В голосе зазвучали мерзкие предательские слёзы.

– Эля.

Вася распахнул объятия, чтобы я подошла за утешением. Все эти бесконечные нервные дни совсем меня подкосили. Да, на работе всё было прекрасно, но я постоянно решала какие-то проблемы, бегала, носилась, уговаривала, заказывала. Режим «белка в колесе» отягощался периодической руганью с Петровым и приступами моего плохого настроения.

Ощущение праздника так меня и не посетило. Разве что на пару часиков, пока ездила и поздравляла сотрудников.

Здесь же, рядом с таким дорогим моему сердцу человеком, я расслабилась и тут же выдала:

– Никаких чемоданов!

– Эля, – уже не так деликатно произнёс Вася, ещё и нахмурился.

– Никаких чемоданов с деньгами. Инициатива была моя, значит, к тебе никаких претензий. Точка.

– Не точка, Эля, – с угрозой произнёс Петров. – Ты возьмёшь эти деньги и не будешь выпендриваться!

– Нет.

– Да!

Мы посмотрели друг на друга. Яростно. Остро.

Упрямые, как два буйвола.

Злые, как тысяча чертей.

Отвратительно настойчивые.

– Или ты берёшь эти деньги… – начал Петров, набычившись.

– Или что? – выпучив глаза, спросила я, всем видом показывая, как меня бесят его угрозы.

– Или всё.

Мы застыли. Минута, вторая, третья.

Я оцепенела.

Как он мог!

Так сильно сжала зубы, что казалось, уже никогда не смогу их разомкнуть. Лишь бы не сказать гадость. Лишь бы не разрыдаться…

Сердце треснуло, взорвалось осколками, как стекло машины при аварии. Куда-то пропал весь воздух.

А Петров… злой, бешеный, нервный Петров… выдохнув словно дракон, фыркнув, метнулся за дверь, с лязгом хлопнул ею и громко затопал по ступеням.

Я так и стояла. Разбитая. Уничтоженная. Несчастная.

С экрана телевизора счастливо бормотал диктор. Пели и танцевали специально обученные люди. Но я воспринимала их фоном. Далёким-далёким. Потусторонним.

Мой мир разрушился в одночасье.

Тщательно созданный в фантазиях. Выпестованный. Идеально продуманный. Гармоничный.

Я справлюсь. Переживу. Сделаю шаг вперёд, затем ещё один, и ещё; дойду до лестницы и буду карабкаться вверх, постепенно обрастая мышцами как бронёй и набирая скорость. И рано или поздно достигну вершины.

Только вот… без Петрова.

Внезапно осознала, что стою в прихожей и рыдаю. Слёзы водопадом текли по щекам, разбивались о керамогранит.

– Целую лужу нарыдала, – произнесла вслух, разглядывая пол. Голос сипел, хрипел и наполнял пространство куда органичнее, чем радостные голоса из телевизора.

Как и когда начала плакать, не поняла. А закончить пока не выходило. Слёзы лились сами, безо всякого моего участия.

Утёрла их, размазывая остатки румян, поставила цветы в вазу, промокнула Океан Разочарования в коридоре.

Зеркало в ванной показало мне незнакомую рёву-корову. Нет, она, конечно, смахивает на Эльвиру Александровну, но ещё больше похожа на отвратительную размазню.

– Ну что, Эля, втюрилась? – спросила меня эта тётя Мотя с поплывшим макияжем. – И как тебе? Зато гордая. Отстояла свои убеждения, да.

Вторая волна цунами прошла относительно прилично – над раковиной. Так жалко мне себя ещё никогда не было.

Нос сопливил, плотину слёз прорвало всерьёз и надолго, так что я решила смыть косметику. Толку от неё… Да и холодная вода поможет прийти в себя.

– Краше в гроб кладут, – дала оценку своему виду.

Впрочем, справиться с истерикой мне удалось. Здравый смысл активно подбадривал и утешал, а интуиция шептала, что всё будет хорошо. Это временные трудности.

– Как-то не задался Новый Год, – констатировала я и пошла ставить чайник. Горячий напиток – то, что нужно. Его даже Шелдон Купер рекомендует, а уж он-то знает всё о простых человеческих реакциях.

Пока закипал чайник, я вытащила из волос все шпильки и с наслаждением помассировала кожу головы. Длинные косы красивы, но есть и минусы.

Чай у меня особенный. Заговоренный. Из травок, собранных в нужное время моими старушечками. Эти хитрюли даже меня иногда умудряются заставить отвезти их далеко-далеко за город, желательно с тремя ночёвками. Корпоратив под видом сбора трав. А я и рада. Они чудо. И чай у них волшебный, исполняющий желания.

Вот и проверим!

Я забралась на подоконник с чашкой ароматного напитка и посмотрела в окно. Улицы загружены, как в час пик. По-хорошему всем бы уже дома оливье трескать и старый год провожать, а народ ещё носится за подарками, майонезом и фейерверками.

– Надо хоть кота завести, что ли. Раз уж я ведьма, ещё и одинокая, – произнесла я и улыбнулась своему отражению в стекле.

Улыбка вышла немного грустной, но настроение немножечко поднялось.

Так, чего это я кисну? Проиграна битва, но не проиграна Война! В конце концов, Петров вообще не представляет, как влип! Пусть попробует без меня пожить. Посмотрим, что выйдет. Прибежит как миленький!

Я улыбнулась открыто и весело.

Мы с ним, конечно, два редкостных идиота. Упрямые ослы. Мулы. Буйволы. Но ведь адекватные люди, если не считать вспышек гнева.

Помиримся.

До Нового Года оставался всего час, а я не накрашенная и расстроенная. Да ну его! Не мой формат! Даже если в сердце тоска, на лице должна сверкать улыбка. Нечего разнюниваться! Взрослая ведь женщина. И праздник всё-таки.

Привычная суета немного взбодрила. Удивительно, но даже в таком потрёпанном состоянии я не теряю присутствия духа. Ну, почти не теряю. Порыдать-то порыдала, сбросила напряжение.

Выключила телик с его «Голубым огоньком», или как там нынче называется эта ерунда, которую я с детства так ни разу и не смотрела. Включила любимую музыку, зажгла свечи. Мой классический холостяцкий вечер, только вина не хватает. Но его я полностью исключила из рациона, надеясь на чудо чудное, диво дивное.

Мысль налить четверть бокала отогнала от себя поганой метлой. Праздник праздником, но я ведь в теории могу уже быть беременной. Мало ли.

– Переодеться, что ли? – подумала, разглядывая себя в зеркале. Одежда у меня эффектная, но для уютных домашних посиделок не подходит.

Словно ответ на мой вопрос, раздался звонок в дверь.

Я, не глядя, распахнула её и обомлела. Три мужика. С цветами. Ко мне.

– Здрасьте!

– Э-э-э, добрый вечер, – произнесла медленно, вглядываясь в лица незваных гостей.