– Ты любишь куриные лапки? – удивился Тянь.

– Я люблю все, – с набитым ртом ответил Джейс.

Саймон покачал головой.

– Мои предки вынуждены были покинуть родину, чтобы им не приходилось есть куриные лапы. И сейчас я не собираюсь начинать. Здесь подают хоть что-нибудь без мяса?

Тянь взял с ближайшей тележки маленькие пирожки с какими-то овощами и грибы в соевом твороге. Официантка, которая везла тележку, бросила на Саймона неодобрительный взгляд.

– Извини, – пробормотал Тянь, – но даже в вегетарианских блюдах часто используют сушеные креветки или свиной жир.

– Я к этому привык, – с обреченным видом вздохнул Саймон.

– Кроме того, – напомнила Клэри, откусив кусочек паровой булочки, – этот ресторан держат оборотни.

Утолив голод, отряд продолжил путь под руководством Тяня. Алек приблизился к Магнусу и легко прикоснулся к его руке.

– Эй, с тобой все в порядке? Ты во время обеда ни слова не сказал.

– Я целиком и полностью доволен жизнью, – объявил Магнус, похлопав себя по животу и улыбаясь Алеку. Алек улыбнулся в ответ, несмотря на то, что его не покидала тревога за бойфренда и какой-то неопределенный страх. Эти цепи, огненная рана… и потом, среди ночи Магнус проснулся с воплем ужаса. Чародей утверждал, что ему всего лишь приснился кошмар, но Алек не верил.

Он так и не рассказал друзьям о цепях на теле Магнуса. Он просто не знал, с чего начать подобный разговор.

Пару минут назад Алек пребывал в хорошем настроении, но внезапно он почувствовал себя одиноким, оторванным от родины, неуверенным в себе, в будущем, в успехе их миссии. Его вдруг стало раздражать, что он не может прочитать ни вывески, ни таблички с названием улицы, что его ребенок находится на другом конце планеты. Кроме того, он прекрасно понимал, что большинство местных жителей относятся к нему с неприязнью потому, что он – Сумеречный охотник, который забрел в район вампиров и оборотней, и их не интересуют его «дружеские намерения». Неприятные мысли о Холодном Перемирии, о ране Магнуса, о неизвестности, ожидавшей впереди, отнюдь не поднимали настроения.

– Как жаль, что с нами сейчас нет Макса, – прошептал он на ухо Магнусу, а в следующее мгновение с неба спикировало невиданное крылатое существо и с силой врезалось в Тяня.

Магнус не мог уделять достаточно внимания окружающему, потому что его отвлекало странное ощущение в груди, не дававшее ему покоя с того момента, как они прошли под аркой и очутились на территории Концессии. Как будто бы при каждом ударе сердца по его жилам распространялась новая крошечная порция магии. Он остро чувствовал, как эта магия пульсирует в районе его раны, бежит по звеньям цепей, выступавших под кожей. Этот процесс не причинял Магнусу ни боли, ни каких-либо неприятных ощущений, но он не мог понять, что это такое, и это ему не нравилось. Ему хотелось немедленно отправиться в Небесный Дворец, зарыться в книги и рукописи. Он был уверен, что разговор с Пенгом Клыком окажется пустой тратой времени. При других обстоятельствах Магнус, скорее всего, озвучил бы свое мнение. Прежний Магнус убедил бы своих спутников вообще не заходить к вампиру и поспешил бы прямо в книжный магазин.

Магнус настолько отключился от окружающего, что не заметил тени, промелькнувшей у него над головой, и совершенно растерялся, когда женщина-птица налетела на Тяня.

Чародей очнулся и увидел, как Алек и другие Сумеречные охотники из Нью-Йорка отступили и схватились за оружие – все, за исключением Саймона, который поднял руки, словно защищаясь от удара, и жалко оглядывался по сторонам, как будто не знал, что делать. Однако все довольно быстро сообразили, что Тяню не требуется помощь – он смеялся.

– Цзиньфэн! – повторял он, и Магнус, присмотревшись, увидел, что женщина-птица обняла Тяня и ласково улыбалась ему.

Это была фейри, сообразил он несколько запоздало, причем необычная, редкостная фейри – фэнхуан, китайский феникс. Китайские фениксы полностью отличались от западных и были намного прекраснее. Она была почти такого же высокого роста, как Тянь, ее блестящие черные волосы спадали до самой земли. За спиной подрагивали крылья с алыми, желтыми и зелеными перьями. Кожа была покрыта замысловатыми узорами из золотых линий. Темные глаза с длинными ресницами мерцали, когда женщина изучала незнакомцев.

Джейс, Клэри и Изабель со смущенными лицами медленно убирали оружие. Саймон продолжал таращиться на диковинное существо круглыми глазами, а Алек, разумеется, вопросительно смотрел на Магнуса.

Тянь шептал что-то на ухо девушке-фейри.

– О, – ответила она по-китайски, – мне так жаль. Это те люди… которые… – Она смолкла, смущенно улыбаясь.

– Вы не представите нас друг другу, Тянь? – негромко попросил Магнус.

– Конечно! – воскликнул тот. – Позвольте представить вам Цзиньфэн. Цзиньфэн, – дальше он продолжал по-китайски, – это Сумеречные охотники из Нью-Йорка. А с ними Магнус Бейн, Верховный Маг Бруклина.

Девушка-феникс невольно сделала шаг назад, и в глазах ее промелькнуло испуганное выражение.

– Мне очень жаль, – повторила она. – Я знаю, что я… Холодное Перемирие…

– Все нормально, – вмешался Магнус. – Мы сами не в восторге от Холодного Перемирия.

– Цзиньфэн – дочь оружейников, о которых я вам вчера говорил, – объяснил Тянь. – Кроме того… – Он вздохнул. – Моя девушка.

– Ох-х-х-х… – шумно выдохнул Джейс, и Клэри толкнула его кулаком в плечо. Цзиньфэн с нервным видом отошла назад, к Тяню, и обняла его за плечи. Потом потянулась к нему, поцеловала в щеку, и он улыбнулся.

– Как вы, наверное, догадываетесь, – продолжал Тянь, – мы вынуждены скрывать наши отношения от посторонних. Моя семья не против того, что мы вместе, но в Шанхайском Конклаве найдется немало людей, которые с радостью используют этот факт против нас.

– А как ваши родители относятся к Тяню? – обратился Магнус к Цзиньфэн. – А их двор?

Цзиньфэн с улыбкой обернулась к Магнусу. Она явно обрадовалась тому, что кто-то из присутствующих, кроме Тяня, может говорить с ней на ее родном языке.

– Он им нравится, – ответила она, и перья ее слегка зашуршали. – Они ему доверяют. Но не доверяют его народу. – В этот момент взгляд ее упал на Алека, который непринужденно обнимал Магнуса. – А как ваши сородичи относятся к нему?

– У меня нет «сородичей» как таковых, – сказал Магнус, – но мне кажется, что такие, как я, в целом относятся к нему положительно. А эти люди, рядом с нами – его ближайшие друзья и родные, и я бы охотно доверил им свою жизнь.

Услышав это, Тянь едва заметно приподнял брови. Магнус поймал его взгляд и продолжал:

– Однако все более или менее утряслось только через несколько лет после начала наших отношений. Кстати, ребята, я тут говорю, что готов поручиться за вас, – добавил он по-английски, обращаясь к друзьям.