И ответит сталкер: выспаться. Чтоб никакая сволочь тебя не будила, пока ты сам не откроешь глаза и, ощерившись во всю пасть, не поймешь – вот оно, свершилось! Выдрыхся так, что прям все тело поет от привалившего счастья.

Но увы, такое с нашим братом происходит крайне редко. В Зоне так вообще практически не случается. Обязательно кто-нибудь начнет трясти за плечо и гундеть в ухо:

– Вставай, светает уже. Вот блин, разлегся, из пушки не разбудишь. Хотя, может, из пушки и получится. Интересно, если над ухом из «Вепря» стрельнуть, быстро проснется?

– Очень быстро, – проворчал я, с трудом раздирая непослушные веки. – А потом в ухо двинет и не посмотрит, что ты весь из себя офигенно крутой ниндзя.

– О, очнулся, – удовлетворенно заметил Савельев. – На тебе твою тушенку с хлебом, хавай и двинули.

– Без воды хавается неважно, – сказал я, вставая. – Судя по твоей карте, до карьера от силы километр. Давай дойдем, наберем воды, да там и позавтракаем.

Предложение Японец принял без возражений. Собраться нам было, как говорится, только подпоясаться, так что выдвинулись мы немедленно. И километр прошли без приключений, если не считать за них две мелкие аномалии, которые мы благополучно обошли, да чьего-то обглоданного скелета, повешенного на ветке кривого дерева-мутанта. Кто это был? Сталкер, казненный военными? Член какой-нибудь группировки, не вовремя встреченный конкурентами? Или же военный, отбившийся от своего подразделения, прочесывающего Зону – и встреченный теми, кто искренне не любит карателей? Теперь не поймешь. Списала Зона человека вчистую, оставив лишь гремящие на ветру голые кости. Так даже вездесущие вороны не обгладывают, не иначе, сама Зона поработала над трупом…

Впрочем, это частности. Если начать задумываться обо всем, что видишь на аномальных землях, впору самому вздернуться на ближайшем дереве. Поэтому мы лишь скользнули взглядами по висельнику и протопали себе дальше. Благо впереди, буквально в нескольких шагах, был реальный повод пораскинуть мозгами.

Карьер Суглинка был огромным котлованом, заросшим высоченной травой. Оно и неудивительно – почва тут плодородная. Ибо на дне карьера раскинулись ни фига не лужи, а самые настоящие озера. По ходу, когда ликвидаторы аварии сняли несколько толстых пластов почвы, подземные ключи нашли выход и теперь разлились вольготно, обильно увлажнив землю, отравленную радиацией.

Но не обилие вполне чистой с виду воды заставило меня призадуматься. А то, что из этой воды торчало.

Выглядело оно совершенно безобидно. Так, ползучее растение какое-то, прижившееся в воде и частично вылезшее на берег. Тонкое, с виду безопасное. Если что – дернул посильнее, оно и порвалось.

Виктор тоже обратил внимание на эти побеги. И поинтересовался:

– Не в курсе, что это там за глисты из воды торчат? Как-то не нравятся мне они, хоть и выглядят как оторви, выброси и забудь.

– Думаю, в курсе, – мрачно отозвался я. – И искренне надеюсь, что это не то, о чем я подумал.

Проверить мою гипотезу было просто. Я в карманах всегда таскаю болты, гайки и стреляные гильзы, которые подбираю по пути. Ими удобно аномалии обнаруживать, если на пути встречается подозрительный участок. И любой сталкер со временем приобретает сноровку с пяти-семи метров попадать гайкой в советскую пятикопеечную монету.

Ну, значит, вытащил я из кармана гайку, да и бросил ее в ближайший отросток…

И едва успел отскочить в сторону. Не ожидал, что щупальце – а это было именно оно – отреагирует так быстро и бурно.

По тому месту, где я только что стоял, со страшной силой хлестнул живой кнут, который просек в земле тонкую, но глубокую борозду. Думаю, окажись я чуть менее расторопным, щупальце просто рассекло бы меня на две половинки, а после, обвившись вокруг окровавленных полутушек, утащило добычу в воду.

– Ну и как? То? – поинтересовался Савельев, на всякий случай вытащив из ножен один из мечей.

– То, – мрачно кивнул я.

– И что это? Никогда ничего похожего не видел.

– Удильщик, – сказал я. – Тварь из соседней вселенной. По ходу, когда я пришел в эту Зону, разрыв между мирами за мной не закрылся. Сейчас он потихоньку расширяется, и оттуда сюда уже полезли разновсякие мутанты. Та земляная пчела, из-за которой ночью приключилась катавасия, тоже из мира Кремля. Если честно, не хотелось бы, чтобы через тот разрыв пролезли остальные, более крупные и опасные. Боюсь, если их станет тут слишком много, они тупо прорвут кордоны Зоны и вместе с местными мутантами, пожалуй, запросто могут уничтожить всё человечество.

– Вот оно что, – присвистнул Савельев. – А эти, со щупальцами, значит, не самые крупные, но одни из самых шустрых. Приползли, освоились и уже охотятся вовсю.

– Получается так, – кивнул я. – Но воды-то нам набрать по-любому надо.

– Ладно, – кивнул Японец, доставая из кармана моего рюкзака пустую флягу. – Ты тут стой. И стреляй, только если они меня схватят. А то из них что-нибудь разбрызгается, типа крови или дерьма, и воду отравит.

И пошел к озеру, засунув свой меч обратно в ножны…

Это, конечно, стоило бы на камеру заснять, но, к сожалению, в моем древнем КПК камеры нету. В какой-то момент Виктор начал двигаться словно смазанная тень, и это не был эффект замедления времени, уж я-то точно знаю. Это было что-то другое, чему я точно уже никогда не научусь. Для того, чтоб так двигаться, нужно несколько лет пахать в секретной японской школе, проходить жуткие испытания, убивать живых и неживых существ, далеких от нашего мира – в общем, кому интересно, может прочитать три романа «Тень якудзы, «Ученик якудзы» и «Путь якудзы», там про Савельева всё можно подробно узнать. Под тем же псевдонимом, что и мои романы, трилогия была издана в каком-то из миров. Я с удовольствием прочитал, рекомендую.

Короче, сейчас Японец то ли тренировался, то ли играл со смертью. Удильщики неистово хлестали своими щупальцами, но рассекали лишь те места, где Виктор стоял долю мгновения назад. А Савельев продолжал метаться меж смертоносными хлыстами, то прыгая в озеро по колено, чтоб зачерпнуть воды, то вновь резким движением выбрасывая свое тело на берег.

– Давай пустую!

В мою сторону полетела зеленая армейская фляга. Полная под завязку. Я поймал ее на лету, сунул в рюкзак и бросил Савельеву еще одну, пустую. Которую он выловил в прыжке, уйдя от очередного удара удильщика, – и вновь бросился в озеро.

Таким макаром он все наши четыре фляги наполнил и вернулся – запыхавшийся, но счастливый.

– Ну и на фига? – поинтересовался я. – Во-первых, твою воду теперь отфильтровывать замаешься, взбаламутили вы ее преизрядно. И, во-вторых: рисковать жизнью ради того, чтоб чаю попить – это даже для сталкера как-то слишком.

– Да я так, в миккё попрактиковаться, – пожал плечами Японец. – Неплохой тренажер эти твои удильщики.

Я покрутил пальцем у виска и полез наверх по относительно пологому откосу карьера. Пойду-ка я лучше костер разведу да позавтракаю. А он пускай дальше тренируется, если жизнь не дорога.