— По-твоему, она ему нас выдала? — недоверчивоприщурилась Лола. — Ой, а может, он ее тоже убил?

— Утихни, Марго не такая женщина, чтобы так просто датьсебя убить, кроме того, она же, по твоим словам, понятия не имеет, кто украл унее снимки.

— Как же он вышел на нас? — пробормотала Лола.

— Не на нас, а на тебя! — разозлилсяМаркиз. — Ведь это не я таскаюсь к Маргарите, не я зачем-то связался сэтой Аленой Кочан, не я торчу с ней часами на виду у всего города, так чтокаждый может вас увидеть!

— Интересное дело! — Лола набрала побольше воздухаи приготовилась отлично поскандалить. — Не ты ли сам послал меня кМаргарите?

— Ага, и я посоветовал тебе назначить тайное свиданиеее мужу, чтобы извиниться за Пу И, который не смог удовлетворить свою невесту, —ехидно подтвердил Леня.

И поскольку Лола пристыженно молчала, он продолжал:

— Лолка, мы влипли. Этот тип приходил за снимками, итеперь он не оставит нас в покое, потому что снимков он не нашел, я забирал ихс собой, чтобы увеличить некоторые фрагменты.

Теперь он будет преследовать тебя, так что хорошо бы тебекуда-нибудь съехать из этой квартиры. На время, конечно, — добавилЛеня, — пока тут все не утрясется.

— А ты что собираешься делать? — Лола решила покане спорить.

— Можно, конечно, поймать этого типа на тебя, как наживца, — размышлял вслух Леня, — но что нам это даст? Его заказчик,Жора Кабан пошлет другого. У него сейчас очень серьезные неприятности из-заэтих снимков. Пока они где-то гуляют, Жора не сможет спать спокойно. Когда там,в Лондоне, обнаружится подмена, Жора, судя по всему, должен уже эти серьгипродать. Но и тогда он не сможет вздохнуть с облегчением, потому что фотографияего дочери в серьгах — это уж такое явное доказательство его причастности ккраже, что яснее и быть не может. Стоит только кому-нибудь послать этуфотографию владельцу коллекции драгоценностей, да еще приложитьсопроводительное письмо…

— Отчего же ты этого не сделаешь? —полюбопытствовала Лола.

— Во-первых, это не мой метод, — сказалЛеня, — ты же знаешь мои принципы — как можно меньше совать нос в чужиедела.

— Однако так получилось, что мы, сами того не желая,уже сунули нос в это дело с фотографиями, — не согласилась Лола.

— Посылать сообщение владельцу коллекции о том, что егокинули и что его драгоценности поддельные, я не стану хотя бы потому, чтопонятия не имею, кто он, этот владелец, — заговорил Леня, — кромеэтого я не понимаю, чем нам это поможет в нынешней ситуации, когда за тобойохотится убийца. И кроме того, это займет слишком много времени, а за это времяможет произойти все что угодно…

Ленины слова прозвучали зловеще.

Лола невольно вздрогнула, вот теперь она по-настоящемуиспугалась. Леня вышел и сделал несколько звонков.

— Значит, так, — строго заговорил, вернувшись вкомнату, — сейчас быстро собираешься и едешь вот по этому адресу, Ухо тебязаберет вот на этом перекрестке. Машина у него будет — голубая «тойота», простоподходишь и садишься на заднее сиденье. Ухо тебя не узнает, потому что тыбудешь в гриме. Изменить внешность ты сможешь, делаешь это просто мастерски.Вещей много не бери, наверняка этот тип следит за подъездом, так что есликто-то выйдет с чемоданом, он насторожится.

— А Пу И? — вскричала Лола. — Без Пу И яникуда не поеду!

— Собака выдаст! — заупрямился Леня. — Пособаке он тебя и найдет! Я прослежу за твоим волкодавом, так уж и быть!

— Ни боже мой! — твердо сказала Лола. — Этодаже не обсуждается!

Она тут же уселась прямо на пол и сказала, что не сойдет сэтого места, если ей не позволят взять Пу И. Без песика ей все равно — умиратьили жить.

— Ну хорошо, — довольно быстро сдался Леня, —только придумай так, чтобы его не было видно.

— Уже знаю, что делать! — ответила Лола. — Ачем будешь заниматься ты?

— Придется идти к Мюллеру, он даст всю необходимуюинформацию, — вздохнул Леня.

Через двадцать минут из подъезда, где жили Леня с Лолой,вышла немолодая полная тетка южной наружности в ярком платке и просторномнепромокаемом пальто на двойном синтепоне. В руках тетка держала необъятнуюголубую клетчатую сумку, так что каждому было ясно: тетя направляется кближайшей станции метро, чтобы стоять в переходе, перегораживая движение ипугать прохожих визгливыми криками: «Девочки, распродажа кофточек!»

Пу И кое-как был пристроен под просторным пальто, Лола взялас него честное слово, что он будет вести себя прилично и не станет лаять всамый неподходящий момент. В конце концов, им предстояло пройти всего несколькокварталов до машины.

Иван Францевич Мюллер был, пожалуй, самым знающим иавторитетным ювелиром в Санкт-Петербурге. Не из тех молодых и хватких, которыеоткрывают в центре города роскошные магазины с фонтанами, бассейнами и пальмамии продают женам «новых русских» свои безвкусные авангардные поделки забаснословные суммы. Нет, Иван Францевич был ювелиром старого склада, он разбиралсяв настоящих старинных камнях, в бесценных итальянских безделицах эпохиВозрождения, в изумительных эмалевых табакерках восемнадцатого века, вдрагоценностях екатерининской эпохи, в изысканных украшениях стиля ампир, всеребре Фаберже.

Мюллеры были из настоящих петербургских немцев, которыекогда-то были очень многочисленной общиной в северной столице. В концетридцатых годов практически всех оставшихся в Ленинграде немцев выслали. ИванКарлович, совсем еще ребенок, оказался со своей матерью в Каракалпакии.

Эльза Карловна не перенесла тяжелого климата мертвых соленыхстепей и умерла от лихорадки, а маленького Ваню взял к себе ее сосед по ссылке,одинокий старик, замечательный ювелир. Старику понравился смышленый аккуратныймальчик, и он занялся его обучением.

Мюллеры были из настоящих петербургских немцев, и снастоящей немецкой пунктуальностью маленький Ваня перенимал у своего старогоопекуна тайны сложной и древней профессии ювелира. С тех пор прошло большешестидесяти лет, и все эти годы Иван Францевич создавал свою безупречнуюрепутацию.

Леня остановился возле двери, по старинке обитой вишневымдерматином, и нажал кнопку звонка.

Последние годы Иван Францевич не покидал свой дом, принимаянемногочисленных клиентов у себя в кабинете. Он жил вдвоем со своим бессменнымтелохранителем Парфенычем, который выполнял по совместительству обязанностиповара, камердинера и секретаря.

Звонок затих, и через полминуты негромко щелкнула заслонкаглазка. Парфеныч, человек старого закала, не доверял новомодным изобретениямвроде видеокамер и дистанционных моторов.

Разглядев и узнав Маркиза, он загремел запорами.