— Вы забираете их, и мы спокойно уходим, — ответила Даша.

— Все деньги?

— Это самый лучший вариант. Потому что вас всего лишь посадят.

— Посадят?

— Если вы возьмете деньги, то это будет значить, что действуете заодно с похитителями. Разбираться с вами никто не будет.

Бред, произнесенный уверенно и со всей серьезностью, таковым не является. Никита подумал так, глядя на Дашу. Ему казалось, что она ничуть не сомневалась в том, что говорила. Именно поэтому мужики ей верили.

— И надолго посадят? — осведомился Карпуша, приложил палец к щеке, а в глазах его закрутились счетчики.

Четыре миллиона разделить на три, затем — на десять лет лишения свободы. Это сколько выходит в год?

Но Даша тут же спустила его с неба в клеточку на землю в трупах.

— Деньги у вас все равно отберут. Вдобавок вы ответите за смерть Раисы и Федота, — совершенно спокойно произнесла она.

— Это не мы.

— Я же говорю, отец разбираться не будет. Давайте поступим так. Мы сейчас спокойно уедем, и вы про нас даже не вспомните.

— Ну, можно и так, — промямлил Черныш и разочарованно пожал плечами.

— А может, лучше полицию вызвать? — спросил Шатун, внимательно, с обличением глядя на Дашу.

— Это ты меня так напугал? — спросила она. — Давай полицию. Я быстрее дома буду. Если там, конечно, нормальные ребята. — Ее голос на последней фразе принял трагичный окрас.

— Участковый наш, — в раздумье проговорил Шатун.

— Давай его сюда. Если ты в нем уверен.

— Шатун!.. — позвал Карпуша и выразительно посмотрел на своего дружка.

Дескать, может, не надо с участковым связываться?

— А папа у тебя миллиардер? — Шатун не просто смотрел на Дашу, он просил избавить его от сомнений.

— Не искушай меня, а то вдруг назову его имя.

— А это выкуп?

— Спокойно разойдемся, нормально жить будете.

— Ну, хорошо. — Шатун принял решение.

Даша уже показала Никите на чемодан, когда вдруг появилась Вероника. Она вышла из-за машины, осторожно приблизилась к Никите, завороженно глянула на чемодан с деньгами.

В первый момент Никита решил, что Вероника ему померещилась. Но Шатун тоже видел ее. Он смотрел на эту красу неземную точно так же, как она — на деньги.

— Вероника?..

Она глянула на Шатуна, кивнула в знак приветствия.

— Ты что здесь делаешь? — спросил он.

— Да вот… — Она не знала, что сказать.

— Кто это? — Шатун показал на Дашу.

— В каком смысле? — не поняла Вероника.

— Деньги чьи?

— Мои.

— Ты тоже дочь олигарха?

— Почему тоже? — Вероника вопросительно глянула на Дашу.

Та подмигнула ей, настраивая ее на свою волну.

Шатун это заметил, ухмыльнулся и заявил:

— Я спрашиваю, кто из вас дочь олигарха!

— Даша, — ответила Вероника.

— А деньги чьи?

— Ну, я думала, что мои.

— Почему ты так думала?

— Одно время они были у меня. — Даша глянула на Никиту и поправилась: — У нас. Это долгая история.

— Так нам с тобой спешить некуда, — сказал Шатун и подошел к Веронике.

За плечи он ее взял мягко, но к себе развернул резко. Черныш держал на прицеле Никиту, Карпуша — Дашу. А Шатун мог делать с Вероникой все, что ему было угодно. Во всяком случае, он так считал.

— Ночь длинная, расскажешь мне все.

— У меня муж олигарх.

— Муж?

— Гражданский.

— Такой секретный, что нельзя назвать его фамилию? — поинтересовался Шатун.

— Почему нельзя? Можно.

— А нас потом не убьют?

— Ну, если вы нас отпустите, то нет.

— Сегодня у нас что, вечер смеха? — спросил Шатун.

— Да, только вот сестру твою убили, — проговорил Черныш.

— Вот это и плохо. — Шатун посмотрел на Никиту, и его глаза налились кровью.

— Он не убивал, — вступилась за Яшина Вероника.

— А я тебе верю?

— Я не убивал, — сказал Никита.

— Я вам не верю.

— Но я правду говорю! — Вероника пугливо вжала голову в плечи.

— И дальше будешь говорить. Всю ночь. А утром, если окажешься умницей, я тебя отпущу.

— А Никиту? — спросила Вероника.

— А Никита тоже хочет быть умницей? — Шатун сделал неприличный жест, приложил к ремню на своих брюках оба кулака.

— Я не хочу быть умницей. — Вероника в ужасе шарахнулась от Шатуна к Никите.

Тот потянулся за ней, сделал шаг-другой, поймал за руку, остановил и услышал:

— Не хочешь — заставим.

— Чур, я второй! — заявил Черныш и оскалился.

— Этих в расход! — На Никиту Шатун показал кивком, а на Дашу — пальцем.

— Пусти!

Вероника вырвалась, бросилась к Никите, Шатун рванул за ней, перекрывая Чернышу линию огня. Но тот все равно мог выстрелить и зацепить Веронику пулей или картечиной.

Никита уже понял, насколько все серьезно. Деревня дураков показала себя во всей красе. Сначала Федот, потом Шатун со своей компанией. Один убил жену, другие хотят застрелить Никиту и Дашу, отобрать у них деньги. Бабки-то ладно, черт с ними, а вот жизнь у всех одна. Опасность угрожала и Веронике.

Никита пришел в движение, мощным взмахом руки оттолкнул Веронику в сторону и набросился на Шатуна. Он умел протащить профессионального бойца, своего противника, через всю клетку, и сейчас ему ничего не стоило допихать Шатуна до Черныша, разворачивая его и прикрываясь им.

Но Карпуша все-таки выстрелил, причем сразу с обоих стволов. Одна пуля обожгла Никите ухо, а другая снесла Шатуну полбашки. Он налетел на Черныша.

Тот завопил, резко подался назад, плашмя прижимая к себе ружье, но споткнулся, стал падать. Тут-то его палец и нажал на спусковой крючок. Черныш выстрелил с одного ствола, но этого хватило, чтобы Карпуша схватился за живот, согнулся пополам. Черныш упал, мертвый Шатун рухнул на него.

Черныш принялся выбираться из-под Шатуна, отталкиваясь от него ружьем. Никита вырвал двустволку, отшвырнул его в сторону.

— Пусти! — заорал тот.

— Идиот! — Яшин с силой тряхнул его.

— Убей его! — истерично крикнула Вероника.

Никита мотнул головой. Никого убивать он уже не собирался.