Романа отвлекла тощая девушка в наушниках, сообщив, что его ищет Катрина, и я осталась с Биллом и Дэвом. Рыжий бородач из вежливости перебросился со мной парой незначительных фраз и поскорее ретировался к своей группе, напоследок предложив допить за ним пиво. Дэв треснул его по плечу и пообещал натравить Миху, надо думать, Щевелева. Хорошо бы запомнить, что это весьма действенная угроза – Миха явно пользовался авторитетом, вон даже бородач впечатлился и завязал с остроумными шутками.

– Выходит, ты знала Марка? – заговорил Дэвин, когда мы остались вдвоем. Его тоже кто-то окликнул, но он отмахнулся и сосредоточился на мне. Его темные глаза так и искрились интересом, уж не знаю, что такого особенного он во мне разглядел.

– Думаю, Марка знали очень многие, с его-то популярностью. Но я понимаю, о чем ты спрашиваешь. Да, мы были знакомы.

– А с Ромэо давно общаетесь?

– Не сказать, что всю жизнь.

– Ловко уходишь от ответов, да? Кстати, у тебя хороший английский.

– О, твой тоже вполне неплох, – ответила я комплиментом на комплимент и Дэвин весело рассмеялся, хотя его даже шутки Билла веселили.

– Мне это часто говорят.

К нам вернулся Роман, но надолго не задержался – его опять окликнули. Калинин извинился, шепнул что-то на ухо Дэвину и вновь удалился. Дэв же заулыбался еще шире:

– Он сказал мне присмотреть за тобой, хотя я и сам собирался это сделать. Пусть Ромэо разбирается с делами, а я поболтаю с милой девушкой, – он заговорщицки подмигнул. – Хочешь чего-нибудь выпить? Не пиво Билла, конечно, что угодно на твой вкус. Вино? Коктейль? Кофе? Воду?

– Не беспокойся.

– О-о, я и не беспокоюсь, хотел предложить тебе посидеть у бара, там ты и закажешь себе что захочешь.

После моего согласия мы устроились возле необитаемого бара. Как ни странно, тут никто не обретался, все тусовались возле сцены или прямо на ней. Сейчас там командовала женщина лет сорока, рядом с ней топталась Катрина и еще четверо парней, кажется, они настраивали оборудование.

Дэв тоже посмотрел в сторону сцены, печально вздохнул и жестом подозвал молоденького парнишку в смешной кепке, предложив мне сделать заказ на двоих. Не особо мудрствуя, я выбрала сок.

– Значит, ты старая подруга ребят? – спросил Дэвин. На полученный от бармена сок он поглядывал с недоумением.

– Нет, не думаю.

– Мне показалось, вы с Ромой знакомы давно.

– Не так давно, как мне бы того хотелось, – опять туманно ответила я, не желая объяснять, что Рому я встретила всего несколько дней назад. А ну как мой улыбчивый собеседник превратится во вторую Катрину и станет подозревать во всех грехах. Этак я со всеми калининскими друзьями «найду общий язык», даже для моего фирменного обаяния это перебор.

Но Дэвин все понял по-своему, с энтузиазмом закивал и поспешил согласиться:

– Ох, и не говори! Иногда я очень жалею, что не знал парней тогда, в детстве. Все равно у них большая история, их связывает столько всего. Поначалу трудно не почувствовать себя чужаком, я же всего три года как в группе… в том, что от нее осталось, если точнее.

Марк. Без него все уже не так, как прежде.

– Кстати, Элис… Алиса. Не в твою ли честь названа та самая гитара Марка?

– Нет, – засмеялась я столь абсурдному предположению, – точно, нет.

– Уверена? Рома никогда еще не приводил на джем или репетицию девушку, а тут ты и после случившегося. Я подумал, может ты приехала специально? Поддержать старого друга и все такое. В такое время нужен кто-то… кому не плевать.

– Мне не плевать, но… нет. Мы не старые друзья.

Дэвин внимательно посмотрел на меня и кивнул. Между нами на время повисла тишина, которую я поспешила нарушить:

– Как так вышло, что ты не знаешь, в честь кого названа первая гитара Марка?

– О, я знаю, – сознался Дэв и смущенно отвел взгляд. – В честь его бабушки Алисы. Когда засранец-Марк был совсем мелким, бабуля учила его петь, она много лет музыку преподавала в школе. Марк неизменно выступал на юбилеях всех ее подруг, исполнял ваши – как это? – народные песни. Какая-то Надежда и Братство Кольца, Ромаха однажды включал мне этот веселый треш. Но, прежде чем я услышал всю историю, я всегда представлял себе Алису как красивую девушку, и вот, до сих пор ничего не могу с собой поделать. Первое впечатление, оно такое – никак не могу теперь связать бабушку Марка и его гитару.

Из глаз едва не полились слезы, стоило мне представить Марка, исполняющего народные песни «Золотого Кольца» на многочисленных юбилеях любимой бабули. Почему-то такие вот забавные истории всегда вызывают смех и боль одновременно.

Дэву рассказанная история тоже пришлась по душе, он начал обрисовывать подробности и даже изобразил реакцию Марка на упоминание о старых «концертах по бабулиным заявкам». Аверин шуточно бесился каждый раз, когда Калинин грозился слить историю прессе, и в отместку обещал рассказать, что Рома брал уроки скрипки и ходил на балет целых три месяца, пока не повредил ногу.

– Вот поэтому я частенько жалею, что знаком с парнями всего три года. Представляешь, сколько компромата я бы успел набрать, за двадцать-то лет? Школа балета, вот же умора! – развеселился Дэвин. Он быстро допил сок и опять подозвал паренька-бармена: – Принеси мне двойную порцию джина с тоником, бро.

Я попросила еще сока и очень быстро его получила. К нам присоединилась компания из пяти парней, участников «Злых Сплетен». Английским они все владели так себе, но с Дэвином смогли изъясниться. Пару раз я выступала в качестве переводчика, и это воспринималось как должное, никто даже не поинтересовался, кто я такая и откуда здесь нарисовалась. То ли местная тусовка приучена к постоянному присутствую новых лиц, то ли всем попросту плевать на чужаков. Тип по имени Рус в черной кожанке и с сальными волосами предложил всем выпить за Марка и грохнул кулаком по барной стойке. Я бы предпочла, чтобы этому Русу больше не наливали – выглядел он не очень благонадежно, но остальные его поддержали. После тоста связь с Дэвином была утрачена окончательно, парни попросту друг друга не понимали, даже язык жестов не спасал, потому «Злые Сплетни» во главе с Русом удалились, кажется, их ждали на сцене. Но напоследок Рус по-русски похвалил Дэва:

– Чувак, охренительный ты альбом замутил. Жаль, что так вышло, а…

– Он сожалеет и говорит, что последний альбом ему понравился, – перевела я недоумевающему Дэвину.

В ответ на мои слова он поморщился, похвала от Руса ему явно по душе не пришлась. Из общительного парня Дэвин стремительно превратился в угрюмого нелюдима, один в один копируя повадки Калинина. Тот точно так же замыкался в себе и замолкал, стоило разговору зайти не туда, коснуться Марка с неприятной стороны, например. Вот только Калинин так и продолжил бы свою игру в молчанку, а Дэвин оказался человеком более открытым, как и большинство американцев.