и комфортную обстановку. Перед ними никогда не стоял выбор, с каким из родителей провести праздник или день рождения – каждый из нас всегда откладывал свои собственные дела и проводил вместе с ними это время. Я уверена: у нас сейчас были бы совсем другие дети, если бы мы вели себя в этих ситуациях более эгоистично.

Еще я познала самые обычные семейные отношения. Я превратилась в маму-домоседку, чья жизнь целиком и полностью вертелась вокруг девочек, их расписания, перерывов, школ и занятий, а Брюс в это время был единственным, кто работал, настоящим кормильцем. То, что Брюс больше не был моим мужем, не означало, что он не может принимать активное участие в жизни детей. Мы были более близки, чем до развода.

Наш дом в Хейли представляет собой очень длинное строение, как часто бывает на ранчо, комнаты Румер и Скаут находились в противоположном от главной спальни конце коридора. В темноте по ночам малышкам было очень страшно ходить по такому длинному коридору, поэтому в течение многих лет дети находились в нашей спальне. Мы спали все вместе – конечно, это не лучший вариант для мужа и жены, но нам было очень уютно с детьми. Через год или около того, когда мы с девочками остались одни в доме, я поняла, что не могу даже думать о том, чтобы провести с кем-то время, пока не вытащу девочек из моей спальни. Для Скаут и Румер пройти длинный коридор до своих комнат было по-прежнему слишком большим шагом, а Таллула вообще всегда спала только со мной. Поэтому я придумала создать «спальню» рядом с моей – в соседнюю комнату принесли все необходимое для сна: три матраса на пол, зубные щетки, книги, пижамы, музыкальную шкатулку. «Спальней» она была только ночью, а днем там была игровая комната, которую мы создали, когда делали капитальный ремонт. У нас был замысловатый скворечник на полке в гостиной, и я, повинуясь прихоти, спросила у одного из плотников, не сможет ли он воссоздать его как игровой домик. В результате получилась миниатюрная копия с черепичной крышей, дощатыми стенами и голландскими дверями. Это было очаровательно.

Теперь наконец-то у меня нашлось время, чтобы заняться разными делами на нашем участке. У нас была небольшая игровая площадка рядом с домом, и по мере того как девочки росли, я добавляла туда больше качелей и альпинистского оборудования. Одноклассники дочек часто приходили туда всей толпой, чтобы поиграть. За нашим домом находился приток реки Биг-Вуд, и я велела положить вдоль берега камни, чтобы предотвратить эрозию почвы. Когда воды в реке было мало, было много ила, и девочки любили покрываться им. Когда уровень воды поднимался, девочки любили плавать на надувных кругах и дурачиться в нашем бассейне на заднем дворе. Зима в горах наступала рано, девочки катались на коньках по реке или прямо с террасы дома строили ледяные пещеры вместе со своими друзьями.

В Хейли у меня появились хорошие друзья, которые видели во мне только соседку и маму, и ничего больше. Самая близкая подруга Скаут – с тех пор как ей исполнилось восемнадцать месяцев – Сара Джейн. Ее мама – невероятно смешная, рассудительная и абсолютно не признающая авторитетов женщина по имени Шери-Шери-О, как мы ее прозвали, – одна из моих близких подруг и любимый компаньон по шалостям. Она отлично играет в гольф, и Брюс мог часами проводить с ней время на поле. Наши девочки называли себя Хомячок Джейн и Скунсик ЛаРю.

В Хейли я по-настоящему чувствовала себя дома.

Рядом с девочками я начала играть. Когда не занималась интерьером, то часами собирала спальные гарнитуры для кукольного дома American Girl и создавала уголки для мягких игрушек. У меня появился повод покупать игрушки.

Мое детство было коротким, и теперь я восполняла его с энтузиазмом, граничащим с одержимостью. Я помню, как мы с девочками отправились в супермаркет «Таргет» в Туин-Фолсе[64], где Хантер сотворил для нас какое-то волшебство – мы могли остаться там после закрытия, и это было удивительное чувство – быть одним, словно мы на шоколадной фабрике Вилли Вонки[65]. Не успели мы войти, как через несколько секунд уже направились в отдел игрушек.

И вот мои глаза остановились на куклах фирмы «Кэббедж Патч». Я взяла три похожих – для любого другого они выглядели бы как одна и та же кукла. Но я начала тщательно рассматривать то одну, то другую, проверяя, у кого было самое милое выражение лица, у кого глаза на идеальном расстоянии, оглядывала то одну, то другую, то одну, то другую… Что?

Что я пыталась найти?

Я не ходила к психотерапевту после того, как мы с Брюсом расстались, а просто начала покупать игрушки. Это была зависимость, но в то же время мой спасательный круг. В последние годы, когда я очищала кладовые, набитые игрушками и куклами, которые накопились за то время, то почувствовала боль, которую они сохранили в себе. Теперь я понимаю, что моя одержимость коллекционированием удерживала меня от чего-то похуже. Хотя в то время, думаю, я бы сказала, что все хорошо. Ведь мы с Брюсом ладили. Девочки добивались успехов в своих начинаниях. Я стала встречаться с мастером боевых искусств, с которым познакомилась после того, как он устроил выступление на восьмом дне рождения Скаут. Оливер дал мне шанс заново узнать себя как женщину, а не как жену или мать. В кои-то веки я избавилась от всех ожиданий в плане романтических отношений.

Хантер был моим постоянным спутником, больше, чем просто ассистентом, – можно сказать, он был членом нашей семьи. Хантер был рядом в самые напряженные периоды моей карьеры, и после смерти мамы, и теперь – находился рядом со мной во время развода, наблюдая без осуждения, с каким безумием я скупаю игрушки. Не то чтобы он не относился к этому с чувством юмора: «Мне будет лучше, если ты будешь умнее». Это одна из моих любимых цитат Хантера. Его саркастическое остроумие было забавным, но в то же время таким любящим способом он хотел донести правду.

А правда была в том, что я искала. В те годы в Айдахо, когда я ушла из Голливуда на пике своей карьеры, я действительно пыталась разобраться в себе. Работать мне было неинтересно. Единственное, на что я согласилась, – озвучивать рекламу «Шевроле», потому что я могла по пути заехать на студию звукозаписи в Кетчуме, а после этого как раз вовремя забрать девочек из школы. У меня были моменты, когда я думала: будет ли все хорошо, если я никогда больше