К третьему дню моего пребывания дома мне уже казалось, что проще вернуться к работе, чем продолжать рассказывать о ней истории. Но одна из руководительниц в моей средней школе попросила меня прийти к ним в День карьеры, и я согласилась. Я не могла отказать ей, как не могла и упустить еще один шанс поговорить.

Девчонки набились в компьютерный класс миссис Притман. Они жаждали услышать о «голливудской няне» все — или, точнее, услышать о тех, кто ее там окружает. Их тоже распирало от любопытства: «Какие они, эти звезды?» Мне хотелось рассказать им о своей реальной жизни, но я поняла, что не могу публично признать, насколько она унизительна. И, конечно, я не могла сознаться во всех своих ошибках. По их глазам я видела, что мое соприкосновение с героями легенд невероятно притягательно, и потому не захотела обмануть их ожиданий. А начав разговор, не могла остановиться. Я бегло обрисовала наш сумасшедший домашний уклад, тщательно избегая упоминания о своих обязанностях. Посетовала на то, как трудно покупать одежду для младенца; в моем изображении выходило, что каникулы и полеты на личных самолетах — такое же обычное дело, как смена носков. И со вкусом поведала, как любая мелочь, вроде потери кукольного башмачка, может вызвать настоящий переполох.

В результате сама начала чувствовать себя немного знаменитостью, урвав свои, как говорится, «пятнадцать минут славы». Репортер местной газеты даже взял у меня интервью, и «Коттедж-Грув сентинел» опубликовал статью, сопроводив ее ужасным фото. Я смотрю куда-то вдаль, в далекую галактику, размышляя над значением профессии няньки.

Слава — странная штука. Мое положение, которое в Голливуде бросало к самому подножию социальной лестницы, делая почти рабыней, в родном городе сделало меня звездой.

Потрясение от перемещения из Коттедж-Грув в Лос-Анджелес огромно — и времени полета мне не хватило, чтобы подготовиться к смене социальной культуры. Поездка домой, кажется, еще больше прояснила для меня положение дел, но я не могу отделаться от одной мысли. А именно: почему люди с большим количеством денег не понимают, что их богатство предоставляет им огромное количество шансов? Я вижу бесчисленные возможности того, что позволило бы им проводить с их семьями больше времени. В детстве у меня было много друзей, их родители были постоянно заняты — они должны были думать о хлебе насущном. Но жизнь детей не проходила мимо их внимания! А Майкл… Богатый преуспевающий Майкл никогда не снисходил до того, чтобы поинтересоваться уроком чтения Джошуа или танцевальными занятиями Аманды. Почему есть родители, забывающие об этой стороне жизни своих детей?

После возвращения мне уже стало не до психоанализа. Каким-то образом я умудрилась влипнуть в историю даже во время своего отсутствия! По-видимому, в день моего отъезда зимнее расписание в «Джимбори» поменялось на весеннее. Физкультурные занятия в группе Брэндона передвинулись на час, и бабушка Овитц, придя в прежнее время, оказалась в окружении детей постарше. Она была вне себя! Делма и Кармен не поскупились на краски, живописуя, как они с Джуди честили меня… Объяснения всему этому у меня не было. Время, проведенное дома, немного встряхнуло мой мозг, и теперь я негодовала на них так же, как и они на меня. Безумно трудно играть с ребенком на полу в спортивном зале! Думаю, мы с бабушкой Овитц произносили одну и ту же фразу. Но смысл в нее вкладывали разный. Интересно, что будет делать эта семья, если столкнется с настоящей проблемой?

