– И так вы познакомились с могавками?

– Да. И связи с ними оказались весьма ценными.

– Скажите, а вы слышали о каком-нибудь особо почитаемом древнем месте? Или, может, индейцы показывали вам свой тайный храм или другие давние постройки?

– И да и нет. У индейцев предостаточно священных мест, но ни одно не отвечает вашему описанию. У них это земляные курганы, священные рощи, тайные пещеры… Однако все эти места природного происхождения. Никакого странного металла. Или… странного свечения.

– Место, о котором я говорю, спрятано с особой тщательностью.

– В таком случае оно сокрыто даже от индейцев, – улыбнулся Уильям. – Но не вешайте носа, друг мой. Вы обязательно найдете ваше древнее хранилище. Могу вам в этом поклясться.

– Тогда – за наши успехи! – сказал я, поднимая бокал.

– За наши скорые успехи!

Я тоже улыбнулся. Нас теперь было четверо. Маленький отряд.

Наша комната на втором этаже «Зеленого дракона» стала чем-то вроде штаб-квартиры. Войдя туда в один из дней, я застал Томаса, Чарльза и Уильяма. Хики потягивал эль, Ли просто сидел с обеспокоенным видом, а Джонсон, как всегда, изучал карты и записи. Я поздоровался. Томас в ответ смачно рыгнул.

– Очаровательные манеры, – поморщился Чарльз.

– Будет вам, Чарльз, – улыбнулся я. – Думаю, вы постепенно проникнетесь симпатией к Томасу.

Я уселся рядом с Хики, который с благодарностью посмотрел на меня.

– Есть какие-нибудь новости? – спросил я.

– Намеки на слухи, – покачал он головой. – Ничего определенного. Вы же ищете что-то особенное… Что-то связанное с храмами, духами, незапамятными временами и все такое. Но… мои парни ни о чем подобном не слыхали.

– И что, никаких диковинных вещиц, которые проходят через ваш… черный рынок?

– Ничего заметного. Парочка мечей, добытых не самым честным образом. Побрякушки, умыкнутые у какой-то женщины. Но вы же говорили, вам нужны слухи о чем-то необычном. Про штучки, которые светятся или гудят. И еще про штучки со странными рисунками. Я верно говорю? Но пока ни о чем таком я не слышал.

– Не ослабляйте внимания, – попросил я его.

– Ни в коем случае. Вы, мистер, оказали мне огромную услугу, и я намерен отплатить вам тем же. В трехкратном размере, если угодно.

– Спасибо, Томас.

– Когда у тебя есть крыша над головой, кровать и еда – за одно это я должен вас благодарить. Вы не беспокойтесь. Я вскорости непременно что-нибудь разнюхаю.

Он поднял кружку и поморщился: там не было ни капли эля. Я засмеялся и, похлопав его по спине, спросил, не стоит ли на этом остановиться. Томас покачал головой и отправился на поиски эля. Я передвинул стул поближе к месту, где сидел Уильям.

– Как подвигаются ваши расчеты?

Уильям нахмурился:

– Карты и расчеты пока ничего не дают.

– А если обратиться к вашим знакомым индейцам?

В этот момент в комнату ввалился Томас, с кружкой пенистого эля и свежим следом пощечины на лице.

– Хорошо торговать с индейцами – этого мало, – задумчиво ответил Уильям. – Нужно войти к ним в доверие. Только тогда можно рассчитывать, что они поделятся с вами сведениями подобного характера.

– У меня есть идея насчет того, как это дело ускорить, – слегка заплетающимся языком вдруг объявил Томас.

Мы повернулись к нему, испытывая разную степень интереса. Чарльз смотрел на Томаса с плохо скрываемой брезгливостью. Уильям не прятал своего удивления. Самым заинтересованным слушателем был я. Я не считал его слова пьяным бахвальством, поскольку количество выпитого никак не отражалось на умственных способностях Томаса. Пьяный, он рассуждал ничуть не менее здраво, чем трезвый. Я был склонен доверять этому человеку больше, чем Уильям (не говоря уже про Чарльза).

– Есть один тип. Он процветает на работорговле. Захватывает индейцев и продает их. Стоит их освободить – они у нас в долгу.

Скорее всего, рабами становились все те же могавки. Предложение Томаса было более чем разумным.

– А известно, где содержат пленных индейцев?

Томас покачал головой, зато Чарльз оживился:

– Это должен знать Бенджамин Черч. Поиски и урегулирования разного рода конфликтов – его специализация. Кстати, он есть у вас в списке.

Я улыбнулся Чарльзу. «Хорошая работа», – подумал я.

– А я как раз размышлял, кого бы еще подключить к решению нашей проблемы.

По роду занятий Бенджамин Черч был врачом. Его дом мы нашли довольно легко. Когда на стук в дверь никто не ответил, Чарльз, недолго думая, ногой распахнул ее. Мы устремились внутрь и… Те, кто побывал здесь раньше нас, учинили в жилище доктора настоящий разгром. Судя по всему, у Черча что-то искали. Вся мебель была опрокинута. На полу валялись бумаги. И не только. В нескольких местах мы заметили следы крови.

– Похоже, мистер Черч понадобился не только нам.

Я машинально вынул меч и посмотрел на своих соратников.

– Проклятье! – выругался Чарльз. – Его могли утащить куда угодно. Что нам теперь делать?

Над камином висел портрет доктора. Художник запечатлел его в возрасте двадцати с лишним лет. Мне понравилось лицо Черча. Чувствовалось, это человек с характером.

– Мы его найдем, – пообещал я Чарльзу. – Пойдемте, я покажу, как именно мы это сделаем.

Я начал рассказывать об искусстве наблюдения, которое учило замечать и подмечать каждую мелочь, повторяющиеся занятия людей и их привычки. Овладевший всеми этими премудростями становился частью окружающего мира, настоящим невидимкой.

Я поймал себя на том, что мне все больше нравится новая для меня роль наставника. В детстве меня учил отец. Потом я попал в руки Реджинальда. Я помнил, как с нетерпением ждал очередного урока и наслаждался приобщением к новым знаниям – запретным знаниям, которые не найдешь в книгах.

Передавая их Чарльзу, я невольно вспоминал отца и Реджинальда. Испытывали ли они чувства, которые сейчас испытывал я: спокойную уверенность, мудрость, пришедшую с опытом, и понимание своего места в мире? Я рассказывал Ли, как задавать вопросы, не вызывая подозрений, как незаметно подслушивать, как незримо перемещаться по городу, собирая сведения и подвергая их логическому анализу.

Через час, отведенный на индивидуальные поиски, мы встретились с Чарльзом вновь. Лица у обоих были мрачные.

Нам удалось узнать, что Бенджамина Черча видели в обществе нескольких мужчин. Их было трое или четверо. Эти люди вывели его из дому. Одни свидетели утверждали, будто Бенджамин был пьян, другие заметили кровоподтеки на его лице и руках. Один смельчак рискнул прийти ему на помощь, за что получил удар ножом в живот. Картина вырисовывалась очень тревожная: доктор явно попал в беду. Куда бы эти люди его ни повезли, там его ожидал лишь новый круг издевательств.