Она отвернулась, радуясь тому, что ее избавили от выполнения этой задачи, и совсем уж перестала стесняться, когда увидела, что Нико набросил другу на бедра полотенце, хотя тот был в нижнем белье. Нина начала с того, что вымыла всю ногу от крови и грязи, промокнула кожу марлей, а затем медленно и осторожно прощупала колено и лодыжку – на случай, если пальцы обнаружат то, что не видно глазу.

– Здесь больно, вот тут, где я нажимаю? А здесь? – спрашивала она, ожидая обнаружить перелом костей в ступне или лодыжке, и вздыхала с облегчением, когда мужчина качал головой.

Цвет кожи у него был в норме – значит, циркуляция крови в ноге не нарушена, механических повреждений нет, но лодыжка все-таки заметно распухла.

– Без рентгена с точностью сказать не могу, но все-таки вряд ли у вас тут перелом. Я сделаю вам повязку с холодным компрессом на лодыжке и займусь рукой. – Она обернулась к Нико: – Можешь намочить одно полотенце? Только спусти сначала воду из крана, пока она не станет холодной. Так, а теперь займемся вашей рукой…

Вместе с отцом Бернарди они усадили мужчину на кровати и сняли с него рубашку и майку. На коже предплечья было много ссадин после аварии. Нина промыла их, удалила пинцетом каменную крошку, обработала царапины йодом и забинтовала руку.

– Зашивать тут нечего, достаточно почистить и продезинфицировать, – прокомментировала она.

Пока она хлопотала над рукой пострадавшего, вернулся Нико с влажным полотенцем и, увидев, что Нина еще занята, сам наложил холодный компресс на лодыжку друга. Закончив делать перевязку на предплечье, Нина размотала полотенце на ноге – посмотреть, не спáла ли опухоль, – и с удовлетворением отметила, что дело идет на поправку.

У нее ушло всего несколько минут на то, чтобы вернуть компресс на прежнее место, но к тому времени, как она закончила, мужчина сильно побледнел и дрожал. К сожалению, обезболивающего у нее не было.

– Пару глоточков граппы? – предложил отец Бернарди, словно прочел ее мысли.

– Отличная идея, но сначала нам нужно все вымыть. И тебе хорошо бы помыть руки, Нико.

– Ладно. – Присев у кровати, он улыбнулся другу: – Ты отлично держался.

– С такой медсестрой, как твоя жена, это было легко, – отозвался тот.

– Я помогу Нине здесь все убрать и вымыть, а потом принесу граппу, когда вернусь.

– Спасибо, синьора, – проговорил мужчина, слабо улыбнувшись Нине.

– Не за что. Завтра я еще зайду вас навестить.

На кухне она продезинфицировала миску, ножницы, щипцы, а Нико все уложил обратно в аптечку. Он управился до того, как вскипел чайник, поэтому воспользовался свободной минуткой – встал у Нины за спиной, обнял и поцеловал ее в висок и в мочку.

– Сегодня ночью мы с ним уйдем, – шепнул он, приятно пощекотав ее ухо теплым дыханием.

Нина кивнула, постаравшись скрыть разочарование от того, что он снова ее покинет, и смогла заговорить лишь через несколько секунд:

– Он не сможет идти без поддержки.

– Я ему помогу. Не волнуйся.

– Вы пойдете вдвоем?

– Да. – Он обхватил ее за плечи и развернул лицом к себе. – Что с тобой?

Она подняла голову, взглянула на россыпь веснушек у него на носу и попыталась улыбнуться:

– Я знаю, что ты не можешь остаться.

– Я кое-что слышал из вашего с отцом Бернарди разговора. Не хочу, чтобы ты переживала из-за меня.

Нине наконец удалось справиться с эмоциями, и она уверенно взглянула ему в глаза:

– Как же мне не переживать? Я люблю тебя, а значит, я за тебя боюсь. Но еще я тебе доверяю и понимаю, что ты не станешь рисковать понапрасну. – Она шагнула ближе к нему и прижалась щекой к его груди, стараясь запомнить успокаивающий, такой надежный ритм его сердцебиения. – Когда тебя ждать?

– Дома? Через неделю, может, чуть позже. Так или иначе, я обязательно вернусь к тебе. Обещаю. Скоро ты уже не будешь из-за меня волноваться.

Глава 18

Неделя, о которой говорил Нико, прошла, а он так и не вернулся, и теперь Нина с волнением вспоминала его уверенное обещание, что скоро они будут вместе.

Ко всему прочему, ее одолело какое-то недомогание – тошнило при виде любой еды, которую ставила перед ней на стол Роза. Через несколько дней все прошло, но по некоторым своим соображениям она решила притвориться, что еще продолжает себя плохо чувствовать.

Дело в том, что в Вербное воскресенье перед уходом из дома священника Нина все-таки попросила отца Бернарди выяснить, когда в этом году начинается еврейская Пасха. На следующий день он прислал ей записку, в которой говорилось вот что: «Те слова в Библии, о которых я хотел тебе напомнить, ты найдешь в восьмой строфе четвертой главы Книги Исход».

Должно быть, отец Бернарди ужасно гордился этой своей хитроумной шифровкой. Если Нина правильно его поняла, то начало Песаха выпало на 8 апреля. И хотя отметить свой праздник как должно у нее не было возможности, она все же могла воздерживаться от поленты и хлеба всю следующую неделю.

– Ты совсем исхудаешь, – покачала головой Роза.

– Ничего страшного. Мне вполне достаточно бульона с овощами, остальное в горло не лезет.

Несмотря на то что тошнота вроде бы отступила, через несколько дней у Нины закружилась голова, когда они пололи сорняки в огороде. Роза отправила ее в дом попить воды и сказала, что ей лучше пока заняться штопкой. Нина не стала протестовать. Она взяла корзину с одеждой, уселась в тени оливкового дерева и подумала, что никогда в жизни не чувствовала себя так хорошо.

На самом дне корзины обнаружилась ее ночная рубашка – та самая, в которой она была, когда они с Нико обменивались брачными обетами. Штопать там было особо нечего, только подшить разошедшийся шов на подоле, но от одного взгляда на рубашку у Нины проснулись воспоминания, а потом сделалось совсем тоскливо.

Она вытирала слезы этой самой рубашкой, когда из сада пришла Роза и села рядом:

– Решила проверить, как ты себя чувствуешь, но вот уж не думала застать тебя в слезах за штопкой. Мне казалось, тебе нравится это занятие.

– Нравится. Просто раскисла немного.

– Ясно. Небось, о Нико думала, да?

– Да. Мне так тяжело без него. Я стараюсь не переживать, но все вокруг напоминает о нем.

Роза понимающе кивнула:

– Мне это знакомо. Сколько раз я просыпалась ночами от тревог… Потеряла счет.

– Ты скучаешь по нему, да? – осмелилась спросить Нина.

– По Нико? Конечно, скучаю.

– Я имела в виду Луку.

Последовала страшная пауза, и Нина испугалась, что позволила себе лишнее – Роза никогда не говорила о