Как бы то ни было, я собиралась сделать решительный шаг в направлении получения некоторой независимости. Я скопила нужную сумму для первоначального взноса за автомобиль, «тойота-селика»! Наконец-то у меня будет собственный транспорт! Я поделилась своими планами с Майклом. Он удивил меня. Предложил помочь! И действительно, он дал указание своему финансовому директору позвонить в дилерский центр в Марина-дель-Рей, чтобы тот обговорил условия контракта. Когда я пришла забирать автомобиль, продавец пожаловался, что он не заработал на этой сделке никаких денег. Некая влиятельная рука согнула его в бараний рог, принудив продать машину по себестоимости. Мне было жаль его. Но это не омрачило мою радость от покупки новенького — впервые — автомобиля. Я была благодарна Майклу — он не обязан был помогать мне. Теперь, думала я, жизнь моя станет гораздо веселее!

Я позвонила Мэнди и сообщила ей радостную новость. У нее тоже не было машины, если не считать видавшего виды фургона «форд-эскорт» — Голдберги время от времени позволяли ей брать его по выходным. И как эти люди не боятся, что прислуга разъезжает с их детьми на каких-то катафалках, возмущались мы с Мэнди.

— Только подумай, как круто, рассекать на «тачке», которой нет еще десяти лет от роду и которая не проржавела насквозь! — сказала я мечтательно.

— Раз речь зашла про автомобили, — подхватила Мэнди, — у меня есть история. Тебе понравится! В прошлый уик-энд аж три автомобиля мистера Голдберга оказались у дома на побережье, и он попросил меня отогнать домой «порше». У меня чуть не вырвалось — а хорошо ли он себя чувствует? Я ведь уже несколько лет не ездила с рычагом переключения передач! Однако быстро сообразила что к чему — пару раз дернулась и поехала. Ему-то уж ничего говорить не стала. И вот она я — на хайвэе Тихоокеанского побережья!

— На кабриолете? — восхитилась я.

— Ну да. Правда, никак не могла сообразить, как опустить верх. Жара была адская, и еще я хотела, чтобы волосы развевались на ветру. Промучилась до самой заправочной станции. Но и там мне это не удалось. Хотела было опустить стекла, а найти кнопку тоже не могу! Даже как выключить кондиционер — не знаю! Представь, как мне повезло! Пот с меня тек ручьями. Целый час в душегубке! Хоть выжимай. — Она сделала паузу. — И я все боялась, как бы не сморщилась кожаная обивка от моего пота!

Я засмеялась:

— А ехала быстро?

Она фыркнула:

— Как тюк сена, вылетающий из упаковочного пресса!

Можно вытащить девушку из сельской местности, но нельзя заставить ее забыть любимые словечки.

— Я разогналась было до семидесяти миль, но испугалась и сбавила обороты. Но это еще не все.

— Господи! Ты попала в аварию?

— Нет, слава Богу! Всего лишь обнаружила, что на связке ключей от «порше» у мистера Голдберга нет ключей от дома!

— О нет!

— Голдберги собирались вернуться не раньше воскресенья. Не звонить же им с сообщением, что я без ключей? Миссис Голдберг удар хватил бы от моей безответственности! Тут я вспомнила, что у Грасиэлы есть ключ. Но ехать мне пришлось в тот еще квартальчик!

— Вроде того, где мне делали ногти?

— Что ты, твой еще ничего! Этот вообще бандитский. Повсюду решетки на окнах… Я, как подъехала, даже выходить не стала. Сидела под окнами Грасиэлы и давила на гудок. Она высунула голову, и я давай орать, что мне нужны ключи от дома.

— И что она?

— Ну, она не очень хорошо говорит по-английски, а мой испанский, сама знаешь, одни названия блюд. В конце концов мы договорились. Там неподалеку можно было сделать дубликат. Но нам не повезло с парковкой. Я снизила скорость, а Грасиэла выскочила из автомобиля. Я сделала двенадцать кругов вокруг квартала, пока она не появилась снова на обочине тротуара с ключами. Уверена, полицейский на углу подумал, будто я какой-нибудь наркодилер, выискивающий покупателей. — Мэнди вздохнула. — Господи, что за день. Но какой автомобиль!