«А что если высеять их?» — спросил Мэтт, полный надежды. Это было его первое рабочее место: требовательный хозяин, почти невыполнимая задача… Я поняла, что должна дать ему хоть какую-нибудь надежду и, может быть, оправдать его ожидания относительно моей предполагаемой профессиональной компетенции.

Не существует эффективного научного способа вырастить мох на камне, но садовники рассказывают друг другу о чудесных случаях, когда мох приживался. Стоит попробовать, решила я. Садоводылюбители издавна думали о том, как ускорить рост мха на каменной стене, придать голому камню такой вид, будто он столетиями был покрыт мхом. Я слышала, что стену надо много раз поливать кислотой: та будто бы разъедает поверхность камня, образуются крошечные поры, где может закрепиться мох. Другие садовники твердо верят в конский навоз, которым следует смазывать камень. Но чаще всего советуют применять более гигиенический метод — приготовить коктейль из мха. Рецепт звучит следующим образом. Возьмите из леса образцы мха нужных вам видов, которые живут на таких же камнях. Тот же вид камня, то же освещение, та же влажность. Никаких срезанных углов: мох почувствует разницу. После этого растения помещают в блендер, добавляя туда кварту пахты, и взбивают до образования зеленой пены. Говорят, если нанести эту смесь на камень, через год-два он покроется мхом. Имеется множество вариантов рецепта: некоторые кладут йогурт, яичный белок, пивные дрожжи и другие продукты. Теоретически в этом есть некоторый смысл: мох способен регенерироваться из оборванных листьев и стеблей. При определенных условиях такой фрагмент способен породить протонему, которая закрепится на новой подложке и даст микроскопические зеленые побеги. Именно так мох размножается в природе: может быть, блендер ускорит процесс. Многие мхи предпочитают кислую среду, и ею послужит пахта — по крайней мере, до первого дождя.

Мэтт готов был ухватиться за любую соломинку, и я пообещала дать рецепты таких коктейлей, но предупредила, что не очень-то доверяю любым способам быстрого выращивания мха.

Мы прогуливались вдоль будущей террасы и беседовали. Параллельно тропинке тянулась полная камней клумба с весенними полевыми цветами, произраставшими в этой местности. Там были триллиум, увулярия и что-то со множеством листьев: венерин башмачок, поняла я. Охраняемые виды, все до одного. Это они называют восстановлением экосистемы? Клумбу? Я спросила, откуда взялись эти цветы. Мой спутник, напустив на лицо выражение «это-не-вашего-ума-дело», тем не менее заверил меня, что все они куплены в питомнике. И действительно, на каждом имелась этикетка из питомника. Ни один цветок не взят из дикой природы, подчеркнул он.

Мэтт весь день прилагал серьезные усилия, чтобы казаться скупым на слова специалистом, но природная живость и открытость постепенно брали в нем верх. Он напоминал моих студентов, стремившихся ворваться в мир и изменить его к лучшему. То была первая должность, которую ему предложили: так хорошо, что даже не верится. Работа была творческой, платили ему больше, чем он думал, будучи новичком. Примерно через год у него появились сомнения — правильно ли здесь ведут дела? — и он решил уйти. Но хозяин пообещал поднять зарплату, если он останется. Недавно Мэтт приобрел прелестный домик, жена его ждала ребенка, так что ему предстояло поработать здесь еще сколько-то времени.

Вернувшись в поле зрения мужчины в белой каске, Мэтт ускорил шаг и пошел по строительной площадке, говоря в свою рацию, как человек, имеющий перед собой четкую цель. Я последовала за ним, надеясь, что тоже выгляжу как занятой специалист. В голове зазвучали его слова: «Время — деньги». Мы направлялись по одной из дорог, расходившихся от двора, как спицы — от ступицы колеса.

Когда нас уже нельзя было увидеть из окон построек, Мэтт оглянулся и сбавил темп. «Вы не против, если мы срежем путь?» — спросил он. Мы сошли с дороги туда, где росли деревья, и через несколько шагов запах дизельного топлива был вытеснен ароматом весеннего леса. Под покровом деревьев Мэтт заметно расслабился. Выключив рацию, он усмехнулся с заговорщическим видом и сунул свой головной убор в задний карман. Внезапно мы почувствовали себя детьми, сбегающими из школы, чтобы поудить рыбу. «Здесь недалеко, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы посмотрели, какие мхи растут в этих краях. Может быть, вы определите, годятся ли они для террасы. Я бы попробовал сделать тот самый коктейль». Он повел меня кратчайшим путем, через дубовую рощу. Местами на лесной подстилке лежали камни, и я останавливалась, желая поглядеть на мхи. Мэтт проявлял нетерпение. «Не стоит заморачиваться с этим, всё хорошее — вон там». И он был прав.

На вершине скалистого хребта обнаружился крутой обрыв; внизу лежала тенистая долина. Мы спустились по уступам массивных скал, стараясь не повредить моховой ковер. Горная порода Аппалачей здесь была собрана в складки и деформирована за миллиарды лет геологического давления, после чего ее облик изменился под воздействием ледника. Результатом стали каменные изваяния с ломаными линиями и неправдоподобными углами, как если бы кубист изобразил покрытый мхом ландшафт. Время проделало на поверхности каждой скалы расселины, вроде морщин на лице старика. Эти расселины хорошо видны благодаря черным полосам Orthotrichum, тогда как большинство влажных уступов покрыто толстым слоем Brachythecium. Я подумала, что именно это послужило источником вдохновения для Мэтта, когда тот решил попробовать суперклей для создания своего сада. Прелестное, захватывающее дух зрелище: гобелены из старого мха. Мэтт показывал каждый уголок и закуток утеса, с очевидным знанием дела показывал каждый уголок обнажения. Я решила, что он не раз сбегал сюда, отлынивая от работы. «Именно такого вида хочет владелец, когда говорит о террасе, — сказал он. — Однажды я привел его сюда, и он влюбился в это место. Мне надо только найти способ вырастить всё это возле дома». Я отчего-то подумала, что плохо объяснила ему проблему и снова пустилась в рассуждения об отношениях мха со временем. Моховой поросли на этом утесе, вероятно, несколько сотен лет. Если в точности воспроизвести здешний микроклимат, а затем сделать коктейль из нескольких видов мха, возможно, появится шанс. Но и тогда это займет годы. Мэтт записывал всё в блокнот.

Мы вернулись на дорогу и посмотрели на часы. Время, назначенное для нашей встречи, истекло. Мэтт признался, что владелец чрезвычайно скуп и следует строго соблюдать расписание, особенно когда привлекаются специалисты извне. Рабочие забирались в грузовики — их должны были отвезти ко входным воротам, которые запирали в пять вечера. Стоя рядом с машинами, Мэтт передал мне указания относительно отчета, который владелец хотел получить в трехдневный срок.