Я и сама не понимала.

Ведь это именно то, чего я добивалась! Стать герцогиней. Получить законное право посетить это спрятанное от всех поместье Тедервин. Продолжить поиски брата. И ведь предложенный герцогом фиктивный брак — действительно идеальный выход. Я получу всё, чего желала, при этом от меня самой не потребуется ничего.

Почему же я чувствую себя такой несчастной?

Нет, лучше молчать.

Дорн, наконец, ушёл, осторожно притворив за собой дверь. Я снова свернулась калачиком под одеялом этой слишком большой для меня постели. Сон так и не шёл.

За окном медленно разгорался день. Хмурый, бледный, осенний день — он начинался под аккомпанемент дождя, тихо на кошачьих лапах входил в мою жизнь.

День, когда я стала невестой герцога Морригана.

Если меня когда-нибудь спросят, как я провела первый день в качестве невесты самого завидного жениха Королевства… я отвечу, что не помню.

Потому что я искренне собиралась дождаться рассвета, встать с постели, поблагодарить хозяев за гостеприимство и поскорей уехать, чтоб пережить время фиктивной помолвки на безопасном расстоянии… но в результате провалилась в такой глубокий сон, что очнулась лишь к вечеру.

Проснувшись в сумерках, сначала долго не могла понять, где нахожусь. Дождь по-прежнему барабанил за окнами… на которых были новые шторы. Наверное, ещё и это сбило с толку. За время моего сна серые гардины зачем-то поменяли на цвета пепельной розы. Чтобы оживить интерьер для новой гостьи?

В остальном комната ничуть не поменялась и сохранила свою брутальную строгость. Блеклый свет постепенно уходящего дня выхватывал из полумрака мебель с серой обивкой, отражался на тёмных, почти чёрных обоях, которые не делали эту огромную комнату меньше, а лишь придавали ей роскошности. Витые столбики по углам бесконечной кровати поднимались вверх, к балдахину цвета угля, который был собран серебряными шнурами, похожими на серую бахрому пепла по краям этих обожжённых углей.

Комната Дорна подавляла своей строгой монументальностью. Она сковывала, заставляла притихнуть, заставляла обратиться внутрь себя… помогала размышлять, но не чувствовать. Не жить полной жизнью. Пожалуй, в таком месте и впрямь было неплохо побыть какое-то время наедине с собой, чтобы упорядочить эмоции… но я бы не хотела задерживаться здесь надолго.

Мне пришлось долго пробираться к краю постели. Но очень уж хотелось размяться, хотелось движения. Я уж молчу насчёт посмотреть на себя в зеркало и причесаться.

Но вот беда — никакой верхней одежды поблизости не наблюдалось. Куда они дели моё платье?!.. В одной ночной сорочке до пят по коридорам особняка не побегаешь. Это смущало и злило одновременно.

Пока я осматривалась в поисках одежды, моё внимание привлёк шкаф. Тёмное дерево, изящная резьба крупными завитушками, толстые прочные полки. Я подошла ближе. Мучительно сильно захотелось узнать чуточку больше о хозяине этой мрачной комнаты. Что он за человек? Какие книги читает, чем увлекается, какие вещи хранит, память о каких событиях забирает с собой из прошлого в будущее? Ведь в личной комнате положено держать именно такие. А меня как-никак пустили в «святая святых».

Оглядываясь на дверь, как преступник, я осторожно подошла. Удивилась тому, что полки покрыты толстым слоем седой пыли. Неужели слугам… запрещено касаться этих вещей?

Желание рассмотреть содержимое шкафа усилилось многократно. Хотя я решила на всякий случай ничего не касаться, чтоб не выдать себя отпечатками пальцев на пыльном дереве.

Первым делом я жадно набросилась на книги. Принялась внимательно изучать надписи на корешках. Но они меня разочаровали. Ничего интересного! В основном география, геология и рудное дело. Какие-то зубодробительные названия вроде «Геостатический анализ структур горных пород восточного побережья Королевства ледяных островов» — они грустно посверкивали на меня побледневшим золотом. Было много путеводителей, сборников карт. Я поняла, что когда-то герцог много путешествовал. Видимо, до того, как осесть в Тедервин и стать затворником и букой.

Пока я рассматривала книги, дневной свет окончательно угас, и теперь я могла лишь разбирать таинственные очертания предметов.

На самой верхней полке, куда я едва дотянулась на цыпочках, стояли какие-то кубки. Кажется… кажется, за победу в скачках. Силуэт бегущей лошади с всадником, прижавшимся к ее шее, был так красив, что мне захотелось потрогать самый большой кубок — но я чуть не уронила его, и оставила дальнейшие попытки. Ещё не хватало вести себя как маленькая девочка, которая забралась в буфет с вареньем. Ломая глаза, я смогла рассмотреть на подставке кубка год. И на соседнем. И на ещё одном…

Двенадцать лет назад, тринадцать лет назад… ни одного позже. Я вздохнула.

Для дальнейших изысканий хорошо бы найти свечи. И я уже решила оставить шкаф в покое, но моё внимание привлекла коллекция минералов на нескольких нижних полках. Я осторожно присела и пробежалась взглядом по камням, осторожно касаясь кончиками пальцев шершавых, гладких, ребристых и округлых поверхностей.

Драгоценных среди них не было — все тёмные, серые, чёрные, они почти сливались с вечерним сумраком и не вызвали у меня большого энтузиазма. Что ж, знаменитые рудники Морриганов и фамильная страсть к изучению земных недр не могли не повлиять на увлечения наследника. Ничего удивительного.

Я обнаружила даже крупный кристалл молочно-белого цвета, матовый и почти не прозрачный. Его я узнала! Из этой породы сложено побережье, на котором стоит столица Королевства, Фрагонара. Именно благодаря ей наша земля получила своё поэтичное название — Ледяные острова.

Ноги замёрзли, я собралась вставать… но тут в самом дальнем углу полки мне почудился какой-то блеск. Я сунула руку туда… и вытащила крохотный камушек, размером с ноготь большого пальца. Он был серый, с вкраплениями розового, словно слюдяные блики. И эти вкрапления… от моего прикосновения радостно вспыхнули розовым светом!

Я не успела осмыслить. В дверь постучали, я уронила камень на пол от неожиданности и стремглав бросилась в постель. Укуталась одеялом по самый нос и пискнула:

— Войдите!

Сердце колотилось, как у вора, застигнутого на месте ограбления. Я представила, какой бы у меня был видок, если б хозяин комнаты вошёл к себе, не постучавшись. А он был в полном праве так поступить. Хорошо, успела под одеяло забраться!

…но это оказалась всего лишь служанка. А я — оказалась не готова к острому уколу разочарования.

Сухонькая юркая горничная неопределённого возраста — то ли хорошо за тридцать, то ли слегка за пятьдесят, ей могло быть с равным успехом сколько угодно — внесла накрытый крышкой поднос.

— Добрый вечер, мисс! — она заулыбалась, глядя на то, как я медленно высовываю из-под одеяла чуть больше своего организма, чем только кончик носа.