Грузный усатый швейцар в ливрее посмотрел на него настороженно. Молчанов хотел было пройти мимо, но швейцар загородил ему дорогу:

— Пожалуйста, карточку.

— Я иду в ресторан.

— В ресторане все занято.

— Да ладно тебе, отец…

Молчанов попытался сунуть в руку швейцара приготовленные заранее двадцать долларов, но тот отодвинул ладонь:

— Подожди, друг. У нас сейчас с этим строго. Сказано — мест нет.

— Да я сидеть не буду. Отец, я добавлю.

Швейцар покачал головой:

— Подожди добавлять. Сидеть не будешь, а что будешь делать?

— Мне только переговорить.

— Переговорить с кем?

— С Геннадием Васильевичем.

На секунду сняв и тут же надев фуражку, швейцар покосился в сторону холла. Фуражка наверняка была условным знаком, потому что сразу после этого амбал в черном костюме, стоявший в холле, отделился от стены и двинулся к ним. Приоткрыв дверь тамбура, кивнул:

— Что тут?

— Да вот… — Швейцар посмотрел на Молчанова. — Сказал, хочет поговорить с Геннадием Васильевичем.

Оглядев Молчанова, амбал спросил:

— Вы с ним договаривались?

— Нет. Но, думаю, поговорить со мной ему будет в интерес.

Амбал снова занялся изучением внешности Молчанова.

— Геннадий Васильевич вас знает?

— Знать не знает, но слышал.

— Слышал о ком? Кто вы?

— Если по-простому — Кузя.

— Просто Кузя?

— Просто Кузя.

— По какому вопросу вам нужно переговорить с Геннадием Васильевичем?

— По вопросу, интересующему обоих.

Несколько секунд амбал раздумывал. Кивнул:

— Ладно. Постойте, я выясню.

Стоя в тамбуре, Молчанов видел, как амбал, отойдя в угол холла, разговаривает по сотовому телефону. Наконец, спрятав телефон в карман, охранник вернулся к тамбуру. Еле заметно кивнув, спросил:

— Ты чистый? Оружия нет?

— Нет.

— Идем.

Войдя вслед за ним в холл, Молчанов направился было к лифтам, но амбал поднял руку:

— Не сюда.

— А куда?

— Зайдем в эту дверь.

Посмотрев на малоприметную дверь в стене холла, Молчанов спросил:

— Зачем?

— Проверю, чистый ли ты.

Молчанов усмехнулся:

— Лады.

Они вошли в дверь. В небольшой комнате сидели еще три таких же амбала, все в черных костюмах. Один наблюдал за монитором, на котором был виден вход в гостиницу, двое за тем же столом, на котором стоял монитор, играли в карты. Вошедший с ним велел:

— Встань ко мне спиной, руки на стену.

Молчанов подчинился. Охранник тщательно прохлопал его, затем, не ограничиваясь этим, прощупал швы. Наконец сказал:

— Повернись.

Молчанов повернулся. Охранник кивнул:

— Мне сказали, ты ушлый.

— Не знаю, какой я.

— Зато я знаю. «Жучки» на себе, еще что-то в этом роде есть?

— Нет.

Охранник посмотрел на сидящего у монитора:

— Хвост, дай детектор, он в ящике.

Тот, кого он назвал Хвостом, вынул и протянул радиодетектор. Взяв прибор, охранник тщательно обследовал Молчанова. Положил радиодетектор на стол, достал сотовый телефон. Набрав несколько цифр, сказал:

— Это Зеленый. Все в порядке, он чист. Да… Да… И это тоже… Хорошо. — Повел подбородком: — Пошли.

Они прошли к лифтам. Возле лифтов стояли люди, часть из них наверняка направлялись в ресторан. Когда двери подошедшего лифта открылись, они вошли в кабину вместе со всеми. В лифте было тесно, и охранник постарался встать так, чтобы не выпускать Молчанова из поля зрения.

Выйдя на этаже ресторана, они прошли по коридору. Вошли в зал ресторана, у одного из столиков в дальнем углу остановились.

На сидевшем за этим столиком Буруне был белоснежный двубортный пиджак, голубая рубашка, синий галстук, черные брюки. Кроме него здесь сидели еще трое: два качка, один в сером, другой в коричневом костюме, и девушка в черном вечернем платье.

Когда амбал и Молчанов остановились у столика, Бурун продолжал, держа в руке бокал, о чем-то разговаривать с девушкой. Было ясно, он умышленно не обращает на них внимания.

Амбал, назвавший себя Зеленым, терпеливо ждал. Молчанов тоже решил не говорить первым.

Наконец, будто случайно, Бурун поднял голову. Мельком оглядев Молчанова и амбала, бросил:

— Что?

— Геннадий Васильевич, тут вот… — Зеленый кивнул в сторону Молчанова. — Он сказал, хочет с вами поговорить.

Бурун перевел взгляд на Молчанова:

— Кто ты?

— Если коротко, Кузя.

— Кузя… — Поставив на стол бокал, который он держал в руке, Бурун взял лежащую на столе зажигалку. — И что тебе надо, Кузя?

— Надо поговорить.

— А ты уверен, что нам есть о чем говорить?

— Уверен.

— Так говори. Я слушаю.

— Извини, это разговор только для двоих.

— Для двоих? — Бурун легко бросил зажигалку на стол. — Кузя, о чем ты? Я своим людям доверяю. Мы тут все свои. Излагай, с чем пришел.

— Бурун, извини, я тебя очень уважаю. Но или мы говорим вдвоем, или разговора не будет.

— Да? — Бурун снова взялся за зажигалку. — Может, тогда и тебя не будет?

— Может, и меня. Но разговора точно не будет.

Бурун посидел, разглядывая зажигалку. Перевел взгляд на Молчанова. Вздохнув, сказал тихо:

— Растайте пока. Потом подойдете. — Подождав, пока два качка и девушка отойдут от столика, кивнул: — Садись. И говори.

Молчанов сел за столик. Выдержав паузу, сказал:

— Бурун, давай все раскидаем по местам. Без понтов.

— Раскидывай. Все у тебя в руках.

— Ты ведь знаешь, чем интересовался Тумба у Гудка.

Несколько секунд Бурун сидел, играя желваками.

Покачал головой:

— Тумба у Гудка? Не понял. Кто у кого чем интересовался?

— Бурун, давай без болтов. Я базарил с Гудком, потому что Тумба меня об этом попросил. А попросил меня Тумба об этом потому, что я кустарь. Он не хотел, чтобы кто-то из его пацанов унюхал, что Гудок ему на тебя стучит.

Бурун усмехнулся: