быть парнем, который подслушал разговор вашего знакомого в ресторане, или человеком, которого вы считаете своим близким другом, но ему платят за то, что он раскрывает ваши секреты. Это заставляет вас сомневаться в лояльности всего вашего окружения и вселяет в ваше сердце ужасные чувства. В любом случае в моей душе было пусто – умирающая мама и брак, который должен был закончиться после звонка нашего адвоката. Мы не хотели доставлять бульварной прессе удовольствие рассказывать эту историю, поэтому в тот же день сами объявили о нашем разрыве. К счастью, упреждающий удар достиг желаемого эффекта. «Пара подтвердила разрыв в среду поздно вечером в кратком пресс-релизе, который был разочаровывающе [для пытливых умов] лишен деталей, – написал журналист E! News. – В материале говорилось, что Брюс и Деми “завершают” свой союз. И на этом все закончилось».

Мы предпочли бы иметь больше времени, чтобы разобраться со своими собственными чувствами, сесть рядом с детьми и со словами любви и поддержки рассказать им, что должно произойти. Вместо этого пришлось спешить, и мы были расстроены. Мы хотели понять эту ситуацию (как на самом деле и любую другую) изнутри, а не снаружи, но у нас не было такого шанса. Мы приняли то, что считали лучшим решением для всех нас, и, к счастью, дети были настолько маленькими, что когда мы рассказали им о нашем разводе, они не поняли, что это значит. Конечно, Румер было труднее всего. Ей было десять лет, и она понимала, что все должно измениться.

Глава 17

Недавно я дала видеоинтервью молодому человеку, который был настоящим киноманом, – он признался, что фильм «Солдат Джейн» ему сильно понравился, он смотрел его недавно, и картина показалась ему очень правдивой.

– Они так грубо обошлись с вами в прессе, хотя это был отличный фильм! Что все это значит?

– Вы даже не представляете, как приятно слышать, что кто-то понимает смысл происходящего, – ответила я.

Предполагалось, что фильм «Солдат Джейн» никогда не будет оценен зрителями по достоинству, но, по моему мнению, впоследствии произошло как раз наоборот.

В результате жестокой критики этого фильма, нашего с Брюсом расставания и смерти моей мамы к концу 1998 года я была совсем измучена.

К этому времени я уже заключила контракт на съемки фильма «Две жизни» во Франции. Это случилось задолго до нашего с Брюсом развода и до того, как я узнала, что мама умирает. В Париже я чувствовала себя несчастно. Я взяла с собой девочек, отдала их в школу на четыре месяца, поскольку именно столько мне необходимо было находиться во Франции. Чтобы успеть на место съемок вовремя, нужно было выходить из дома, который мы снимали, в пять тридцать утра – до того, как они просыпались. А когда я возвращалась обратно, они уже ложились спать. В их присутствии не было почти никакого смысла. Нельзя было жить подобным образом, особенно когда в семье происходили существенные перемены, оказывавшие очень большое влияние на жизнь детей. Тогда они нуждались во мне, но, если честно, я нуждался в них намного больше. И я приняла решение: больше никаких фильмов, никакого беспорядочного образа жизни. Я хотела быть дома в Хейли с моими девочками. И если теперь у них не было матери и отца, которые жили были вместе, я хотела, чтобы у них, по крайней мере, были постоянный дом и нормальный распорядок дня. Следующие пять лет я была полноценной мамой – чего мне не удавалось раньше.

Мы с Брюсом делали все возможное, чтобы дети перенесли наш развод как можно легче, но без проблем не обошлось. Скаут всегда была самой самостоятельной и общительной из девочек – настоящее воплощение уверенности в себе, но в тот период боялась проводить ночь вдали от дома, как будто в ее отсутствие что-то изменится.

Пятилетняя Таллула начала есть только углеводы и мучное. Мы старались улучшить ее рацион питания, не давали пончики и сливочный сыр, но в ответ она решила вообще ничего не есть… Днями. Это была ее реакция на ситуацию, которая вышла из-под контроля. Воспитательница детского сада могла иногда на чем-то настоять, но в целом Таллула была весьма упряма. В конце концов я сдалась и разрешила ей есть пончики. Возможно, это было не идеальное решение, но не могла же я позволить дочери умереть с голоду. Правда, меня не покидало беспокойство, что Таллула использует пищу в качестве источника манипуляций, не зная, к чему все может привести. Но я слишком хорошо понимала, чем это может обернуться. Да, эти проблемы отнюдь не выходили за рамки принятых норм, но если бы меня не было рядом, они могли бы с легкостью перерасти во что-то большее.

Переезд в Айдахо был лучшим вариантом для девочек, но мне было нелегко жить одной, при этом не отвлекаясь на работу. Я боролась с чувством жалости к себе и использовала явно не те способы, чтобы избавиться от этого чувства. С самого начала я дала себе слово не употреблять алкоголь и наркотики, чтобы пережить свой развод, то же самое касалось и еды. Вспомнила, через что мне пришлось пройти, прежде чем я начала контролировать свое тело и эмоции, поэтому если снова поддамся – это меня уничтожит.

После того как мы решили расстаться, Брюс некоторое время жил в гостевом доме в Хейли. В конце концов он переехал в свой собственный дом, расположенный примерно в десяти милях от нас по дороге в Кетчум. Когда через дорогу от нас продавали дом и другую недвижимость, Брюс купил его. Тогда у нас образовался настоящий семейный комплекс, и дети могли легко ходить в гости от одного родителя к другому, к тому же у Брюса был роскошный бассейн с подогревом, которым девочки могли наслаждаться даже в самый разгар зимы. Это было идеально.

Может прозвучать странно, но я горжусь нашим разводом. Думаю, Брюс сначала боялся, что я сделаю наше расставание сложным, например, обрушу на него весь свой гнев или какие-то другие недовольства по поводу нашего брака, не разрешу видеться с детьми, обращусь к уловкам, которые разводящиеся пары используют как оружие. Но я этого не сделала, как и он. У меня не было никакого желания повторять горький опыт моих родителей, которые использовали меня и моего брата в качестве пешек. Я видела, что развод делает с людьми, и знала по своему опыту, каково это – быть ребенком, пойманным в ловушку.

Сначала было нелегко, но нам удалось перенести сердечную основу наших отношений – то, что когда-то создало нашу семью, – во что-то новое, и это помогло создать для девочек дружескую