– Женщину сбили, – пояснил сотрудник ГИБДД. – К счастью, не насмерть. Очевидцы рассказывают, водитель несся так, словно специально в нее целил.

– А сколько лет потерпевшей?

– Да не старая еще. – Полицейский вынул из кармана паспорт сбитой женщины и, полистав страницы, проговорил: – Тридцать пять.

Но Володя его не слушал, а смотрел на фотографию пострадавшей.

– Она в «Скорой»? – спросил он взволнованно, бросаясь к еще не отъехавшей машине «неотложки».

– Только что погрузили! – крикнул ему вслед офицер.

В машине, пристегнутая ремнями к носилкам, лежала Вера Алексеевна Руденко. Володя узнал ее сразу.

– Я могу поговорить с потерпевшей? – влезая внутрь, спросил на ходу Володя.

– Нет, – сухо ответил врач, преграждая ему дорогу.

– Вы не поняли, лейтенант Сидоров, Петербургский ГУЭП, – пояснил Володя, не оставляя попыток забраться в машину.

– Это неважно. Она без сознания, – продолжая удерживать Володю, ответил врач. – Покиньте машину, нам нужно ехать.

– Без сознания? А куда вы ее повезете?

– В Мариинскую больницу. – На этот раз врач встал и бесцеремонно вытолкал Володю на улицу.

– Но она сама врач, в НИИ «Скорой помощи» работает, – не отставал Володя.

– Сейчас это неважно. – Врач наконец захлопнул дверцу, и машина поехала.

Володя вернулся к гибэдэдэшникам.

– Ну, что, ребята, выяснили что-нибудь? Кто ее сбил?

– Пока еще собираем показания, вон мужик из ДПС приехал. Но уже известно, что это был «Мерседес», GLK, белый. Возможно, удастся установить что-то еще, – бубнил себе под нос парень, с деловым, сосредоточенным видом выискивая что-то у себя в блокноте. И явно давая понять, что Володя со своим нездоровым любопытством мешает ему заниматься важным делом. Препятствует, можно сказать, добросовестному исполнению служебных обязанностей.

– Значит, так, – начиная сердиться, проговорил Володя. – Потерпевшая Руденко проходит свидетелем по особо важному делу. Виновник происшествия должен быть найден. Как вы это сделаете, не моя забота. Сегодня же сообщите мне первые результаты опроса и перечень предпринятых для розыска виновного мероприятий. Вот моя визитка. И не дай бог, виновник ДТП не будет установлен, отвечать будете наверху. – И Володя, достав свой собственный блокнот, демонстративно записал данные обоих гибэдэдэшников.

– А это не к нам, вон инспектор ДПС, к нему и обращайтесь, – буркнул недовольно парень, засовывая в карман визитку. – Расследованием он заниматься будет.

– Ну ты подумай! Каждый Пупкин командовать норовит! – зло поделился с приятелем первый гибэдэдэшник, когда Володя решительным шагом направился к инспектору.

– Кто он хоть такой? – глядя вслед удаляющемуся лейтенанту, спросил его приятель.

– А пес его знает, корками светанул, я ничего разглядеть не успел. Вот, визитку оставил, сейчас посмотрю.

Инспектор оказался молодым парнем, чуть старше Володи, внимательно выслушав коллегу, он взял его визитку и пообещал держать в курсе дела.

Бедная женщина, размышлял Володя, переходя улицу и направляясь к клинике. Странно все-таки устроена жизнь. Вот договорились они с Руденко встретиться и встретились. И даже возле «Маяковской», только совсем не так, как планировали. Интересно, что она здесь делала, до их с Володей встречи оставалось еще больше часа? Ну, даст бог, придет в себя, узнаем, прервал поток не относящихся к работе мыслей мужчина, поскольку уже добрался до «Me-dicine of future». И с этого момента личные заботы уступили место профессиональным обязанностям.

К шести часам Володя напрочь забыл обо всем, не относящемся к собственной «гениальной» теории касательно Маргариты Берретти и ее будущего супруга. Настолько забыл, что, когда позвонил Капустин, тут же бодро доложил, что уже направляется в контору.

– Так и знал, – усмехнулся майор. – Лейтенант Сидоров, напоминаю. Максимум через полтора часа вы должны быть на вечере, посвященном празднованию Нового года, и не один, а с барышней.

– Елки зеленые! – хлопнул себя по лбу Володя, галопом бросаясь к метро.

– Вот, вот, – подбодрил его Капустин и отключился.

– Новогодний вечер! – распахнула шкаф Амалия, едва разговор с Вовкой Сидоровым закончился. – Елки-палки, и надеть нечего!

– Мне тоже, – встревоженно поделилась Катя. – Мне надо срочно домой! Там туфли, украшения, все!

– Какое домой? Совсем рехнулась? А вдруг тебя там до сих пор караулят? – забыла про шкаф Амалия.

– Да никто меня не караулит, мне платье нужно! И туфли! – все больше волновалась Катя.

– Мое наденешь, а вместо туфель в сапогах пойдешь. Никто не заметит, – отмахнулась от нее Амалия, зарываясь в тряпичные дебри.

– Ну, конечно! – Катя встала и уперла руки в бока. Последнее замечание Амалии почему-то ее сильно задело. – Во-первых, я не влезу ни в одно твое платье. Потому что ты худая, как щепка, а у меня грудь, между прочим, третьего номера. – Лицо обернувшейся к ней Амалии сильно вытянулось, а глаза, напротив, сузились. – Во-вторых, я не собираюсь идти в сапогах. Потому что это меня пригласил Володя, это со мной он будет танцевать и знакомить своих приятелей. А ты просто навязалась за компанию. И если кто и может пойти в сапогах и вытянутой юбке, так это ты, – с чувством мстительного удовлетворения припечатала Катя.

Амалия стояла возле шкафа в точно такой же позе, уперев в тощие бока худые, костлявые кулаки и, поджав губы, сверлила Катю злым взглядом.

– Ты, Плотникова, неблагодарная, самовлюбленная дура! – бросила Кате в лицо Амалия, и Катя тут же утратила половину своего пыла. Потому как упоминание «неблагодарности» моментально пробудило в ней чувство справедливости и совесть. А они однозначно говорили о том, что Амалия ее приютила, обогрела, накормила, защитила и вообще взвалила на себя все Катины проблемы. А Катя дрянь неблагодарная… При этой мысли Катины руки опустились, глаза потухли, и она уже готова была броситься на шею Амалии с извинениями и уверениями, когда до нее дошел смысл произносимых Амалией слов.

– Хорошо хоть не бесхребетная тряпка. А то я уже начала волноваться, что ты вообще ни на что не способна, так и будешь по жизни под каждого прогибаться и кланяться.

– В каком смысле? – решила уточнить Катя, сомневаясь, правильно ли поняла последнее высказывание.

– В таком, – передразнила ее Амалия. – Завтра с утра пойдем по магазинам. Не можем же мы ударить в грязь лицом на этом ментовском сборище. Я все же адвокат как-никак. Ну и чтобы Володьке краснеть не пришлось. Поможем ему по карьерной лестнице продвинуться, представим в лучшем свете в глазах начальства. Вряд ли еще у кого-то из его приятелей есть такие симпатичные, а главное, образованные, умные и воспитанные знакомые.