Но Никита поймал ее за руку и сказал:

— Ну нет, сначала яму выкопайте, а потом уже убивайте друг друга.

— Ты позволишь ей меня убить? — Вероника глянула на него с удивлением и обидой.

— Я за тебя отомщу.

— Что?!

— И за тебя отомщу, — Никита недобро усмехнулся, глянув на Дашу.

— Ты меня убьешь?

— Если с Вероникой что-то случится, — подтвердил он.

Яшин, конечно, не мог убить женщину, но страху напустить было просто необходимо, чтобы хоть немного охладить горячие головы.

— И меня убьешь? — спросила Вероника.

— А ты планируешь убить Дашу? — Никита с подозрением глянул на нее.

— Нет.

— Может, пора остановиться? — спросил он, кивком показав на свежее захоронение.

— Эй!.. — донеслось вдруг со стороны машины.

Никита выглянул из-за куста и увидел какого-то парня в ковбойской шляпе. Он стоял в кузове, в одной руке держал над собой ружье, а другой кому-то махал.

— Смотрите, что я нашел!

А по дороге шла целая процессия — четыре мужика и какая-то женщина с печатью вечной усталости на лице. Мужики вроде бы обычные работяги, с такими легко договориться. Но если они увидят деньги!.. Никита знал, как быстро добрые люди обращаются в злых зомби.

— А ну пошел оттуда! — возмущенно крикнула Даша.

Она рванула к машине, но Никита поймал ее за руку и удержал.

— Ты чего? — Даша дико глянула на него.

— Может, пора остановиться? — спросил он.

— В каком смысле?

— Пусть будет, как будет.

— А если этот придурок деньги заберет?

Никита пожал плечами. Слишком уж много крови пролилось из-за этих миллионов. И еще прольется, если не избавиться от этого проклятия. Отдать деньги этим колхозникам, и никаких проблем. Но Никита не решился озвучить свое предложение вслух.

Впрочем, Даша и без того все поняла.

— Ты чокнутый! — выкрикнула она, вырвалась и бросилась к парню, который хмуро смотрел на нее.

— Никита, не будь дураком! — сказала Вероника, устремляясь за ней.

— Слазь, кому сказала! — гаркнула Даша.

— А ружье? — Парень опустил стволы, но ему ничего не стоило их поднять и направить на нее.

— Оно не заряжено!

— Да мне и не нужно!

Мужики с женщиной пошли к машине, но и Даша уже была здесь. Она с ходу забралась в кузов, схватила ружье, вырвала его из рук парня.

— Эй, ты чего? — запоздало возмутился он.

Подошел к машине и Никита. Он с тоской смотрел на мужиков. Вдруг они взбунтуются, захотят отобрать и поделить? Ему жутко не хотелось связываться с ними. Но придется. Иначе Даша и Вероника его проклянут.

— Это ваша машина? — спросила женщина, устало, совершенно равнодушно глядя на Дашу.

— А то чья!

— Лешка, пошли!

— А в чемоданах что? — спросил парень.

— Лешка! — позвал мужик с большой бородавкой, которая смешно вросла в кончик носа.

Парень вздохнул, спрыгнул с машины, и процессия двинулась дальше. Высокий мужик с курчавой головой засмотрелся на Веронику, но женщина заметила это и что-то сказала ему. Кто-то тихонько засмеялся. На этом все и закончилось.

Процессия исчезла за пышным орешником, за которым дорога делала поворот.

Даша едко усмехнулась, глянула на Веронику и проговорила:

— Ну и чего стоишь? Тебя же позвали.

— Кто позвал?

— Кучерявый позвал!.. Куда они тебя обычно зовут!

— Эй! — крикнул Никита, быстро забрался в кузов, скинул на землю чемоданы.

— Ты что делаешь? — От возмущения Даша едва не подпрыгнула.

— Да пусть забирают!

— Все-все, молчу!

Даша спрыгнула на землю, схватила чемодан, забросила его в кузов.

— А почему не в кабину? — спросил Никита.

— Так Вероника там.

Никита усмехнулся. Ну вот, Даша уже не прогоняет Веронику. Хоть какой-то, но прогресс.

Даша схватила второй чемодан, но Никита ее удержал и заявил:

— Троллейбус дальше не идет!

— А мы?

— Мы идем.

— Куда?

Никита спустил на землю чемодан, взял другой и по бездорожью, через лес направился к реке. Он не знал, что там будет. Главное сейчас — уйти подальше от брошенного грузовика.

Мужики, проходившие мимо, наверняка сейчас говорят о них. Парень, который побывал в кузове, вспомнит про темные влажные пятна, поймет, что это кровь. Народ повернет назад и постарается выяснить, что почем.

Никита опустил чемоданы у места захоронения, стал рвать траву и набрасывать ее на могилу.

— Зачем это? — спросила Даша.

— Перинку сделаем.

— Для чего?

— Займемся на ней любовью.

— Втроем?

— Ты хочешь?

— Ну, если ее все хотят… — Даша пожала плечами, с едкой насмешкой глянула на Веронику.

— А как мне быть, если тебя никто не хочет? — огрызнулась та.

— А это уже не важно, хочешь ты или не хочешь, — проговорил Никита.

Он разровнял настил из травы, достал из маленького кармашка презерватив, отложенный в неприкосновенный запас, вынул резинку, развернул, смачно плюнул в нее и бросил на импровизированную лежанку.

— Поздно, девочки, все уже случилось.

— Хочешь сказать, что мы здесь любовью занимались? — Даша скривилась.

— Не знаю, как вы, а я затрахался, пока яму копал.

— Мы занимались любовью с покойником?

— Покойников больше не будет, это я вам обещаю.

— А деньги?

— А деньги мы поделим, — ответил Никита. — Одна половина мне, другая вам.

Один чемодан понесет он, а другой можно приторочить к палке, Даша возьмет за один конец, Вероника за другой. Так они и пойдут.

— А не жирно тебе будет? — возмутилась Даша.

— Ты можешь взять оба чемодана.

— А если надорвешься, то мы тебя пристрелим, — сказала Вероника. — Чтобы не мучилась.

Никита глянул на милых девочек и покачал головой. Он, конечно, мог взять оба чемодана, но тогда у склочниц будут развязаны руки. Нет, их просто обязательно надо нагрузить, всучить им чемодан. И палку. Одну на двоих.

Металлический стержень, окажись он под электрическим током, притянет к себе железный гвоздь. Так же и с деньгами. Суета вокруг них создает напряжение, и они начинают притягивать неприятности, как наэлектризованная расческа — перхоть. Нельзя трястись над ними, как Кощей над златом. В машину их нужно укладывать с той же небрежностью, как и обычный багаж.