высокие показатели распространения страховых полисов выиграл премию в виде поездки на Бермудские острова. Но как только я выжал из этой работы все, что хотел, и достиг уверенности в себе, она стала мне казаться скучной и надоедливой. Тем не менее сам процесс продажи возбудил во мне интерес, и поэтому я, согласился занять должность представителя по сбыту компании «Фэктори экуипмент», теперь уже не существующей оптовой фирмы по продаже электромеханических транспортеров. Я главным образом продавал конвейерные системы автомобилестроительным предприятиям.

По прошествии времени и эта работа опротивела мне, и я осознал, что в действительности меня тянет только к конструкторскому делу и автостроению. Я подал заявление в Институт Крайслера и был туда принят при поддержке моего дяди, работавшего мастером в экспериментальной группе этого института. Меня зачислили в институт. на условиях совмещения учебы с практической работой. В промежутках между изучением конструкторского дела я по три месяца работал на различных факультетах, чтобы досконально изучить автомобильный бизнес.

Я закончил институт в 1952 г., получив степень магистра автомобилестроения, и продолжал работать в компании «Крайслер», считая эту работу чересчур узкой и ограниченной. К тому же мне казалось, что компания «Крайслер» слишком велика для меня. В возрасте 27 лет я покинул корпорацию «Крайслер» и перешел работать к Форесту Макфарланду, руководителю отдела исследований и разработок «Паккард мотор кар компани». Он поручил мне заниматься центральными гидравлическими системами и разработкой новой автоматической передачи. Для меня это оказалось великолепным делом. Я приобрел совершенно неоценимый опыт. Фирма «Паккард» была настолько мала, что конструктору приходилось выполнять самые различные работы – сконструировать деталь, вместе с механиком изготовить первый образец (я даже сам изготовил несколько деталей), помогать монтировать деталь на машину и затем испытывать ее. Если все получалось хорошо, я отправлялся к производственникам и работал вместе с ними, чтобы обеспечить надлежащее изготовление детали в серии и установку на машину. Работа меня захватила, я посвящал ей долгие часы и за четыре года службы в фирме «Паккард» узнал гораздо больше, чем за любые такие же периоды в дальнейшем. Форест Макфарланд был человеком терпеливым и отзывчивым, и он меня многому научил.

Частое общение в подсобных мастерских с квалифицированными рабочими позволило мне воспринять у них жизненную философию, которой я и придерживаюсь с тех пор, Эти отличные старые инструментальщики усердно трудились и очень гордились своим мастерством. Свои большие ящики с инструментами они держали прямо под верстаком. Если вы на них косо посмотрите или станете с ними обращаться не по-людски, без уважения к их профессии, они попросту, не говоря ни слова, вытащат из-под верстака свои большие ящики, швырнут туда инструменты, запрут их на замок и уйдут прочь. И все тут. Каждый из них исходил из следующего: «Какого черта, я не хочу терпеть этого ни от кого. Я профессионал. Я досконально знаю это дело и не завишу ни от вас, ни от кого-либо другого». С тех пор как я впервые увидел, с каким самоуважением и профессионализмом эти мастеровые работали, я постоянно думал: «Какое же это великолепное сознание независимости. Так отлично влаг деть своей профессией, что для сохранения своей работы никому никогда не приходится лизать задницу».

Частично основываясь на уроках, извлеченных из общения с этими мастерами своего дела, я разработал себе и собственную жизненную философию над каждым делом трудиться столь же упорно, знать его так же досконально и никогда не попадать в положение, при котором для сохранения своей должности пришлось бы лизать кому-нибудь зад. И я действительно никогда этого не делал и впредь никогда, делать не буду. В последующие времена мои сослуживцы в «Дженерал моторс» приписывали мне в связи с этой позицией такие черты, как высокомерие и надменность. Однако ни та, ни другая мне не были свойственны. Я всегда придерживался принципа, который, по моему мнению, служит самой надежной основой для деловых отношений, а именно – принципа взаимного профессионального доверия и уважения. И я всегда стремился обращаться с людьми, работавшими со мной или под моим началом, точно так же, как это делал мастеровой из фирмы «Паккард».

Эта жизненная философия в сочетании с моей научнотехнической подготовкой надежно помогали мне впоследствии руководить людьми и справляться со своими деловыми обязанностями. Полученное образование научило меня логически подходить к каждой проблеме, расчленять возникающую проблему на составные части и уж затем определять способ ее решения. Большинство проблем, если их четко уяснить, решаются легко. Принятая мною система самого тщательного изучения каждого дела вооружила меня уверенностью в собственных способностях. Мне оказалось гораздо легче, чем большинству других управляющих, передавать ответственные поручения своим подчиненным. Я полагаю, что сочетание моей научно-технической подготовки и философии поведения создавало творческую атмосферу в руководимых мною предприятиях, где служащие хорошо знали свои обязанности и ответственность и не боялись самостоятельно принимать решения.

Менее чем через четыре года после моего поступления в компанию «Паккард» меня назначили преемником Макфарланда, который перешел в «Бьюик» на пост помощника главного конструктора. Для меня это был большой скачок вверх. Отсюда, с этой высоты, я теперь созерцал новые горизонты деловой жизни за пределами фирмы «Паккард». Кроме того, доставивший мне громадное удовлетворение опыт работы у «Паккарда» подтолкнул меня к принятию предложения «Тампсон продактс».

Из «Дженерал моторс» связь со мною установил Оливер К. Келли, помощник вице-президента корпорации, ведавшего проектно-конструкторскими работами. Келли был талантливый инженер, энергично занимавшийся поиском инженерных кадров. В данном случае он имел поручение перетащить в «Дженерал моторс» некоторых ключевых сотрудников фирмы «Паккард». Он направил меня в четыре отделения корпорации – «Бьюик», грузовиков и автобусов, гидропневматических трансмиссий и, наконец, «Понтиак», где я встретился с Банки Кнудсеном.

Генеральный управляющий отделения, Кнудсен произвел на меня большое впечатление, но главный конструктор, к которому он меня послал, такого впечатления не произвел. Это был приятный старикан, носивший сапоги и длиннополый пиджак с карманами, набитыми сигаретами. Перекинувшись с ним несколькими словами, я подумал: «Какое же это дряхлое отделение. Нет у меня охоты здесь работать».

И я сказал Келли и Кнудсену: «Благодарю вас, нет». Но Келли настаивал, говоря, что мне следует несколько лет испытать себя в «Дженерал моторс». Если дело не пойдет, я все еще буду достаточно молод, чтобы начать делать карьеру в другом месте. Он попросил меня снова переговорить с Банки. В новой беседе Кнудсен опять произвел на меня впечатление своим чистосердечием, огромными знаниями и простецкой манерой держаться.

Он