ингредиенты из кладовки и холодильника, и помогает мне наполнить мерные стаканчики, которые я высыпаю в большую миску. Как только тесто для торта готово, он позволяет мне облизать ложку и миску, а сам ставит противень в духовку.

Пока торт печется, мы играем в пару игр в Go Fish и смотрим субботние утренние мультфильмы. Таймер срабатывает, и мы возвращаемся на кухню.

— Не пришло ли время для клубничной слизи? — Я спрашиваю.

— Ага!

Пока папа готовит клубничный желатин, он позволяет мне протыкать дырочки в торте зубочисткой. Когда желатин начинает немного густеть, я помогаю ему вылить его на корж. Он убирает его в холодильник, чтобы он застыл, прежде чем мы выйдем поиграть на задний двор.

— Ты подтолкнешь меня высоко? — спрашиваю я, подбегая к качелям.

— Ты не хочешь сделать это сама?

— Не сегодня.

Он толкает меня, и когда я кричу:

— Выше! — а он говорит — Что, если я подтолкну тебя к облакам?

— Это глупо, папочка. Этого не может случиться.

Мы проводим много времени, играя на улице, а когда мы заканчиваем, то торт готов, он позволяет мне покрыть его клубничной глазурью.

— Ты — лучшее, что когда-либо случалось со мной, ты знаешь это? — говорит он мне, пока я намазываю глазурь.

— Я твоя любимая?

— Моя супер — пупер любимая, но мне нужно, чтобы ты дала мне обещание, — говорит он. — Мне нужно, чтобы ты пообещала мне, что перестанешь так быстро взрослеть.

— Как мне перестать расти?

— Хорошо, — говорит он с воодушевлением. — Думаю, мне придется прекратить кормить тебя.

Я хихикаю:

— Ты не можешь этого сделать! Что, если я проголодаюсь?

— Что мы тогда будем делать?

— Но я не хочу вечно быть маленькой. Я хочу быть такой же большой, как ты.

— Так же, как я?

— Ага! Так же, как и ты, потому что ты мой любимый во всем мире, — говорю я ему, а затем наклоняюсь, чтобы поцеловать его в нос.

— Ты тоже моя любимая, принцесса, — говорит он мне, а затем тоже целует меня в нос, — Так что, думаю, я не стану морить тебя голодом.

— Вот, — говорит он, забирая резиновую лопатку у меня из рук. — Я всегда облизываю первым.

Я смеюсь, когда он слизывает немного розовой глазури.

Он возвращает его мне со словами:

— Наслаждайся, — и я начинаю слизывать клубничную глазурь.

Я откусываю еще один кусочек клубники, так как мое сердце болит при воспоминании о последнем дне рождения, который мы провели с ним и возвращаюсь к следующему имени в списке. Ашер Корре.

Я смотрю на буквы и начинаю их перебирать. БЕРЕГ РЕДКИЙ C, ГЕРОЙ — РАЗРУШИТЕЛЬ.

Я откусываю кусочек чизкейка и продолжаю. Я знаю, что это чушь. Я даже не уверена, что пытаюсь расшифровать, но это заставляет меня чувствовать себя лучше, чем бездействие.

Я продолжаю смотреть на буквы.

— Мой пирог с маленькой принцессой, — повторяет он, пока я слизываю глазурь. — Моя маленькая Элизабет Арчер.

_ S _ _ _ _ O _ RE

А Ч Е Р К Р

— О, Боже мой, — бормочу я, а затем расшифровываю буквы. Арчер.

Мой пульс учащается, когда я смотрю на буквы, которые пишут мою фамилию, его фамилию. Затем я смотрю на оставшиеся буквы.

С О Р Е

Слезы застилают мне глаза, а руки дрожат.

Я снова слизываю сладкую глазурь, а он ерошит мне волосы рукой, продолжая проявлять нежность, приговаривая:

— Моя маленькая Элизабет Роуз Арчер.

Р О С Е

АШЕР КОРРЕ

РОЗА АРЧЕР

— О, Боже мой! — выпаливаю я, вскакивая с дивана и прикрывая рот двумя руками. Мое сердце учащенно бьется, когда я в шоке смотрю на блокнот где на меня, смотрят мои имя и фамилия. Это не может быть совпадением.

Это он!

И вдруг я так ясно слышу его голос.

— Моя маленькая Элизабет Роуз Арчер.

— Деклан! — кричу я, хватаю блокнот и бегу через пентхаус.

Я распахиваю дверь спальни, разбудив его, когда она ударяется о дверной косяк.

— Деклан, это он! Это он!

Он вскакивает с кровати, все еще в полусне.

— Что происходит?

— Это мой папа! — Я кричу. — Смотри!

Я показываю ему блокнот, и он берет его у меня из рук.

— На что я смотрю? — спрашивает он у бумаги, заполненной таким количеством имен, и я указываю на АШЕРА КОРРЕ.

— Это он! Буквы в этом имени пишутся как «РОЗА АРЧЕР».

— Кто такая Роза?

Я смотрю на него, слезы текут по моим щекам, и я едва могу дышать, когда говорю ему:

— Я.

Он смотрит на меня, на его лице отражается замешательство, и я заявляю без тени сомнения:

— Меня зовут Элизабет Роуз Арчер, а этот человек — мой отец.

Глава 21

Элизабет

В Вашингтоне есть информация на имя А. Корре, — говорит мне Деклан из — за своего ноутбука. — Гиг-Харбор, Вашингтон. Больше никакой информации нет.

— В Вашингтоне? Это он?

— Есть только один способ выяснить это, — говорит он. — У меня был запланирован самолет, который должен был доставить нас обратно в Лондон, так что мне придется подождать до утра, чтобы позвонить и перенести его.

Адреналин опьяняет меня, приводя мое тело в состояние повышенной боевой готовности. Мое сердце колотится, умоляя меня надеть туфли и бежать через всю страну, чтобы добраться до моего отца, потому что ожидание кажется невозможным подвигом. Я расхаживаю по комнате, и когда это надоедает, я собираю свои вещи, а когда вещи собраны, я сажусь за компьютер Деклана и просматриваю все сайты социальных сетей и базы данных поиска людей, чтобы посмотреть, не всплывает ли что-нибудь.

Ничего, кроме того, что нашел Деклан. Город и штат. Это оно.

Ночь тянется, испытывая каждую унцию моего терпения. Секунды кажутся часами, а часы — годами, и спустя вечность восходит солнце. Деклан слишком требователен, когда звонит, чтобы перенести самолет, и мне жаль беднягу, который на другом конце провода. Он выкрикивает свои приказы, а когда вешает трубку, говорит мне:

— Хватай сумки.

— Мы уходим прямо сейчас?

— Да.

Мы двигаемся со скоростью молнии, собирая все наши вещи, но это все равно недостаточно быстро для моего растущего беспокойства. Слава Богу, у него есть частный самолет, поэтому полет занимает меньше четырех часов. Как только мы устраиваемся в нашем гостиничном номере в Такоме, я спрашиваю:

— Что теперь?

— Теперь нам нужно найти способ узнать его адрес.

— Как далеко отсюда Гиг-Харбор?

— Минут двадцать или около того. Недалеко, — говорит он мне.

Я сижу и думаю, и не проходит и пары минут, как мне в голову приходит идея.

— Ты