В самый удачный момент в дверях появился Леня.

— Чу, котлетным духом пахнет! — радостновоскликнул он из прихожей. — Лолка, я тебя не узнаю!

Расправившись с салатом и котлетами и налив себе вторуючашечку кофе, Маркиз, как полагается нормальному сытому мужчине, развернулгазету.

Лола, как полагается в такой ситуации нормальнойсреднестатистической женщине, сложила поверх передника натруженные руки,поджала губы и проговорила:

— Я целый день простояла у плиты, а ты появляешься,набиваешь желудок и тут же утыкаешься в газету! Нет, чтобы поговорить со мной!

Хотя бы в благодарность за такой обед!

— Лолочка, не обижайся, — отозвался Леня из-загазетного листа, как из-за крепостной стены, — посмотри, какая роскошь!Эх, если бы я был пятью годами моложе, я бы, наверное, не устоял, кинулся вЛондон и попробовал подтвердить свою профессиональную репутацию!

Лола, которая все-таки не была нормальнойсреднестатистической женщиной, забыла свои обиды, вытерла натруженные руки,сняла передник и подошла к Маркизу. Его слова живо ее заинтересовали.

«Через три дня в Лондоне, в музее Виктории и Альберта,открывается выставка ювелирных изделий из крупной российской частной коллекции, —прочитал Леня, — имя коллекционера сохраняется в глубочайшем секрете, нонашей газете удалось получить несколько эксклюзивных фотографий экспонатовбудущей выставки…»

Лола заглянула через Ленино плечо и ахнула.

Даже на не очень качественном газетном снимке разложенные начерном бархате драгоценности поражали своим изяществом и ослепительнойкрасотой.

— Чудо! — воскликнула Лола. — Ленечка, аможет быть, мы слетаем в Лондон на эту выставку?

Ну только посмотреть! Одним глазком!

— Лететь в Лондон, чтобы полюбоваться собраниемроссийского коллекционера — это пижонство, — отозвался Маркиз, внимательноразглядывая фотографии, — кроме того, я боюсь, увидев все это живьем, мыможем не удержаться и наделать глупостей.., и еще одно — мы пока не разобралисьсо своими здешними делами.

— Вот всегда ты так! — жалобно проговорилаЛола. — Нет, чтобы когда-нибудь пойти мне навстречу, осуществить моюкрасивую мечту…

Неожиданно Лола осеклась и замолчала.

— Я пойду тебе навстречу через две-три недели, —ответил Леня и вдруг обернулся: Лола молчала как-то чересчур выразительно.

— Ты что? — спросил он, выдержав небольшуюпаузу. — У тебя такое лицо, как будто ты увидела привидение!

— Почти, — прошептала Лола, не отводя глаз отгазетной фотографии.

— Я понимаю, они восхитительны, — испуганнопроизнес Леня, — но не до такой степени, чтобы настолько терятьсамообладание!

Лола молчала.

— Ну хорошо, если ты так хочешь, мы слетаем в Лондон.Только закончим здешние дела и слетаем.., выставка ведь будет работать целыхдве недели!

— Ленечка, тебе это ничего не напоминает? — Лолауказала на фотографию.

— Ну как же, это напоминает мне сокровища незабвеннойКлавдии Ивановны Петуховой!

— Какой еще Клавдии Ивановны?

— Тещи Ипполита Матвеевича Воробьянинова. Бриллианты,зашитые в один из двенадцати стульев.

— Ленька, прекрати дурачиться! — Лола, кажется,всерьез рассердилась. — Принеси фотографии из ресторана!

Маркиз понял по ее тону, что дело серьезно, и без словотправился за фотографиями покойного Тимофея.

Лола выхватила пачку у него из рук, отбросила нескольковерхних снимков и с победным криком указала на тот, куда вместе с Аленой Кочанпопала юная девушка в красном вечернем платье.

— Вот! — Лола показала на фотографию. — Ты ихузнаешь?

— Кого — их? — растерянно переспросил Леня.

— Серьги, чучело! Серьги, которые нацепила эта девица!Не зря мне казалось, что эти серьги не подходят к остальным драгоценностям!

Леня молча вскочил и убежал в кабинет. Через полминуты онвернулся с большим увеличительным стеклом.

— Сейчас, сейчас… — бормотал он. — Нет, это простоневероятно.., этого просто не может быть…

Наконец он повернулся к Лоле и изумленно сообщил:

— Действительно, это те самые серьги.., или похожие наних как две капли воды… Лолка, как ты сумела это заметить?

— Я ведь женщина, — скромно потупившись, сообщилаего боевая подруга, — а у женщин особенно трепетные отношения сбриллиантами.., как это говорят — «бриллианты — лучшие друзья девушки»…

— И что это значит? — задумчиво прошептал Леня,снова разглядывая фотографию. — Что значат эти серьги на снимке?

— И знаешь что, — тихо прервала его Лола, — ягде-то еще недавно видела эти серьги.., то есть не сами серьги, а ихизображение.., только никак не могу вспомнить, где.

— Вспомнишь — скажи, — рассеянно отозвался Леня,не отрываясь от увеличительного стекла.

— Обязательно вспомню, — подтвердила Лола инаморщила лоб.

Но в это время зазвонил телефон. Алене Кочан срочно нужнабыла консультация по вопросам семьи и брака. Сцены, которые она по наущениюЛолы регулярно устраивала своему мужу, кажется, начали приносить плоды. Вовсяком случае, Кочан, чтобы не встречаться с вечно недовольной Аленой, сталприходить домой как можно позже, отговариваясь сложными проблемами на работе, исовершенно перестал выполнять свой супружеский долг. И вот теперь Алена хотелаузнать у Лолы, что его поведение означает, и не завел ли он, Боже упаси, ивправду себе какую-нибудь киску на стороне?

— Батюшки! — ахнула Лола. — Никак мы с тобойпереборщили?

При этом мысль о том, где она видела изображениебриллиантовых серег, ушла в глубину сознания, Лола просто не успела еедодумать. Она сорвалась с места, крикнув Лене на бегу, чтобы занялсявоспитанием зверей и понеслась на свидание со своей новой подругой.

Черный «опель» остановился неподалеку от входа в магазин, ииз него выбрался высокий худощавый мужчина в элегантном кожаном плаще с узкиммеховым воротником. При этом нога мужчины провалилась в сугроб, и он прошипелсквозь зубы ругательство: он не боялся промочить ноги, но ему очень жаль былозамечательный итальянский ботинок ручной работы.

Отряхнув снег с ботинка, мужчина огляделся.

Серебристая «ауди» Маргариты Павловны Ашотовой, за которойон следил с самого утра, стояла перед самым магазином. Сама Маргарита Павловнаотправилась повышать тонус, то есть покупать новые безумно дорогие тряпки, взявпод мышку свою обожаемую собачонку, которая по своим размерам и характеруиграла роль ридикюля.