очках, а паспорт показывать отказался. «Если без документов, тогда цена будет намного выше», – заявил хозяин. Человек сразу согласился и заплатил за месяц вперед. Может, это и был убийца. Где его теперь искать?

– У меня хороший адвокат, – заявил Каретников. – Пожалуй, я ему позвоню? Пусть поприсутствует при нашем разговоре.

– Не стоит. Я уже ухожу. Прошу вас, пока идет следствие, не отлучаться из города.

Следователь не испытывал энтузиазма по поводу этого уголовного дела. Посадить Каретникову будет крайне сложно. Грамотные адвокаты разобьют доводы обвинения в пух и прах.

Игорь Иванович молча смотрел, как за следователем закрылась дверь. В кабинет заглянула секретарша.

– Ушел! Жутко неприятный тип. От его улыбочки мороз по коже. Вам что-нибудь нужно?

– Нет.

Она исчезла. Каретников не узнавал себя. Клокотавшее в нем бешенство отступило и сменилось апатией. Как будто из него выпустили всю кровь, до капельки. Ему было наплевать на свою судьбу, на участь жены, на слухи, которые пойдут о нем в связи с убийством Милы. Его больше не интересовало, кто лишил жизни девушку, которую, как ему казалось, он горячо любил. Лурье намекал, что перенесенный стресс может вызвать психическое расстройство…