Я приезжаю домой, иду в школу, но на каждой перемене вместо того, чтобы играть с одноклассниками, я смотрю в окно и жду, что мой герой наконец появится. Приедет ко мне. На улице я вглядываюсь в лица всех мальчиков, в каждом пытаюсь рассмотреть своего героя. Но его все нет и нет.

А через год и три месяца погибает мама.

Жизнь идет, и я совсем-совсем забываю о сильном мальчишке, который однажды меня спас, и которого я назвала своим героем.

Как будто его и вовсе никогда не существовало.

Глава 25. Маска сорвана

POV Кристина

В последующие дни после своего открытия, я не знаю, как мне вести себя с Максимом. Шок прошел, и я стала оценивать ситуацию трезво. Очевидно, что он меня не помнит. От слова совсем. Ну и, конечно, глупо считать, что мой герой действительно меня нашел. Это совершенно безумное совпадение — что его мать познакомилась с моим отцом. В России живут 147 миллионов человек. Какова вероятность, что мой отец и его мать могли встретить друг друга? Но у вселенной, по всей видимости, очень хорошее чувство юмора.

На самом деле я не вижу причин менять свое общение с Максимом. Ну встретились мы с ним один раз в детстве. И что? Прошло 10 лет. Мы выросли и изменились. Что я должна ему сказать?

«Максим, а помнишь, как мы с тобой были в детском лагере, и ты побил мальчишек, которые хотели скинуть меня в воду? Я тебя еще тогда своим героем назвала. Не помнишь? А я помню».

Ну смешно ведь.

И все бы ничего, вот только в присутствии Максима я теперь теряюсь все больше и больше. В какой-то момент я понимаю, что хочу разговаривать с ним, не важно, о чем, лишь бы слышать его голос. Понимаю, что хочу касаться его. И хочу, чтобы он касался меня. Хочу, чтобы гладил меня по волосам, как тогда в такси. Хочу, чтобы аккуратно проводил пальцами по моему лицу.

Хочу.

Я захожу в дом. Сегодня был мой первый волейбольный матч в этом сезоне, мы одержали победу. У меня прекрасное настроение несмотря на то, что у Егора опухший нос. Наверняка снова сцепился с парнем из той школы, что все время ко мне подкатывает, когда я там играю.

Закрываю входную дверь и вижу свет из ванной под лестницей. А следом и звук, будто что-то упало.

— Черт! — Слышу голос Максима.

Я не успеваю отдать себе отчет в том, что делаю. Просто иду на его голос. Максим собирает с пола лекарства. Сажусь рядом с ним и помогаю. Сама не знаю, зачем я это делаю, зачем пришла к нему.

— Что ты ищешь? — спрашиваю его, стараясь держать голос, как можно ровнее.

— Перекись водорода и вату.

— Зачем? — меня удивляет его ответ, непроизвольно поднимаю взгляд на его лицо и застываю. — Боже, Максим, у тебя разбита губа.

— Ерунда.

— Но что случилось?

Он безразлично пожимает плечами.

— Помахал кулаками. Мне не привыкать.

Я пристально на него смотрю. Неужели Егор втянул в свои разборки Максима? Боже, неужели мой герой снова из-за меня дрался?

— Не расскажешь?

— Нет, это не для таких нежных девочек, как ты, — его слова меня обезоруживают. Максим назвал меня нежной? После того, как я с ним обращалась?

— Я разве нежная?

— Очень. Хотя упорно хочешь всем доказать, что нет.

Мгновение мы смотрим друг другу в глаза. Мой герой назвал меня нежной девочкой… Это самое красивое из всего, что мне доводилось слышать. Но мне все равно не верится, что это может быть правдой, поэтому я грустно улыбаюсь и тихо произношу:

— А Егор называет меня бесчувственной.

— Он слепой болван, — голос Максима почему-то хрипит.

Я не отвечаю. Я не хочу сейчас думать о Егоре.

Секунда, две, три.

Я не знаю, что мною движет. Но я медленно, с опаской, тяну ладонь к лицу Максима и едва ощутимо касаюсь пальцами раны на губе. И в этот момент происходит то, чего со мной не было никогда. От прикосновения к его коже по телу проходит разряд тока. Тот самый, который описывают в любовных романах. Тот самый, которого у меня никогда не было с Егором.

— Когда-нибудь у меня случится инфаркт от твоих драк, — я говорю шепотом, сама не осознавая того, что этими словами выдаю себя.

— Не так уж и много моих драк ты видела, — он отвечает так же тихо и слегка улыбается.

Секунда — и я прихожу в себя. Господи, что я только что сказала! Я же выдала себя с потрохами. Конечно, Максим думает, что я видела только одну его драку. Ту, что у дома репетитора. Он же не помнит, что однажды в детстве я тоже была свидетелем его драки. И, конечно, же, он не знает, что я, как долбанный сталкер, полгода смотрела его записи с соревнований, пока он не приехал. Справки наводила. Ага, как же.

— Вот перекись и вата, — быстро протягиваю ему и спешу удалиться, пока Максиму не показались подозрительными мои слова. Он еще пытается меня как-то задержать, что-то спрашивает про мои холодные руки, но я быстро убегаю.

Дальше мне просто сносит крышу. Моя реакция на Максима меня сильно пугает. Еще никогда и ни с кем у меня такого не было. Я хочу, чтобы он все время был рядом, но в то же время, я боюсь этого. Его близость дезориентирует. Теперь мне стоит очень больших усилий удерживать на лице привычную маску безразличия.

Отец никогда не предупреждал, что однажды может встретиться человек, рядом с которым эта маска сама затрещит по швам. И самое обидное, что ему даже ничего не придется для этого делать. Будет достаточно просто стоять рядом и молчать.

Два бокала шампанских на Викиной вечеринке явно были лишними. Именно они унесли мою маску в небытие. Я не могу не смотреть на него. Как он разговаривает с одноклассниками, как внимательно слушает Егора на террасе, как смеется с Олейниковой.

Он приглашает ее на танец, и она соглашается. Прижимает к себе близко, она что-то шепчет ему на ухо, а он смеется.

Мой герой танцует с другой, и меня рвет на куски. Воздух предательски заканчивается, и, кажется, я уже близка к потере сознания.

Олейникова диктует Максиму свой номер телефона.

— До завтра, Максим! — Радостно щебечет ему Оля.

— До завтра, — отвечает он ей и улыбается.

Это выстрел в голову. Глаза начинает